Гринвуд - Макс Корбин

— Это была демонстрация. Можешь устроить ребятам перекличку. Один не отзовется!

Незнакомец был в смятении, еще мгновение назад он полностью контролировал ситуацию.

— Мы можем тебя убить…

— А мой пес прикончит вас. Нападет ночью со спины и порвет шеи! — стращал Финли. — Я дам вам половину, если не тронете меня и напарника.

— Но я же именно это и предлагал.

— А без страха помереть жуткой смертью что остановило бы твоих ребят от выстрела в спину? — Финли говорил громко, чтобы слышали все. — Сейчас можем договориться. Проверять будешь лозой. — Финли нагнулся назад, запустил руку в сумку и выбросил несколько мешочков на землю. С ними вылетел десяток патронов, что насыпью лежали сверху. Финли бросал мешочки с золотом и серебром, не отводя глаз от незнакомца. — Не хитри, зараза, я же вижу, лоза дергается.

— Это правда! — Незнакомец позволил черенку лозы указать на кучку монет в кошелях на земле.

— Пустить бы тебе пулю в лоб, да боюсь твоих парней напугать.

— Верно… — незнакомец заулыбался, в его глазах заиграли алчные огоньки, — не стоит их пугать.

— Надеюсь, вы перережете друг другу глотки. