Клеймо на душе (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна

— А контракт у нас будет? — поинтересовалась больше с иронией, еще не решив ничего.

— Конечно, это позволяет сразу очертить, кто и чего ждет от другой стороны, и чем готов или не готов жертвовать в случае расторжения данного договора, — так же спокойно кивнул Ярослав. — Имущественные вопросы снова-таки.

Казалось, он совершенно не волновался и не беспокоился о ее ответе. Был так уверен, что Юля согласится? Или все, саму ситуацию, воспринимал настолько философски?

— Я сбита с толку, — придерживаясь выбранной тактики полной откровенности, признала Юля, откинувшись на спинку своего кресла. При этом она непрерывно изучала Ярика, пытаясь понять, где подвох. — Обычно люди все же больше ориентируются на эмоции, когда выбирают себе мужей и жен.

Ярослав усмехнулся, наоборот чуть подавшись вперед, словно воспользовавшись предоставленным ему местом.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, но ты не выглядишь обретшей рай на земле, благодаря своим чувствам к младшему Саенко. Да и он счастьем не искрил, насколько я видел, — без насмешки сейчас, очень тактично на самом деле проговорил Ярослав.

Юля скривилась, но кивнула, смысл спорить с правдой?

— Так что, можно допустить, что такой способ не очень гарантирует удачу в браке и благополучное процветание семьи.

— Но и расчет… — начала было Юля, имея, что возразить.

Однако Ярослав поднял руку, будто прося дать ему возможность договорить. Юля кивнула, замолчав.

— Согласен, что и тут сто процентной гарантии никто не даст. Но и твой, и мой опыт в бизнесе показывает, что сделка, в которой заранее все оговорено, редко приносит плохие или неожиданные результаты. Скорее, наоборот, такие решения обычно работают хорошо и долго, — Ярослав провел в воздухе рукой, словно подводя черту под разговором.

— А если ты все-таки встретишь кого-то и влюбишься? Через год или два? Тогда что? — поинтересовалась Юля.

— Я? О тебе речь не идет? — хмыкнул мужчина, рассматривая ее с каким-то непонятным интересом. — И почему ты не допускаешь, что мы вполне можем «влюбиться» друг в друга? — он даже характерным жестом пальцами выделил это слово в речи, как бы кавычки ставил. И говорил так, будто ему весьма забавно.

Юля промолчала.

Она еще Дана не разлюбила, чтобы заявлять, о готовности к новым чувствам. И… Юля очень ярко помнила, что любимый поразил ее с первого мгновения. Не сразу любовь вспыхнула, да. Но чувства, эмоции, мурашки по коже и сердцебиение, разрывающее грудь, при каждом взгляде на Богдана… Ничего не забыла.

С Ярославом она не испытывала чего-то и отдаленно похожего.

— Я уже как-то нахлебалась любви. Кажется, пока по горло, — без всякого веселья, скорее с горечью и сарказмом над собой, произнесла Юля. — Но почему ты так уверен, что не влюбишься, Ярик? Откуда гарантии?

— Мне тридцать семь, Юль. И пока чаша сия миновала меня, надеюсь, и дальше повезет настолько же, — немного шутливо пожал плечами мужчина. — Также за эти годы я успел понять, что мне необходимо и, главное, кого я хочу видеть рядом, что ценю в людях. Прости за немного коробящую тебя, возможно, расчетливую принципиальность, но ты мне подходишь по всем этим параметрам. Однако, если тебе так будет комфортней, мы можем прописать все, что вызывает твое беспокойство и варианты решения подобных вопросов, — закончив, Ярослав вновь откинулся назад, не отводя взгляда от Юли.

А она молчала еще минут пять, наверное, просто глядя на собеседника, которого уже вполне другом считала. Ярослав не мешал, не говорил тоже больше, очевидно, высказав все, что хотел, и не видя смысла в пустословии или ажиотаже. Не мешал ей обдумывать все, что только что прозвучало.

— Я должна подумать, Ярик. Надеюсь, ты понимаешь это и не будешь против. Но сейчас я не в том эмоциональном состоянии, чтобы дать однозначный ответ. И не хочется принимать важное решение и для тебя, и для меня, руководствуясь обидой на отчима, — наконец вздохнула Юля.

