Без меня - Светлана Наумова

Небольшой сарайчик стоял почти у самого забора. Раньше отец

хранил там различные инструменты, а мама - садовые

принадлежности. Подойдя к двери, девушка увидела, что на ней по-

прежнему висит амбарный замок. Катя помнила, что ключ всегда

неизменно хранили под бочкой, что стояла на углу сарая. Присев и

протянув руку, девушка тут же его нащупала и вытащила наружу.

Вернувшись обратно к двери сарая, дрожащими пальцами вставила

ключ в замочную скважину и сделала два поворота, замок с

щелчком открылся. Чуть помедлив, Катя осторожно толкнула

прогнившую дверь и ее взору предстало небольшое темное

помещение с низким потолком, освещаемое лишь тусклым светом

из единственного маленького окошка у дальней стены. Достав из

сумки фонарик, девушка включила его и, освещая пространство

вокруг, стала не спеша оглядываться по сторонам.

Насколько она помнила из детства, все осталось также, как и было

при ее родителях. Какой-то садовый инвентарь, запаска для

машины, длинный стол с инструментами отца и небольшая лавка в

дальнем углу. Именно туда и направилась девушка. Отодвинув

лавку в сторону, Катя присела на корточки и отогнула конец

линолеума. И сразу увидела то, что искала - под ногами была

крышка люка, того самого, что открывал вход в коридор,

соединяющий сарай и дом.

Она потянула на себя крышку и люк легко поддался. Перед ней

открылся небольшой лаз, снабженный деревянными ступеньками,

которые тонули в кромешной темноте. Направив свет фонарика

вниз, Катя наклонилась, пытаясь хоть что-то там разглядеть.

Ступеньки немного подгнили от времени, но в целом не вызывали

особых опасений и девушка стала осторожно спускаться вниз.

Десяток ступенек и ее ноги коснулись земли. Невысокому человеку

здесь можно было выпрямиться в полный рост. Было

пронизывающе холодно и стоял стойкий запах сырости,

вызывающий кашель. Катя достала из кармана носовой платок и,

приложив его к носу, стала продвигаться вперед по ходу, освещая

себе путь фонариком. Под ногами что-то прошмыгнуло и девушка с

опозданием поняла, что это мыши. Усилием воли, приказав себе не

обращать на них внимание, Катя продолжала идти. Уже через

несколько метров впереди показалась деревянная дверь,

являющаяся входом в погреб. Потянув ее на себя, Катя вошла в

небольшое квадратное помещение. Это и был подвал, некогда

вырытый под кухней дома.

Вдоль стен шли стеллажи, на полках которых были расставлены

банки с различными соленьями, а у дальней стены начиналась

лестница, ведущая наверх, в дом. Поднявшись, девушка надавила

на люк, но, как она и предполагала, тот был закрыт изнутри.

Глаза уже привыкли к темноте, освещаемой лишь тусклым светом

фонарика. Спустившись обратно на землю, Катя вышла на

середину комнаты и огляделась по сторонам.

А ведь Пашка прав... Просто идеальное место, чтобы что-то

спрятать. Или спрятаться самим на случай, если что-то пойдет не

так. Место, о котором никому не известно. Никому. Кроме нее...

И сейчас, проделав тот же путь от дома до сарая через подземный

ход, Катя словно перенеслась на пять лет назад и в памяти всплыли

мельчайшие детали той ночи. Тот же промозглый холод, запах

сырости, ровно тридцать шагов от деревянной двери погреба до

лестницы, ведущей наверх в сарай, а потом - свежесть рассветного

утра, мокрая трава. И их голоса, совсем рядом. Один - низкий,

хриплый, властный, не терпящий возражений. И другой - совсем

молодой, дерзкий, отражающий прямоту характера и ничем не

прикрытую борзость человека, допущенного хоть к какой-то, даже

незначительной власти над другими.

Девушка невольно усмехнулась, подумав о том, что спустя пять лет

голоса этих людей ни чуть не изменились...

Глава 21. Каждому своя правда

Катя прошлась по перрону, в очередной раз нервно взглянув на

часы. За последний час отменили уже несколько электричек на

Москву. Мобильный пришлось отключить во избежании звонков

Саши. Время приближалось к восьми вечера и девушка понимала,

что с каждой минутой остается все меньше достоверных причин ее

позднего возвращения домой.

