«Встать! Сталин идет!» Тайная магия Вождя - Рудольф Баландин

Однако он не мог, не желал признаться даже самому себе, что со стороны Германии это была захватническая, несправедливая война, а значит, правда и справедливость были на стороне Сталина, советского народа.

…Несколько иначе подошел к этой проблеме крупнейший ученый XX века, создатель учения о биосфере В.И. Вернадский. Он не был горячим сторонником советской власти. Тем не менее он был убежден, что человечество движется к ноосфере, царству разума, и по этому пути идет Советский Союз. По его словам: «Важен для нас факт, что идеалы нашей демократии идут в унисон со стихийным геологическим процессом, с законами природы, отвечают ноосфере. Можно поэтому смотреть на наше будущее уверенно. Оно в наших руках. Мы его не выпустим».

По его мнению, «борьба с Гитлером закончится победой»: «дикие идеи гитлеризма могут быть только эфемерны…» Но дело не только в общих идеях. В письме сыну он сообщил о своем выводе: «Мне хочется тебе написать несколько слов о том резком изменении, которое на каждом шагу наблюдаешь в этой войне в сравнении с прошлой (он имел в виду Первую мировую. — Р.Б.). Совершенно несравнимо. Народ как бы переродился. Нет интендантства, наживы и обворовывания. Армия снабжается, по-видимому, прекрасно. Много помогают колхозы. Исчезли рознь между офицерством и солдатами. Много талантливых людей… достигает высших военных должностей».

Можно высказать немало серьезных сомнений в том, что человечество приближается к ноосфере. Но неопровержимая реальность доказала справедливость, оправданность оптимизма, веры и Вернадского, и Сталина в победу над фашистами в самые трудные периоды Отечественной войны. (Между прочим, во время нее Вернадский был удостоен Сталинской премии.)

Правда была на стороне русского (советского) народа, защищавшего свою Родину, на стороне Сталина как народного вождя. Это было главным оружием победы.

Глава 5

ВСТРЕЧИ С ЧЕРЧИЛЛЕМ

МОЦАРТ

Он же гений,

Как ты да я. А гений и злодейство –

Две вещи несовместные. Не правда ль?

Личность наиболее полно раскрывается в делах и общении. Об интеллекте и характере Сталина есть смысл судить на основе его встреч, бесед, споров с таким незаурядным человеком и крупным политиком, как Уинстон Черчилль.

Они со Сталиным почти во всем стояли на диаметрально противоположных позициях. Их происхождение, убеждения и жизненные пути различались радикально. Тем интереснее выяснить, как проходило их общение в разных ситуациях, кому из них при этом удавалось одерживать верх и почему.

Удивительное признание сделал Черчилль: «Сталин производил на нас неизгладимое впечатление. Его влияние на людей было неотразимо. Когда он входил в зал на Ялтинской конференции, все мы, словно по команде, вставали и, странное дело, почему-то держали руки по швам».

Чем объяснить такое впечатление, производимое Сталиным на человека вовсе не робкого, привыкшего к общению — на равных! — с высшими лицами разных государств. Вновь перед нами загадочный феномен поистине магического воздействия Сталина на людей.

Если уж Черчилль чувствовал его неотразимое влияние, то вполне понятно, что в нашей стране многие из тех, кто встречался со Сталиным, признавались, что при этом ощущали необычайное волнение, трепет, но не от страха, а от какого-то религиозного восторга.

Заочно познакомился Сталин с Черчиллем еще в период Гражданской войны. Тогда они стояли, можно сказать, по разные стороны баррикад. Черчилль был одним из вдохновителей иностранной интервенции, пытавшейся задушить в колыбели новую общественно-политическую формацию, Советскую Россию (ставку делали на своих пособников, в частности на Колчака).

Познакомимся с этой колоритной фигурой для того, чтобы лучше понять, с кем имел дело Сталин в тот период, когда стремительное распространение фашизма могло существенно повлиять на судьбу всей глобальной цивилизации.

Уинстон Черчилль — потомок знаменитого английского полководца XVIII столетия герцога Мальборо (в XIX веке в России была популярна песенка «Мальбрук в поход собрался, когда-то он вернется»; другой вариант: «…наелся кислых щей») — происходил из аристократической семьи. По этой причине его подъем в верхние горизонты власти был отчасти предопределен и, во всяком случае, облегчен. Его сильный и своенравный характер затруднял такое выдвижение, но благодаря немалому честолюбию оно в конце концов произошло.

