На разных широтах, долготах... - Владимир Кудинов

Не могу оторвать взгляд от пола. Хожу по синагоге, одна картина лучше другой. Вдруг слышу Гопи:

— Залюбовались? Я тоже. А сколько раз я уже бывал здесь, не упомню! Может быть, сто, а возможно и двести. И не могу насмотреться. Хорошо, что были, да, наверное, и теперь есть люди, которые сегодня делают то, что будет нужно и завтра, и через сто, а может быть, и через тысячу лет. Так вот, не боясь утомить вас деталями, скажу… Жил-был здесь, в Кочине, в Маттанчери еврейский купец, дипломат, человек, почитавший науку, увлекавшийся астрономией, по имени Езекиль Рахаби. Он был яркой личностью и уважаемым человеком не только здесь, в Керале, но и далеко за ее пределами.

В тысяча семьсот шестьдесят третьем году он подарил синагоге эти фарфоровые плитки, которые специально заказал в Китае для Кочина.

Со дня его смерти прошло уже более двухсот лет, а деяние его живо. Вот так-то! Неизвестно, думал ли он, что увековечил свое имя этим вот даром. Наверное, не думал. А увековечил. Если эта синагога когда-нибудь рухнет от старости, то уверяю вас, плитки сохранятся, и их перенесут в музей, и еще сотни и сотни лет люди будут с трепетом любоваться ими.

Беседуя, мы прохаживались с Гопи по синагоге, осторожно ступая по плиткам. Осмотрели тебы, кафедры проповедника: одну — в центре зала, вторую — расположенную в верхней пристройке, нависающей в виде балкона по всей ширине синагоги. Здесь Гопи пояснил, что наличие двух кафедр является отличительной особенностью архитектуры синагог в Керале.

Кроме нас осматривали эту старинную достопримечательность Кочина девять человек. Пять индийцев и четыре европейца — три мужчины и женщина, все преклонного возраста. Как пояснил Гопи, индийцы были не здешние, а европейцы — туристы.

Мы сели на скамью у, окна. Вдруг Гопи спохватился:

— Совсем забыл сказать вам. Уже много лет, с середины пятидесятых годов, религиозные службы здесь не проводятся. Эта синагога объявлена музеем, историческим местом, которое могут посещать все желающие, независимо от цвета кожи и религии.

— Давайте подойдем вон к тому человеку, что стоит у тебы в центре. Это раввин.

Гопи что-то сказал раввину, тот открыл шкаф, достал медную пластину и передал ее мне. У меня в руках находилась дарственная грамота, которая более тысячи лет охраняла права общины керальских евреев на территорию и их существование в этом гостеприимном городе — Кочине.

Затем нам показали торы — свитки из телячьей кожи, на которых тушью был написан текст из «Пятикнижия». И хотя свиткам было более трехсот лет, поражала четкость букв. А если учесть, что торы хранятся в обычном деревянном шкафу, в котором влажность воздуха та же, что и на улице, то следует высоко оценить умение изготовителей туши в то далекое время.

Осмотрев и другие достопримечательности, хранящиеся в синагоге, — золотую корону, подаренную в 1805 году махараджей Траванкора, серебряные, цилиндрической формы футляры с хранящимися в них манускриптами, серебряные лампы, мы поблагодарили раввина, попрощались и вышли.

Спустя какое-то время мы стояли у Голландского дворца, и Гопи начал свой рассказ:

— Сначала немного истории. Этот дворец был построен в конце пятнадцатого — начале шестнадцатого века португальцами и в тысяча пятьсот пятьдесят пятом году подарен колониальными властями радже Кочина. Колонизаторы сделали этот дорогой подарок отнюдь не по доброте душевной, а с целью умаслить раджу, сделать его более сговорчивым и вытребовать у него дополнительные льготы на развитие торговли, чтобы получать больше прибылей. Тогда никто не предполагал, что в ходе неумолимой и беспристрастной истории керальскими землями завладеют голландцы и будут властвовать на них более столетия, пока их, в свою очередь, не вытеснят англичане.

— Почему дворец подарен кочинскому радже португальцами более чем за сто лет до прибытия новых завоевателей, а называют его голландским?

— Дело в том, что голландцы, ублажая кочинского раджу, вносили значительные изменения и реконструировали дворец; как-никак, к моменту прихода голландцев дворцу уже было более ста пятидесяти лет. Достроек и перестроек было столь много, что дворец постепенно как бы стал детищем рук голландских строителей.

Теперь здесь музей. Само здание является достопримечательностью города, национальным памятником архитектуры, хотя оно и, как вы говорите, «утюжного» стиля и даже остроконечная черепичная крыша не очень-то красит его. Но так строили в шестнадцатом веке.

Мы решили обойти здание и пошли по внутреннему двору, вымощенному камнем. Невольно в воображении возникали картины прошлого, когда дворец был резиденцией кочинских раджей.

— В этом, сейчас почти безлюдном, пустом дворце когда-то кипела жизнь, вершились дела, от которых зависели тысячи людей, плелись интриги и заговоры, совершались предательства. Во внутреннем дворе звонко раздавалось цоканье копыт быстроногих коней, на которых уносились из дворца гонцы с депешами, приказами, а навстречу им на взмыленных лошадях врывались всадники с донесениями из разных мест и, остановив коня вон у той входной лестницы, бежали по ней, спеша к радже. Давайте поднимемся во дворец и осмотрим его.

…Внутри прямоугольное здание дворца оказалось разделенным на длинные, узкие залы и комнаты. Индийские архитекторы и художники внесли много своего в оформление дворца — резиденции династий кочинских властителей, — особенно на втором и третьем этажах южного и на третьем этаже западного крыла здания. Их талант и мастерство озарили мрачное средневековое помещение, и я понял, почему Гопи сказал, что дворец является национальным памятником.

Керальские живописцы разрисовали стены дворцовых апартаментов картинами, сюжеты которых заимствовали из индийских эпических произведений «Рамаяна» и «Махабхарата». Здесь, как и во всех древних керальских храмах, установлены изваяния божеств. Настенная живопись в помещениях западного крыла дворца передает содержание «Рамаяны» — от рождения Рамы до освобождения им его жены Ситы, плененной злобным демоном Раваном, и ее возвращения с острова Ланка в родную Айодхью. Большинство картин весьма значительны по размерам и поражают композиционными решениями, пропорциями, изяществом исполнения, глубиной философской мысли. Одна из настенных картин посвящена богу Кришне. В окружении девушек-пастушек он играет на флейте. На другой картине Кришна поднял гору Говардхану и держит ее над головой словно зонт, защищая таким образом деревню Гокулу от разрушения и спасая жизнь ее жителей от неистового ливня, ниспосланного царем богов Индрой. На другой картине семь святых сопровождают богиню Парвати, дочь бога гор, и передают Шиве его разрешение на вступление в брак с нею, и рядом — брачный обряд Шивы и Парвати.