Ведьмин жребий (СИ) - Федорченко Юлия

Следующий вопрос Салемы не заставил себя долго ждать.

— А что ты умеешь? — поинтересовалась предводительница. — Покажи. Если ты действительно ведьма, я отпущу тебя. Вас троих. Я не желаю ссориться с Гильдией, — торопливо добавила она. — Слишком уж печально заканчиваются эти ссоры.

Покажи. Летицию словно облили ледяной водой. Она должна была предвидеть, что ей не поверят на слово. Салема не настолько глупа. Что теперь делать? Попытаться сменить облик на волчий — то, чего Летиции еще ни разу не удавалось сделать сознательно? Сказать, что она повелевает погодой и ответственна за пылевую бурю?

— Не думаю, что это хорошая идея, — попробовала выкрутиться Летиция. Она пыталась придумать хоть какую-то способность, которой могла бы обладать, но, как назло, ничего подходящего не приходило в голову. — Я не могу использовать эту силу для демонстрации. — Госпожа ди Рейз на ходу выдумывала правила. Может, такое ограничение действительно существовало, откуда ей знать?

'В Гильдии есть специальные приборы, измеряющие силу ведьмы. Вираго использовали один из них на тебе?' — 'Нет, мы просто поговорили'.

Вспомнив об этом разговоре, девушка почувствовала раздражение. Вираго, услышав о Морвене, потеряли к ней, Летиции ди Рейз, всякий интерес. Ее дела, какими они ни были, могли подождать. Ведьмы использовали Летицию как посыльного, и этому могло быть лишь одно правдивое объяснение: Вираго всерьез остерегались Морвену, пусть ей при ходьбе приходилось опираться на трость. Они послали Летицию, чтобы она рассказала Морвене о зеркалах Лете и своих снах, тем самым втираясь к ней в доверие; а если бы госпожа ди Рейз погибла при исполнении контракта, это было бы небольшой утратой. В конце концов, сказали бы Вираго, Летиция сама желала встречи с Морвеной.

Но что такого смертельного могло таиться в хрупком теле Морвены, которая шарахалась от собственной тени? На этот вопрос у Летиции не было ответа, и она сомневалась, что найдет его в ближайшее время.

— Ты лжешь, — мягко произнесла Салема. — Ведьмы делают, что хотят. Разбойники не охраняются законом, точно так же на них не распространяется презумпция невиновности. За головы моих карцев объявлена награда. Никого не вздернут за нашу смерть.

— Ведьмы Гильдии — не убийцы, — возразила Летиция.

— Говоря так, ты лишь усиливаешь мои подозрения. Ведьмами не рождаются, разве ты не знала? — Салема взяла девушку пальцами за подбородок, чуть повертела, рассматривая ее лицо, потом отпустила. — Эта сила приходит извне. Ее дарует Королева-Колдунья. Что случается с теми, кто находится с ведьмой в момент ее становления, окажись ее сила разрушительной? Догадываешься? — Летиция молчала, переваривая слова предводительницы. — Они умирают, — закончила Салема. — Иногда не самой приятной из смертей.

— Откуда ты знаешь столько о ведьмах? — с подозрением осведомилась госпожа ди Рейз. — Или все это — лишь твои догадки?

— Догадки, которые ты не в состоянии опровергнуть. Но вернемся к делу — ты ничего не можешь доказать. У тебя нет никаких способностей, и я не верю, что они попросту еще не проявились. — Салема зевнула и перевернулась на спину. — Быть подстилкой для мужчин — подходящая участь для таких милашек. Спокойной ночи.

При отсутствии неопровержимых доказательств Летиция решила более не растрачивать на Салему свое красноречие. Салема верила только своим глазам, а госпоже ди Рейз и так предстояла тяжелая ночь борьбы с волчьими инстинктами, рвущимися наружу. Тяжело вздохнув, она закрыла глаза и опять попыталась уснуть.

Морвена жадно вслушивалась в их разговор, пока девушки не умолкли. Она с трудом ходила без трости, но со слухом у нее было все в порядке. Теперь ее терзали сомнения. Слова Салемы казались ей более вескими, чем неуверенные доводы госпожи ди Рейз. Они с Ланном были чужаками, явившимися в Блук. Чем, кроме одежды, они могли доказать свою принадлежность к Гильдии? Лицо Морвены внезапно просветлело. Может быть, у них есть какой-то документ, заверенный гильдейской печатью? Должен быть.

