Конвой для ведьмы - Леока Хабарова

и клевала замерзшим красным носом. За последние пару часов она не проронила ни слова. Похоже, все силы новоиспечённой супруги уходили на то, чтобы держаться в седле.

Кайден вздохнул.

Ей бы сытно поесть да отлежаться как следует. Но…

У них не было денег. Совсем. И Кайден с трудом представлял, сколько дров ему нужно наколоть и сколько конюшен вычистить, чтобы хватило на ночёвку, ужин и вожделенную лохань с горячей водой…

Скорее всего, ночевать им придётся под открытым небом в каком-нибудь Богом забытом проулке и ужинать задубевшими от мороза лепёшками, но… Рыжему юнцу совершенно незачем знать об этом.

— Да, "Слёзы девы" как раз-то, что нужно… — тихо повторил Кай, а мальчишка смерил его долгим внимательным взглядом.

Их приметили еще на мосту. Впрочем, ничего другого Кайден не ожидал. Как-никак, он и сам служил капитаном замковой стражи.

— Кто вы и куда держите путь? — голос раздался из бойницы массивного барбакана, увенчанного флагами святого города: узорчатый алый крест на белом поле.

— Мы — благочестивые христиане и пришли за правосудием! — крикнул Кай. — Со мной супруга и…

— Милон, если это ты — впусти нас немедля, старый негодяй, иначе поведаю твоей жене о курносой пампушке, с которой ты провёл минувшую ночь! — звонко потребовал рыжий мальчонка, а Кайден остолбенел. Даже ведьма вскинула голову и уставилась на парнишку.

Чего-чего, а подобных заявлений от вихрастого сорванца никто из них не ожидал.

Кай приготовился услышать гулкий хохот вперемешку с проклятьями, но…

Страж ворот высунулся из бойницы, сжимая в руке факел. Прищурился.

— Мать пресвятая Богородица храни нас грешных! — выпалил тот, кого пацанёнок назвал Милоном. — Это и впрямь вы, господин Вейлинн? Да ваш батюшка с ног сбился! Два наряда на поиски отправил. А вы тут, жив живёхонек. Слава Господу!

Страж скрылся в глубинах барбакана, но голос его прогудел, будто охотничий рог:

— Ребята. Отворяй ворота. Да поживее! Молодой господин вернулся!

В ночной тиши лязгнули и заскрипели тяжёлые засовы. Вей ловко соскочил с мула. Оправил сюртук. Пригладил взъерошенные волосы.

Кайден уставился на мальчонку, словно видел впервые.

— Вейлинн, — спросил он серьёзно. — Кто твой отец?

— Мой отец — Петер Маланисор, прозванный Храбрым, — гордо сообщил сорванец, вскинув голову. — Первый патриций и губернатор святого града Харивмы. И он почтёт за честь принять спасителей своего сына и наследника как самых дорогих гостей.

ГЛАВА 32. Слова, которые почти были сказаны

— О-о-о… Да-а-а… — простонал Кайден, блаженно закрыв глаза. — Ещё! Чуть ниже! Правее. Ещё немного правее… Вот так. Да!

Жесткая банная щётка сместилась туда, куда он просил.

— Не останавливайся!

Вейлинн рассмеялась и взъерошила ему волосы.

— Хватит с тебя, не то кожа слезет.

— Правда?

— Нет. — Ведьма полила ему на спину и плечи из ковшика. — Но вода почти совсем остыла. Ты вообще собираешься вылезать?

— Даже не думаю. — Кай ухватил жену за локоть. — Наоборот, намереваюсь затащить тебя к себе и как следует… намылить!

— Я только что приняла ванну и всё ещё чистая.

— Тогда… — Кайден резко выпрыгнул из лохани, сгрёб Вейлинн и повалил на кровать. — Для начала надо тебя как следует испачкать…

Он принялся жарко и жадно целовать её, а попытки ведьмы высвободиться только распаляли ещё сильнее. Кай навалился всем весом, ловко ухватил оба запястья, завёл ей за голову и пригвоздил к подушке. Раздвинул коленом бёдра.

— Попалась? — прошептал в мягкие губы и тут же приник к ним.

Вейлинн сдалась. Раскрылась. Обвила его ногами, и он грубо взял её, теряя голову от каждого хриплого стона…

Румянец залил бледные щёки, на лбу блестели капельки пота, тёмные волосы разметались по подушке… Кай мог бы рассматривать её вечно. Он протянул руку и отвел с лица влажный каштановый локон, коснулся большим пальцем губ, припухших от неистовых поцелуев…

"Ты счастлива?" — мог бы спросить он.

"Ты любишь меня?"…

— Тебе… было хорошо?

Вейлинн дышала часто-часто, а сердце у неё колотилось, как у синички.

— Да. — Она повернулась на бок и потянулась, словно кошка.

Кайден задумчиво погладил её по бедру.

— Женщины частенько лгут о таких вещах, — сказал он. — Ты сама говорила, помнишь?

— Помню. — Она поймала его руку. Поднесла к губам. Поцеловала пальцы.

Кайден замер, как заворожённый.

Ты сможешь когда-нибудь полюбить меня?..

— Скажи мне правду, Вейлинн, или, клянусь, я придушу тебя! — рявкнул он, сбрасывая оковы оцепенения.

— Поверь, ты бы сразу почувствовал фальшь, — прошептала ведьма и посмотрела так, что кровь закипела в жилах, а по коже побежали мурашки.

Кай сглотнул, когда она погрузила в рот его средний палец и плотно обхватила губами.

— О-ох… — хрипло выдохнул он, откинулся на подушки и позволил жене вытворять с ним всё, что в голову взбредёт.

А фантазия у Вейлинн была богатая…

Усадьба первого патриция располагалась на отшибе, в северной части города, подальше от главного храма, часовни святого Антония и шумной толчеи центральной площади, где регулярно кого-то секли, четвертовали или вешали. Из окон гостевой спальни открывался потрясающий вид на сад. Летом сад этот, должно быть, пестрел от многообразия цветов на затейливых многоуровневых клумбах, но сейчас, в разгар зимы, всё здесь блестело серебром. Арки и фонтаны, скамьи, парапеты, причудливые скульптуры… Мороз коснулся их своим ледяным дыханием и окутал мерцающей пылью, которая блестела в свете луны, точно россыпь бриллиантов.

Удивительная красота, застывшая в призрачном великолепии…

Кай замечал, что Вейлинн частенько замирает у огромного — от пола до потолка — окна и смотрит, как резные снежинки, кружась и переливаясь, танцуют в скупых лучах зимнего солнца.

О чём она думает? Что её тревожит? Что видит она там, за затянутым инеем стеклом?

Может, вспоминает покойного мужа-садиста и винит себя в его гибели? Или тоскует по детям, которым не суждено было сделать первый вздох? А вдруг она проклинает его, Кайдена, за дурацкую авантюру с венчанием и ненавидит себя за то, что приходится спать с нелюбимым?

"Если это так, то она хорошая актриса", — подумал Кай и тяжело вздохнул.

Очень хорошая…

Верно говорят — чужая душа потёмки. Но…

Как же, чёрт побери, хотелось, схватить ведьму, тряхнуть и крикнуть: что с тобой?! Скажи же. Как помочь тебе?

"Я сделаю всё. Сделаю всё, лишь бы не видеть, как ты смотришь в пустоту потемневшими глазами… и молчишь. Всё время молчишь…"

О чём ты молчишь, Вейлинн?

Кайден встал позади неё. Опустил ладони на хрупкие плечи. Зарылся лицом в тёмные, пахнущие мёдом волосы.