— Я понимаю и уважаю твое право, Юля, — кивнул Ярослав. — Но все же хочу уточнить, ты более склонна ответить «да» или же все-таки «нет», и мне надо дальше плюсы перечислять, уговаривая тебя? Чтобы как-то понимать перспективу, — Ярик так чарующе улыбнулся, что она сама не заметила, как улыбнулась ему в ответ.

— Это очень привлекательное предложение, Ярик, — честно сказала Юля. — И я действительно серьезно его воспринимаю и рассматриваю. Пока могу ответить только так, — не поддалась на провокацию опытного бизнесмена и переговорщика, хоть и продолжала улыбаться.

— Я понял, — со смехом поднял руки Ярик, признавая ее право. — Больше не давлю. Еще десерт? — уточнил он, кивнув на ее пустую креманку.

— Знаешь, нет, — Юля покачала головой. — Я нормально поесть хочу, голодная. Сладкое не помогло. А потом поедем назад, у нас есть и работа, кроме приятных разговоров, — вздохнула, пока слабо представляя, как вновь с Даном встретится, еще и обсуждать что-то несколько часов станет?

— Хорошо. Я тоже пообедаю, пожалуй, — согласился Ярик, жестом подзывая их официанта.

Два часа двадцать минут… двадцать одна…

Да, Богдан, как самый конченный придурок, вел отсчет времени. Нет, он не сидел, уставившись на стрелку часов, а был вполне даже занят: успел разругаться с отцом в пух и прах, едва не доведя того до нового приступа, к примеру… Но, блин! Дан не мог не донести до ума отца то, что тот натворил своими «гениальными» кадровыми решениями.

— Я не понимаю, чем ты не доволен, Богдан? — глядя на него с усталым раздражением, хмыкнул отец в ответ на категоричный отказ занять должность Юли. — Ты разве не хотел этого еще с университета? Только честно? Да и Юле тяжело, мы оба знаем, что она не выдержит на таком износе, заставляя себя…

— А ты ей об этом сказал, мля?! — рявкнул Дан, зло уставившись на отца. — Ты хоть что-то понимаешь в близких тебе людях?! Ради чего опустил ее перед всем руководством компании?! Чтоб унизить?! Показать, что ни фига не ценишь то, сколько она жилы из себя тянула ради тебя и этой фирмы?!

Отец уставился на него так удивленно, словно до этого момента сам не оценивал со стороны утреннее решение.

— Не выдумывай, Богдан! — резко отмахнулся, с каким-то тяжелым выдохом растерев грудную клетку под пиджаком. — Все и так очевидно: я хотел, чтобы она расслабилась и отдохнула…

— Что очевидно, твою м***?! — рявкнул Дан, не сразу обратив внимание на эти его дерганые действия. — Я до сих пор понять не могу, как ты можешь быть таким тупым и слепым там, где вопрос твоей семьи касается?! Опять все во благо кампании и плевать на близких?! Ты реально не понимаешь, как ее обидел?! Ты же не дурак, отец…

Вот тут Дан таки замолчал, потому что увидел испарину на побледневшей коже отца и судорожное движение, с которым он рванул галстук, ослабляя узел.

— Плохо? — не то чтобы очень сочувствующе, но поинтересовался, приблизившись к Дмитрию. Тот только тяжело и как-то беспомощно глянул исподлобья.

Ругнувшись сквозь зубы, Дан пошел к мини-бару.

Был дико зол, правда, но не до инфаркта же отца доводить. Взял бутылку с водой, вскрыл резким движением, все еще не выпустив пар, вернулся, протянул бате.

— Что мешало тебе потратить пару минут перед совещанием и обсудить это с ней, со мной, с нами? — уже больше устало спросил, глянув на часы и мысленно бесясь от того, что позволил Юле уехать непонятно куда с этим типом… Будто после всего он имел право ей что-либо запретить, пфф.

— Я был уверен, что причины такого моего решения очевидны, — словно ребенок, если по правде, в этот момент огрызнулся отец. — Она расслабится, выдохнет. Ты вернешься в семейное дело, и вы… помиритесь, — он как-то неуверенно глянул на Дана снизу вверх. — Зачем бы еще я так поступал?

— А фиг тебя знает! — не менее «приветливо» отозвался Дан, все же внимательно присматриваясь к отцу.

Он изучил все, что смог, про симптомы сердечного приступа и первой помощи, после того, как Юля рассказала ему о случившемся несколько месяцев назад. И сейчас пытался понять, нет ли необходимости эти знания применять? Однако, казалось, что, несмотря на явное недомогание, отец все же не очень плох.