Библия и Коран. Сравнительный анализ - Айдын Али-заде

"16. Это тело — бремя души и наказание для него; она страдает под давлением его, она находится в оковах, пока не является философия, которая дает ей свободно вздохнуть в созерцании природы и возносит ее от земного к небесному. В этом ее освобождение; в такие минуты душа ускользает из темницы, где она содержится, и возносится к небу… 23. Вселенная состоит из материи и Бога. Бог управляет материей, которая облекает его, повинуется Ему как управителю и руководителю. А ведь творящее начало — Бог могущественнее и выше, чем управляемая Богом материя. То место, которое в мире занимает Бог, в человеке занимает душа; а материи мира соответствует наша душа; пусть же худшее служит лучшему".

"Многие христианские авторитеты давали высокую оценку философии Сенеки. Тертуллиан называл его "saepe noster" ("часто наш"). (De anima 20). А Иероним его прямо называет "Seneka noster" ("наш Сенека"). В средние века даже была сфабрикована переписка между Сенекой и апостолом Павлом" [36, с. 158].

Однако, несмотря на заимствования из античной философии и наличие разных версий священного писания, римские христиане не сумели преодолеть противоречия в своем учении, и во II–III веках все больше и больше становилось объектом критики со стороны философов.

Сегодня в нашем распоряжении были бы десятки работ римских философов, посвященных критике христианства, если бы церковь не начала с V в. планомерную кампанию по уничтожению всех таких произведений. На кострах, которые разжигали победившие христиане, сгорели не только критические работы против Христианства, но и работы самих христианских отцов, которые выступали с ответом на критику Христианства. В результате этого сегодня наука располагает очень скудными материалами из этих произведений в виде отдельных фрагментов, чудом уцелевших после всех этих событий. Однако даже такой скудный материал дает современным исследователям очень ценные сведения о различных аспектах вероучения и организации церкви ранних христиан. Особенно ценными являются сохранившиеся фрагменты из произведений Цельса, Порфирия и Юлиана.

Большой интерес представляет то обстоятельство, что в ряде случаев информация Корана и отдельные моменты из произведений этих философов совпадают. Это относится, прежде всего, к факту фабрикации христианами священного писания, осуждению антропоморфизма в Библии, критики отдельных моментов христианской эсхатологии, проникновению в христианское вероучение эллинистических воззрений.

Ниже будут приведены отрывки из их произведений, информация которых совпадает с данными Корана.

Среди произведений, направленных против христианства книга римского философа Цельса "Правдивое слово" занимает особое место. Это произведение содержит развернутую критику христианского вероучения с точки зрения образованного римлянина II в. н. э.

Эта книга, к сожалению, не дошла до нашего времени в своем оригинальном варианте. Однако Ориген в своем критическом произведении "Contra Celsum" ("Против Цельса") передал в цитатах почти все произведение римского философа.

Цельс жил в то самое время, когда христианство начинало распространяться в Римской империи. Он был свидетелем распада его на множество сект и направлений уже на заре своей истории. Он блестяще знал учение и противоречия первых христианских общин. Именно это знание позволило философу написать критическое произведение против Христианства.

Надо отметить, что Цельс не был противником теологии, но рассматривал ее исключительно с рационалистических позиций, что было свойственно римлянам того времени. Именно это обстоятельство делает его труд ценным для современного мусульманского исследователя.

"Цельс не враг христиан; напротив, со свойственным идеалисту непониманием исторической необходимости возникновения христианства как фантастического отражения общественного бытия он надеется "образумить" их, они вызывают у него не гнев, а жалость; он обращается к ним не как яростный обличитель, а как гуманный просветитель, верящий в силу убеждения и логической аргументации. Именно отсутствие личной заинтересованности делает книгу Цельса ценной в качестве свидетельства постороннего наблюдателя, хорошо изучившего свою тему.

Очень важны сообщения Цельса о составе христианских общин, о значительной роли гностицизма в выработке христианской догмы, о фабрикации священного писания, о мистериях Митры как прообразе христианских мистерий" [36, с. 267–268].

