Всего один взгляд - Харлан Кобен

Множество.

Но в ящике не было ни одного ответа.

Как с этим быть?

В доме было тихо. Эмма и Макс еще спали, Кора похрапывала, лежа на спине с открытым ртом.

Ладно, займемся пока другим.

У нее оставалась единственная ниточка — Боб Додд, убитый репортер. И ниточка эта, надо признать, была тоньше некуда. Грейс не знала ни телефона покойного Додда или его семьи, ни даже почтового адреса. Впрочем, Додд был журналистом довольно крупной газеты, «Нью-Хэмпшир пост», и ничто не мешало копнуть там.

Грейс считала — газеты работают круглосуточно: нужно же кому-то дежурить в «Пост» на случай экстренных новостей! Она рассудила, что репортер, засидевшийся на работе до пяти утра, наверняка соскучится и станет разговорчивее, и решилась поднять телефонную трубку.

Но как подступиться к такому делу? Она обдумывала разные варианты. Представиться пишущим статью журналистом и попросить помощи коллеги? Нет, вряд ли она сможет обмануть профессионала.

В конце концов Грейс решила по возможности придерживаться правды.

Она нажала три клавиши, чтобы заблокировать определение своего номера. Бесплатной линией редакции Грейс пользоваться не стала — там этот номер не проходит. Надо же, где-то услышала, и это задержалось в памяти вместе с информацией о Дэрил Ханне в фильме «Всплеск» и Эсперанце Диас, рестлерше по прозвищу Маленькая Покахонтас. Подобные причуды памяти принесли Грейс титул «энциклопедии бесполезных сведений», по выражению мужа.

Первые два звонка в «Нью-Хэмпшир пост» попали в «молоко». Журналист из отдела новостей едва слушал — он не знал Боба Додда, и ему было все равно. Грейс выждала пятнадцать минут и позвонила снова. На этот раз ее соединили с отделом прогнозов погоды, где очень молодая, судя по голосу, женщина сообщила, что в газете она недавно, это ее первая в жизни работа, Боба Додда она не знает, но, Господи, это же ужас, что творится, правда?

Грейс проверила почту. По-прежнему ничего.

— Мама! — послышался голос Макса. — Мам, пойди сюда скорей!

Грейс побежала на второй этаж.

— Что случилось, маленький?

Сидевший в постели Макс указал на свою ножку:

— У меня палец слишком быстро растет!

— Палец?

— Смотри!

Грейс села рядом с сыном.

— Второй палец больше указательного! Он слишком быстро растет.

Грейс улыбнулась:

— Это нормально, милый.

— Нет!

— У многих людей второй палец на ногах длиннее первого. У твоего папы точно так же.

— Неправда!

— Правда, правда. Второй палец на ногах у него самый длинный. — Отчего-то Грейс ощутила в груди болезненный укол.

Макс немного успокоился.

— Хочешь посмотреть «Непосед»?

— Фу, это для малявок!

— Ну, давай глянем, что идет по «Дисней плейхаус».

По «Диснею» шел «Роли Поли Оли». Макс уселся поудобнее и принялся смотреть. Он любил накрываться подушками вместо одеяла, превращая постель в форменный кавардак, но сейчас Грейс было не до этого. Спустившись вниз, она снова позвонила в «Нью-Хэмпшир пост», на этот раз попросив соединить ее с отделом очерков.

В трубке послышался сиплый мужской голос — похожий звук издают старые покрышки на грунтовой дороге.

— Что у вас?

— Доброе утро, — преувеличенно мажорно начала Грейс, улыбаясь в трубку, как идиотка.

Ответный звук в трубке можно было интерпретировать как «переходи же наконец к делу».

— Я собираю информацию о Бобе Додде.

— Кто вы?

— Я бы предпочла не называться.

— Это что, шутка какая-то? Тогда, детка, я вешаю трубку, потому что…

— Подождите. Я не могу объяснить подробно, но если это выльется в крупную сенсацию…

— Сенсацию? Я правильно расслышал насчет крупной сенсации?

— Да.

В трубке послышалось хихиканье.

— Вы что, решили, что я собачка Павлова и при слове «сенсация» распущу слюни?

— Мне только нужно узнать о Бобе Додде!

— Для чего?

— Потому что мой муж пропал, и я считаю, это может быть как-то связано с убийством Додда.

Собеседник помолчал.

— Вы меня разыгрываете?

— Нет, — сказала Грейс. — Мне нужен кто-нибудь знавший Боба Додда.

Голос в трубке потеплел:

— Ну, я его знал.

— Насколько хорошо?

— Для вас достаточно. Чего вы хотите?

— Вам известно, над чем он работал?

— Слушайте, дамочка, у вас есть информация по делу Боба? Если есть, не морочьте мне голову большой сенсацией и звоните в полицию.

