Если вы не влюблены - Галина Куликова

– Он тебя узнал?

– Нет, – помотал головой Тихон. И уверенно добавил: – Точно нет. Я ему книгу для подписи снизу подавал. Только подписи не дождался, ушел. Мне она, в сущности, без надобности.

Будкевич насторожился.

– Что значит «снизу подавал»? С какого такого низу? Ты что, на колени перед ним бухнулся, что ли?

– Ну вот еще, – обиделся Рысаков. Однако теперь ему уже точно не оставалось ничего другого, как рассказать Алику про злосчастные туфли.

Эта история окончательно подкосила Будкевича, он опустился на стул и принялся стакан за стаканом пить минералку.

– А Таранова ты в том магазине случайно не видел? – снова подал голос режиссер.

– Таранова? Нет, не было его там. Я бы его непременно заметил. А почему ты именно про Таранова спросил?

– Потому что я за всех вас отвечаю, радость моя, – сердито ответил Будкевич. – А вас так и тянет вляпаться в неприятности. То Таранов с Романчиковой, то ты с Заречным. Где вы, там и убийства.

– Заречного убили у него дома, – парировал Рысаков. – И все-таки. При чем тут Таранов?

– Притом, что Аристарх Заречный – его кумир. И я точно знаю, что Лешка намыливался встретиться с ним и получить автограф.

В ответ на это заявление Тихон только пожал плечами. А потом выдвинул предложение разыскать Таранова и допросить его с пристрастием. Алик с этим предложением сразу согласился, и они тут же отправились на поиски. Через несколько минут Таранов обнаружился в гостиничном ресторане, где он одиноко сидел за столиком и вяло помешивал остывший кофе. И сразу же выяснилось, что свою мечту он не исполнил и на встречу со знаменитым писателем не пошел.

– Вернее, я пошел, – сказал он как-то равнодушно. – Хотел попасть к концу автограф-сессии, чтобы с женским полом вместе не толочься. Но по дороге врубился в какую-то акцию протеста. И там меня местные дамы быстренько опознали. Они на вчерашнем спектакле, оказывается, в первом ряду сидели. Цветы мне подарили! Я из их нежных рук пытался вырваться часа три, не меньше. Вот не поверите, какие женщины бывают настырные!

– Я поверю, – с гамлетовским надрывом сказал Рысаков. – У меня было три жены. А ты мне, кстати, еще и четвертую хочешь подсунуть, – он посмотрел на Таранова и раздул ноздри.

– Тихон, не начинай! – прикрикнул на него Будкевич.

В этот момент в дверях ресторана появилась целая процессия. Возглавляла ее Маркиза, следом за которой тянулись Таня, Белинда и Анжела. Курочкин понуро плелся позади них, а замыкала шествие Регина.

История о похождениях Рысакова в книжном магазине, а также загадка Регининых туфель быстро стали известны всем членам труппы. В общем-то ничего удивительного в этом не было – в актерской среде информация традиционно поставлена неплохо и сплетни обычно распространяются со скоростью света. Теперь же вся команда собралась для того, чтобы обсудить создавшееся положение и решить, как ко всему этому относиться.

Маркиза обогнула стол и уселась рядом с Будкевичем, а Андриан Серафимович примостился напротив, возле Таранова.

Когда все расселись, Таня наклонилась к Белинде и спросила:

– А что это наши супруги сегодня такие невеселые? И пришли порознь?

– Да они вчера поссорились, – шепотом ответила Белинда. – Так ругались вечером, стены дрожали. Я даже в коридор вышла, чтобы посмотреть, не нужна ли кому-нибудь из них помощь.

– А из-за чего они ссорились? – насторожилась Таня, чувствуя, что тучи снова сгущаются.

– Я так и не поняла. Хотела подойти поближе, чтобы послушать, да тут снизу явился дежурный. Стал стучать к ним в номер и просил прекратить шум. Ну, они и угомонились.

Андриан Серафимович молча пил чай и казался каким-то растерянным. Яблонская вела себя, как обычно. То есть лезла с расспросами и тут же раздавала ценные указания. Тон у нее был въедливым:

– А много на встречу с писателем народу пришло?

– Да уйма! – отвечал Рысаков, откровенно радуясь, что решать его проблему взялись всем миром. И показал руками «уйму» в виде огромного шара.

– Тогда я не понимаю, зачем волноваться, – отрезала Маркиза. – Народу была уйма, тебя никто не узнал…

– Что само по себе странно, – заметила Белинда.

– Так ведь все внимание было сосредоточено на Заречном, – ответил Тихон. – Я там как мышка ходил – тихохонько. Но по закону подлости какая-нибудь зоркая сволочь рано или поздно обязательно меня вспомнит. И в милицию побежит! Поклонники очень любят вмешиваться в жизнь талантов.

