Клюква со вкусом смерти - Наталья Хабибулина

– Это ты о ком? – с подозрением спросил Герасюк.

– О преступных элементах, конечно же. Ладно, рассказывай о… короче, о том, что нашел, – Дубовик с некоторой брезгливостью кивнул в сторону собачьей будки. – Вообще, Петя, ты уникум! Разыскать такую улику! И где!..

– А-а, признал мои заслуги! То-то же! – Герасюк присел на ступеньку. – Значит так, шнур явно от колбасной обвязки: даже невооруженным глазом вижу, что он содержит нити, которые образуют вязаную петельную структуру, состоящую из, так называемого, основовязаного переплетения типа «закрытая или открытая цепочка». Продолжать? – он прищурил глаз от дыма папиросы, которую держал во рту.

– Про структуру этой верёвочки достаточно! Я вязанием не занимаюсь! А ты, случайно, не можешь сказать… ммм… по количеству этого… сколько собачка сожрала колбасы? А может, заглотила только верёвку? Хотя, трудно представить, что хозяйка, придя домой с такой покупкой, отрезает верёвку и бросает её собаке… А с другой стороны… Женщина, по словам сестры, очень прижимистая, гостей не привечает, и вдруг кидает кусок колбасы своему псу. Странно как-то! – Дубовик вопросительно посмотрел на Герасюка.

– На твои вопросы отвечу после исследования фекальных масс, но и то, не до грамма! Хотя… Слушай, это что, так важно? Может быть, достаточно и того, что я отвечу тебе, была ли колбаса в желудке пса? – с надеждой в голосе спросил тот.

– Ты же знаешь, как я отношусь ко всякого рода мелочам при расследовании, так что ройся тщательней, – Дубовик, смеясь, похлопал Герасюка по плечу. – За мной – благодарность! В литровом эквиваленте! Как всегда!

– А паюсной икрой?.. – вздохнул эксперт.

– А борзыми щенками?..

– Не беру! А икорку-то зажал! Ладно, давай водочкой! Но с колбасой! – добавил Герасюк.

– Аппетит не пропал после ковыряний в дерьме? Тогда, пожалуйста! И, между прочим, лезть в него – твоя инициатива, так что – вперёд!

– Считай, что ты купил меня своими посулами! А колбаска-то, похоже, не из дешёвых!

– Из чего такие выводы?

– Всё просто, как копейка! Если собаку угостили колбасой, то уж, вряд ли, очищали её от оболочки, тем более что к этому куску прилагался и шнур. Но если в фекалиях нет оболочки, значит, она переварилась, в свою очередь, это значит, что оболочка была натуральной, а она по своим физико-химическим и биологическим свойствам близка к фаршу, то есть, как я и сказал: переварилась. А натуральная оболочка, как мы знаем, используется, в основном, при производстве дорогих колбас. Потому и запах чеснока такой сильный. Вот так-то! И куда эта тётя с дорогой колбасой отправилась, отвечать тебе! Ведь не всю же она отдала псу?

Галина Антоновна, всё это время молча наблюдавшая с некоторым изумлением за действиями мужчин, наконец, проговорила:

– Я могу подтвердить, что собаке Вера никогда не дала бы колбасы, она ему только кости кидала, если были, да остатки со стола.

– Колбаса, колбасы, о колбасе, колбасой… Да-а, что-то у меня уже вызывает отвращение этот гастрономический изыск! Так что можешь колбасу, тьфу на неё, к водке не присовокуплять! Закушу соленым огурчиком! – Герасюк покрутил пальцами у рта.

– Сначала заработай! – Дубовик повернулся к Шушковой: – Галина Антоновна! Мы сейчас вернёмся в Правление, а вы держите нас в курсе. Вдруг ваша сестра объявится. И если у вас будут какие-то вопросы к нам – не стесняйтесь, ждем вас в любое время. А здесь мы пока ничего больше не найдём.

С этими словами мужчины попрощались с женщиной и поспешили в Правление, возле которого в этот момент остановилась милицейская машина.

Высокий худой черноволосый человек средних лет стоял в нерешительности у крыльца.

Дубовик подошел и протянул руку:

– Вы, по-видимому, гидролог?

– А? Да-да, болотовед, правильнее сказать, – мужчина довольно крепко пожал протянутую руку: – Трейгер, Лев Натанович!

– Дубовик, Андрей Ефимович!

– Простите, из какого ведомства?

Подполковник в ответ лишь вынул наполовину из нагрудного кармана удостоверение.

– Ага, ясно… – по лицу Трейгера пробежала тень, – это, значит, по вашей настоятельной просьбе меня направили сюда? Ну, что ж… Весь в вашей власти, – он попытался щёлкнуть каблуками по-военному, но это плохо получилось – Трейгера лишь качнуло.

– Ну-ну, это лишнее. В вашей власти, скорее, мы, – придержав его за локоть, Дубовик повернулся к подошедшему Герасюку.

– Трейгер, Лев Натанович, – теперь мужчина тряхнул руку эксперту, только рукопожатие теперь получилось слабым, похоже, от возникшего волнения.

Тот представился в ответ.

– Вы, значит, тоже оттуда… Ну, что ж… Поговорим о деле? Что от меня требуется? – Трейгер подавил тяжелый вздох.

Дубовик приглашающим жестом показал на крыльцо:

– Пройдём в кабинет участкового. Там мы всё и обсудим.

Выслушав интересующие оперативников вопросы, Трейгер попросил карту местности. Внимательно осмотрев её, вдруг с заметным восторгом, забыв о неприятном волнении при знакомстве, произнес:

– Да, оказывается здесь довольно внушительные болота, если судить по карте. Это чудесно! Чудесно!

– В чем же радость? – удивленно спросил Дубовик. – По-моему, кроме неприятностей, они ничего местным жителям не приносят. По крайней мере, в нашем случае.

Сказав это, он уже в следующую минуту пожалел о своих словах, поскольку Трейгер, как и любой специалист, помешанный на своем деле, тут же «обуздал любимого конька», свысока глядя на присутствующих:

– Вы знаете, что такое болота? Нет, вы не знаете, что такое болота! В первую очередь, они являются частью гидросферы, следовательно, участвуют в образовании рек. И наряду с этими реками их по праву можно назвать «лёгкими планеты»! Это естественные фильтры воды и санитары агроэкосистемы! Уж я молчу об их вкладе в палеобиологию и археологию! Кроме того, они препятствуют образованию парникового эффекта. Дело в том, что реакция образования органических веществ из углекислого газа и воды при фотосинтезе…

Андрей Ефимович заметно поморщился и взмахом руки остановил словесный поток болотоведа:

– Простите меня, невежду, милейший Лев Натанович! Располагай я хотя бы часом лишнего времени, возможно, постарался бы понять хоть что-то из того, о чем вы здесь говорите, но, к моему великому сожалению, никакой фотосинтез для меня не имеет мало-мальски существенного значения в рамках расследуемых нами преступлений. Тут людей убивают! Но, если желаете, я устрою вам лекторий. Здесь, в местном клубе. Со стопроцентной явкой всего населения деревни.

– Ну, с вашими корочками «КаГэБэ» вы можете устроить и все двести, – обиженно, с вызовом, сделав ударение на аббревиатуре, произнес Трейгер. – Вам не привыкать…

Дубовик восхищенно выдохнул:

– Дерзко!

– Я столько настрадался от вас, что уже перестал бояться всех и вся! – мужчина вытянулся в струнку перед подполковником, став похожим на аиста, даже большой нос напоминал клюв. – Вам ведь