Морвена на четвереньках выползла из своего угла и собиралась тронуть Летицию за плечо, требуя документов и печатей, когда увидела, что лоб девушки покрылся испариной, а сама она дрожит и скрипит зубами во сне. Это зрелище заставило Морвену устыдиться своих мыслей. Эти люди вряд ли были ей врагами. Ведьма подоткнула Летиции одеяло и стерла пот с ее чела своим длиннющим рукавом, когда вокруг девушки зажегся смутный мерцающий ореол.

Морвена заморгала, потерла рукой глаза, но прозрачный саван, облекший Летицию, продолжал ровно мерцать. Сначала Морвене почудилось, что уши девушки увеличиваются и вытягиваются, покрываясь шерстью, потом — что Летиция обрастает перьями, похожими на вороньи, а ее нос и рот превращаются в черный клюв. Морвена следила за этими превращениями, приоткрыв рот, не понимая, что это может значить.

Салема шевельнулась. Морвене показалось, что сейчас предводительница откроет глаза, и, узрев подле себя существо, меняющее формы, выхватит кинжал и без лишних раздумий ткнет Летицию в грудь. Ведьма осторожно переползла через госпожу ди Рейз и нависла над Салемой, упираясь руками в матрац. Салема спала чутко, и от этих перемещений она проснулась. Морвена взяла ее голову в руки, заставляя смотреть прямо.

— Что? — прохрипела Салема. Она попыталась сбросить Морвену с себя. При ее физической силе это было несложно, но ведьма вдруг оказалась тяжелой, как глыба мрамора. — Что тебе надо?

— Смотри на меня, — сказала Морвена, и впервые в жизни ее тон был приказательным. — Не двигайся.

Сама она украдкой глянула влево — сопротивление тела ослабло, и Летиция уже больше походила на волчицу, чем на человека. Черная волчица, слишком громадная, чтобы быть настоящей. На задней лапке был затянувшийся рубец. Волчица заскулила, перевернулась на бок, выскользнув из платья, и явила взору ведьмы неровный шрам на спине. Следы от костяной плети дуллахан… Морвена нервно сглотнула, ей сделалось невыносимо горько. А она еще хотела предоставить на суд Гильдии отношения этих двоих! Природа наделила Летицию красотой, но она рисковала своей внешностью, чтобы спасти едва знакомую ей ведьму от верной гибели. А если бы дуллахан вздумалось хлестнуть Летицию плетью по лицу, навсегда обезобразив девушку? Морвена содрогнулась от этой мысли.

Ароматы дикой природы наполнили шатер, невесть как явившись сюда из мест, где Морвена никогда не бывала: смола и зеленая хвоя, мокрая земля после дождя, дух хищного зверя, расположившегося на соседнем ложе.

— Что это за запах? — заволновалась Салема. — Отпусти.

Морвена надавила коленями на ее предплечья, усилив хватку.

— Смотри на меня, — повторила Морвена, и наклонилась над предводительницей так низко, словно собиралась ее целовать.

Глаза Салемы блестели в лунном свете, проникающем сквозь прозрачную крышу шатра. Даже при столь тусклом освещении они обладали ярким, насыщенным цветом. У Морвены, напротив, глаза были белесого оттенка, удивительно некрасивые; а ведь говорят, что они — зеркало души. Морвена накрыла большими пальцами веки Салемы, чуть надавив на белки. Она не собиралась лишать ее зрения, всего лишь хотела убедиться, что предводительница не сможет увидеть черную мардагайл. Сейчас Летиция выглядела жалким, беспомощным зверем, трясущимся в лихорадке, и не могла постоять за себя.

Шелковые перепонки между пальцами были хорошо видны. Морвену внезапно захлестнула радость. Девушка, сражавшаяся с волчьей кровью, бурлившей в ее венах, тоже была чудовищем, как и сама Морвена. Ведьма чувствовала, что нашла родственную душу в море враждебных, чужих ей людей. Ее примут в Гильдию, она получит статус, о котором мечтала, ей дадут шерстяное платье, сапоги с металлическими заклепками и алый плащ. Чего еще ей желать? Разве что глаз вроде тех, что скрываются под смуглыми веками Салемы, таких пронзительных и живых. Глаз настоящей девушки, а не утопленницы, которую спустя сутки вытащили из холодной реки.

Испугавшись своих мыслей, Морвена убрала руки. Летиция уже вернулась в нормальное состояние и крепко спала, свернувшись клубком. Тело под Морвеной снова задвигалось, пытаясь сбросить ношу, но уже не так рьяно. Ведьма отползла в свой угол, ожидая, что Салема вскочит на ноги, станет кричать и размахивать кинжалом.