В какой-то момент Таня перестала слушать, о чем говорят за столом. Она смотрела на Таранова и думала о том, что он обращает на нее не больше внимания, чем на всех остальных. А потом она стала думать о Дворецком, который находится сейчас где-то совсем рядом, недалеко от этого города. И что если ему позвонить, он, конечно, немедленно примчится, даже если неведомая Надежда Морошкина будет решительно против.

Надежда Морошкина представлялась Тане мощной женщиной в штанах, заправленных в высокие сапоги, с красивым лицом, продубленным деревенским загаром. У нее полные руки и добрая грудь, на которую мечтает склонить голову всякий нормальный мужчина. Дворецкий ей наверняка понравился своей яркой мужественностью и старомодным отношением к любви и браку.

Подумав о Дворецком, Таня снова захотела его увидеть. Может быть, зря она тогда раздумала ему звонить? А вдруг его присутствие изменило бы весь ход событий, и тогда второго убийства вообще бы не произошло?

От этой мысли Тане стало страшно. Неожиданно ее охватило дурное предчувствие, от которого сделалось кисло во рту. Таня вспомнила, что Андриан Серафимович тоже давно уже мучает всех своими дурными предчувствиями. Она отыскала его глазами. Курочкин сидел, ссутулившись, и невидяще смотрел в стену – лицо его было мрачным, а возле рта залегли горькие складки.

За полтора часа до начала спектакля на Ордынск обрушилась гроза. Казалось, что на город напало чудовище – некоторое время оно ворчало и ворочалось наверху, примериваясь к добыче, и наконец, ринулось в атаку. Вода с ревом устремилась вниз, смывая с тротуаров все живое. Молнии прицельно били в асфальт. Облепленные одеждой люди что было сил бежали в укрытия, а ветер выгибал и рвал зонты из их рук. К этому моменту все, кроме Таранова и Курочкина, были уже в театре. Если для Таранова опоздание не являлось чем-то из ряда вон выходящим, то за дисциплиной Курочкина обычно следила жена. Однако их семейная ссора оказалась настолько серьезной, что в этот раз Маркиза явилась в театр одна.

Полюбовавшись на бушующую за окном непогоду, заботливый Будкевич решил послать за опоздавшими директорский «пикап». А сам отправился пить кофе, который расторопная Белинда заказала на всех в соседней пиццерии. Они успели переброситься лишь парой фраз, когда позвонил водитель и сообщил, что ни Курочкина, ни Таранова в гостинице нет.

– Как это нет? – возмутился Алик, уронив салфетку. – Я же с Тарановым буквально десять минут назад разговаривал. Он сказал, что сейчас прихватит Андриана Серафимовича, и они вдвоем будут ждать вас внизу, в холле.

Однако водитель стоял на своем. В гостинице ему сказали, что и Курочкин, и Таранов ушли еще до грозы и обратно не возвращались. Водитель спрашивал указаний, но Будкевич так растерялся, что никак не мог собраться с мыслями.

– Стойте возле входа, – наконец велел он, с силой потерев переносицу. – Никуда не уезжайте. Думаю, они подойдут.

Белинда с напряженным вниманием следила за разговором, а когда Алик повернул к ней расстроенное лицо, поспешила высказать свою версию:

– Наверное, когда Таранов с тобой разговаривал, он был где-то на подступах к гостинице. А потом полил дождь и заставил его искать укрытие. А Курочкин скорее всего и вообще не знает, что за ним послали машину. Возможно, он добирается до театра своим ходом и скоро будет тут.

Будкевич кивнул и снова принялся названивать Таранову, однако тот не отвечал. Тогда он стал звонить Курочкину. Но телефон длинно гудел, да и только.

– Черт знает, что такое! – кипятился Алик, глядя на часы с такой ненавистью, словно они были виноваты в том, что в мире вообще существует время. Потом он выскочил из гримерки и побежал допрашивать Маркизу о том, куда мог подеваться ее драгоценный супруг.

Суета Алика не могла не остаться незамеченной и подняла, разумеется, волну народного любопытства. Поэтому вскоре все имевшиеся в наличии участники спектакля тоже топтались поблизости и обменивались мыслями по поводу случившегося.

– Эти типы меня без ножа режут! – вопил Будкевич. – Разве можно быть такими вопиюще безответственными?! Где ваш муж, Мария Кирилловна?

– Алик, ты не представляешь! – трагическим тоном откликнулась Яблонская, которая была уже в костюме и гриме, как, впрочем, и все остальные. – В последнее время этот тип совершенно отбился от рук. С самого начала гастролей он стал просто неуправляемым.