Цельс видит и говорит о противоречиях в писаниях христиан. Проводя детальный анализ их учения, он опровергает очень многие догмы христианства, и ссылается, при этом, на их же собственные Евангелия. Он говорит:

"Все это мы подносим вам из ваших же писаний… вы побиты собственным своим оружием" (II, 74).

Объектом философского исследования и анализа у Цельса является как личность Иисуса, так и последующая история и вероучение христианской общины в Римской империи, современником которой он являлся. Сам философ являлся сторонником традиционной языческой религии Рима. Поэтому исследователю мусульманину необходимо считаться с этим фактом. Очень важно выявить в произведении Цельса моменты и исторические факты, которые совпадают с истиной Корана по отношению к христианам, и опровергнуть на основе логических аргументов те места в "Правдивом слове", которые противоречат божественной истине.

Так, например, когда Цельс открыто оскорбляет Иисуса как шарлатана, отрицает его мессианскую сущность или оскорбляет его мать Марию в прелюбодеянии с римским солдатом Пантерой, его заявление голословны и не могут быть доказаны. Здесь Цельс очень далек от объективности. Он жил спустя почти 150 лет после Иисуса, и в суждении о нём апеллировал к точке зрения евреев об этом человеке. А позиция иудеев в этом вопросе является тенденциозной и необъективной. Вот лишь один известный нам пример из Талмуда, который отражает отношение евреев к Иисусу:

"Царапающий на теле". По этому поводу учили: Сказал рави Элиезер мудрецам: "Ведь бен Стада вывез магию из Египта в царапинах на теле". Ему ответили: "Тот был ненормальным, а случай с человеком ненормальным нельзя приводить в доказательство".

В оксфордской и мюнхенской рукописях трактата Санг., 65б, где также приведен этот текст, имеется следующая приписка:

"Бен Стада есть бен Пандира (т. е. Иисус). Сказал рави Хисда: "Стада — муж, Пандира — любовник". Но ведь то был Паппос бен Иегуда? Значит, Стада — его мать. Его мать Мария, завивающая волосы женщин. Вот почему говорят в Пумпедите: "Она изменила мужу". [36, c. 213].

Вот на такие "свидетельства" евреев опирался Цельс в своих измышлениях против Иисуса. Однако подобные тексты не могут быть доказательством этих измышлений. А.Б.Ранович был отчасти прав, когда по этому поводу сказал:

"Все данные Талмуда о христианах и Иисусе представляют собой нелепое смешение мифов и легенд и не имеющих хотя бы отдаленной связи с какими бы то ни было историческими событиями, с какой бы то ни было исторической обстановкой" [36, с. 209].

Учитывая все вышесказанное можно с уверенностью заключить, что в вопросе о личности самого Иисуса у Цельса нет никакой достоверной информации, он следует в этом за своими предположениями, и его аргументы не подтверждаются какими-либо достоверными независимыми источниками. А это означает, что кораническая истина об Иисусе, которая была передана Мухаммаду через откровение, не может быть опровергнута произведением Цельса.

Однако когда Цельс говорит о фабрикации священного писания христианами и о том, что ранние христиане раскалывались на большое количество сект и направлений нет основания не доверять философу. Во-первых, потому что он был непосредственным свидетелем этого, и, во-вторых, все это многократно подтверждается другими независимыми источниками, в первую очередь самой Библией. Все это в конечном итоге полностью совпадает с коранической истиной и является фактическим ее доказательством.

"Contra Celsum" — это попытка рационального осмысления истоков христианского вероучения. Цельс недоумевает по поводу того, что христиане, пропагандируя свое учение, отказываются от доказательств своих догм. Он пишет:

"Некоторые из них не хотят ни давать, ни получать объяснения на счет того, во что веруют. Они отделываются фразами вроде: "не испытывай, а веруй", "вера твоя спасет тебя"; они говорят: "мудрость в мире — зло, а глупость благо…" (I, 9).

Здесь Цельс упоминает проблему, которая стала центральной в средневековой схоластической философии Европы. Это вопрос о соотношении веры и разума и степени их соотношения. В той или иной степени этот вопрос фигурирует в произведениях Евсевия, Григория, Тертуллиана, Августина, а позднее и у Аквината. И все они считали, что разум вторичен по отношению к вере.