Для молодого английского аристократа дорога обучения была веками проторенной: воспитание в привилегированных школах Итона или Харроу, университеты Оксфорда или Кембриджа. Но в школе упрямого, буйного и плохо успевающего ученика порой секли розгами; пути в Кембридж и Оксфорд ему были заказаны: Уинстон ненавидел математику, хотя обладал отличной памятью. В общем, он умел учиться только тому, что было ему интересно (характерное отличие творческих натур). Он поступил в военное училище. Да и то после двух неудачных попыток и только в кавалерийскую школу (где не было экзаменов по математике).

После полуторагодового обучения (главным образом — верховой езде и стрельбе) он получил назначение в гусарский полк. Его рано овдовевшая мать-американка весьма легкомысленно распоряжалась своим капиталом, зато это позволяло ей и сыну иметь влиятельных друзей и знакомых.

Добившись командировки на Кубу, где испанцы вели борьбу с местными повстанцами, Уинстон опубликовал об этом пять очерков в газете. Затем служил в Индии, где усердно занимался спортом и ловлей бабочек, а также увлекся чтением книг но истории и философии; участвовал в подавлении восстания одного из местных племен, проявив смелость и находчивость. Продолжая посылать в Лондон корреспонденции, он, кроме этого, написал книгу (издана в 1897 году).

Англичане проводили колониальную войну в Судане. Черчилль отправился туда как офицер и корреспондент (зарабатывая журналистикой в 20 раз больше, чем военной службой). Военные называли его «охотником за медалями» и «саморекламщиком».

Осенью 1899 года вышел его двухтомник «Речная война» — о завоевании англичанами Египта и Судана. Он честно написал о том, как его соотечественники глумились над могилой и прахом Махди, руководителя суданского восстания. Рассказал и о подлом приеме британской агитации: изображать своих противников отвратительными монстрами, которых надо убивать беспощадно. Но во втором издании книги подобные нелестные отзывы о колонизаторах-англичанах он изъял. Уинстон подумывал о политической карьере, и честность тут могла повредить. Однако в парламент его не избрали.

Он отправился корреспондентом в Южную Африку, где англичане пытались покорить выходцев из Голландии — буров. Ими-то и был пленен потомок «Мальбрука» не по трусости, а попав в окружение. Он бежал из-под стражи, спрятавшись в товарном вагоне; затем скрывался в старой шахте, благодаря помощи местного англичанина. За его поимку была назначена награда в 25 фунтов стерлингов. Она осталась невостребованной: Черчилль добрался до своих. Англичане терпели поражение за поражением, и побег его был воспринят как подвиг (он красочно описал свои приключения).

Черчилль приобрел популярность. Ему удалось пробиться в парламент. На некоторое время он вошел в дурную компанию молодого лорда Хью Лигана, пристрастился к сигарам и коньяку. Однако честолюбие, здравый смысл и сила воли помогали ему строить карьеру.

В 1898 году талантливый журналист Дж. У. Стивене посвятил ему статью «Самый молодой мужчина в Европе» (Уинстону было тогда 24 года). Портрет получился пророческим: «Его самоуверенность непреодолима… Он честолюбив и расчетлив… Самоанализ говорит ему, что он обладает даром и характером, которые сделают его фигуру сенсационной. Он не учился, как стать демагогом. Он рожден демагогом… Его завтра лежит в XX веке».

С 1908 года Черчилль поочередно возглавлял министерство торговли, внутренних дел, а с 1915 года — морское, затем военное (до 1921), по делам колоний. Он предлагал отправить на подавление Советской России дополнительные контингенты английских войск. Однако его инициатива потерпела провал из-за массовых выступлений английских рабочих и солдат, поддержавших русский народ. В резолюции конференции машиностроителей и судостроителей Клайда (май 1919 года) говорилось: «Рабочие и солдатские комитеты — вот ответ поджигателю войны Черчиллю».

Осенью 1919 года в защиту Советской власти выступили английские железнодорожники. В стачке, парализовавшей потоки пассажиров и грузов, участвовало около 400 тысяч человек. Солдаты отказывались воевать против Советской России. Бывший поверенный в делах царского и временного правительства Набоков телеграфировал Колчаку: «Политические препятствия в посылке крупных военных сил в Россию огромны, в особенности в Англии».