Когда стрелка часов перевалила за восемь, а перерыв в вечернем

расписании все увеличивался, Катя решительно направилась к

дороге. У нее была небольшая сумма денег с собой, которой

хватило бы на оплату проезда до города. Немного опасливо она

вышла на шоссе и все же рискнула поймать машину и, к счастью,

через полчаса была возле метро Речной вокзал. До дома Саши

отсюда нужно было ехать, как минимум остановок десять с двумя

пересадками на кольце, а часы уже показывали почти девять

вечера.

Телефон нужно было включать, иначе можно было навести на себя

лишние подозрения. Придумав наиболее правдоподобную версию с

дополнительными занятиями в институте и плохой связи в

полуподвальном помещении, где находилась аудитория, Катя

включила мобильник. Однако, звонков от Саши не было, лишь sms

о том, что он задержится до десяти. Вздохнув с облегчением,

девушка бегом преодолела переходы на станциях и расстояние от

метро до дома, всеми силами стараясь успеть раньше опера.

Окна квартиры были темными, что давало надежду на избежание

лишних вопросов и дурацких ответов, и благополучный исход

нынешнего вечера. Зайдя в квартиру и убедившись в том, что Саши

еще нет, Катя опустилась на кровать и...разревелась. Нервное

напряжение, вызванное страхом, что она не успевает вернуться

домой до прихода Степнова, на некоторое время совершенно

вытеснило из сознания все остальные мысли... И лишь оказавшись

дома девушка в полной мере осознала все то, что она узнала этим

вечером...

Саша...и этот человек...его начальник... Это они были в ту ночь

возле их дома... Этих людей боялась мама... И на следующий день

после их появления произошла авария...

Это открытие просто не укладывалось у нее в голове... Таких

совпадений не бывает...

Катя плакала, размазывая по щекам горячие соленые слезы,

чувствуя, как тяжелым, давящим комом в груди, внутри нарастает

ужас от одной мысли, что Саша и есть один из убийц ее

родителей... Она полностью дала волю слезам, стараясь не

задумываться о том, что он может появиться в любой момент и

застать ее в таком состоянии...

Когда слезы, наконец, закончились, оставив в душе лишь пустоту,

она сходила в ванную и умылась ледяной водой, после чего,

переодевшись в ночнушку, забралась в постель, натянув одеяло до

самого подбородка и свернувшись клубком. События и открытия

этого дня вымотали ее настолько, что не было сил даже о чем-то

думать.

- Катя...

Голос Саши выдернул ее из тяжелого, тревожного сна. Раскрыв

глаза, она увидела перед собой и его самого в падающим из холла в

комнату свете. В первое мгновение страх парализовал тело, не

давая пошевелиться, покрыв липким потом ладони...

- Кать, мне нужна твоя помощь, - парень выглядел встревоженным

и усталым и первой ее мыслью было то, что он снова ранен и

нуждается в перевязке какой-нибудь раны. Однако видимых

повреждений на нем не наблюдалось и он довольно резво поднялся

на ноги и, развернувшись, вышел из комнаты.

Приложив огромные усилия, чтобы успокоиться и не показывать

своего страха, Катя медленно поднялась с постели и направилась за

ним следом.

Он ждал ее возле у входа на кухню, где на возле окна сидела совсем

молоденькая девочка в футболке, едва скрывающей худенькие

коленки и, положив руки на стол, беззвучно плакала.

Катя молча подняла на Сашу недоуменный взгляд.

- Это Оля... Она живет на втором этаже... - сбивчиво объяснил

парень, понизив тон. - Я ее с малых лет знаю... Отец ее в какой-то

пьяной драке был убит еще когда я только в ментовку

пришел...мать всю жизнь на трех работах пропадает день и

ночь...на кой-то хрен мужика в дом привела... Вообщем, мужик

этот...он...ее... Ну, ты поняла меня...

Катя смотрела на него расширившимися глазами, совершенно

растерявшись и не зная, зачем он ей все это рассказывает. Затем

молча перевела взгляд на рыдающую девчушку и снова посмотрела

на Степнова.

- Я оперов вызвал, матери ее позвонил, чтоб с работы

отпрашивалась... Просто посиди с ней пока, - попросил он, глядя в

ее глаза, полные страха и растерянности и, не дожидаясь ответа,

направился ко входной двери.

- Куда ты?.. - только и смогла произнести девушка ему вслед.

- Хочу пообщаться с этим ублюдком до приезда наших, - недобро