— Нет, я ничего не знаю.

— Тогда что?

— Я просматривала старые телефонные счета. Мой муж говорил с Бобом Доддом незадолго до убийства мистера Додда.

— А кто у нас муж?

— Я не могу вам сказать. Возможно, это всего лишь совпадение.

— Но вы сказали, ваш муж пропал?

— Да.

— И вы настолько обеспокоены, что стали выяснять даже по поводу старых телефонных звонков?

— Мне больше ничего не остается, — призналась Грейс.

— Но так же нельзя, нужно действовать иначе, — помолчав, отозвался собеседник.

— Да я не знаю как!

Пауза.

— Да ладно, какой в этом вред… Я не в курсе, Боб со мной не делился.

— А с кем он был откровенен?

— Позвоните его жене.

Грейс чуть не стукнула себя по лбу. Это же надо умудриться не вспомнить о жене покойного! Господи, да она просто дура!

— Не подскажете, как мне ее найти?

— Боюсь, что нет. Я видел ее всего-то раз или два.

— А как ее зовут?

— Джиллиан. Через «джей», наверное.

— Джиллиан Додд?

— Да, наверное.

Грейс записала.

— Еще попробуйте поспрашивать отца Боба, Роберта-старшего. Ему за восемьдесят, но они близко общались.

— У вас есть его адрес?

— Он в доме престарелых в Коннектикуте. Мы отвозили ему вещи Боба.

— Какие вещи?

— Вещи с рабочего стола. Я лично все сложил в коробку.

Грейс нахмурилась:

— Вы передали вещи его отцу в дом престарелых?

— Ну.

— А почему не Джиллиан, жене?

Последовала короткая пауза.

— Не знаю, если честно. После убийства с ней творилось что-то странное — все произошло на ее глазах, вы читали, наверное. Подождите, я найду телефон дома престарелых. Сами и спросите.

Чарлин непременно хотела сидеть у больничной койки — в фильмах и сериалах жены всегда сидят у изголовья больного мужа, держа его за руку, — однако в палате не было стульев. Единственное сиденье оказалось чересчур низким — хитрая штука, раскладывающаяся в спальную кушетку. Позже она может оказаться полезной, но сейчас все, чего хотелось Чарлин, — это сидеть и держать мужа за руку.

Поэтому она стояла, временами присаживаясь на край койки, но, боясь побеспокоить Майка, вставала снова. Что ж, может, оно и к лучшему. Маленькая епитимья.

Сзади открылась дверь. Чарлин, сидевшая спиной к двери, не обернулась. Прозвучал знакомый мужской голос:

— Как вы себя чувствуете?

— Прекрасно.

— Вам очень повезло.

Чарлин кивнула:

— Да, я просто выиграла в лотерею.

Она коснулась бинта на лбу. Несколько швов и подозрение на легкое сотрясение мозга — вот и все, чем она отделалась после аварии. Синяки, ссадины и несколько швов.

— А как ваш супруг?

Чарлин не стала отвечать. Пулю из шеи Майку вынули; он еще не пришел в сознание, но врачи заверили — «худшее позади».

— Мистер Сайкс выживет, — сказал мужчина. — Благодаря вам. Он обязан вам жизнью. Еще несколько часов в той ванне, и…

Говоривший — видимо, полицейский — не закончил фразу. Чарлин обернулась и посмотрела на него. Да, коп. В форме. Судя по нашивке на рукаве, служит в Касслтонском полицейском управлении.

— Я уже все сказала полиции Хо-Хо-Кус, — произнесла Чарлин.

— Да, я знаю.

— И добавить мне нечего…

— Перлмуттер, — подсказал он. — Капитан Стюарт Перлмуттер.

Чарлин снова повернулась к кровати. Майк лежал без рубашки; внушительный живот ритмично приподнимался и опускался в такт дыханию. Даже вдох и выдох казались непомерной нагрузкой для раненого. Майку нужно лучше следить за собой. Хорошая жена должна была контролировать это.

— Кто присматривает за вашими детьми? — спросил Перлмуттер.

— Брат и невестка мужа.

— Я чем-нибудь могу вам помочь?

— Нет.

Чарлин переложила вялую ладонь Майка в другую руку.

— Я тут обдумывал ваше заявление…

Чарлин не ответила.

— Вы не против ответить еще на пару вопросов?

— Не понимаю…

— Что, простите?

— Я живу в Хо-Хо-Кус. При чем здесь касслтонская полиция?

— Мы им сейчас помогаем.

Она кивнула, хотя так и не поняла, в связи с чем их городскому отделению понадобилась помощь.

— Согласно вашему заявлению, вы выглянули из окна спальни и на дорожке перед черным ходом дома мистера Сайкса заметили брошенную там ключницу. Правильно?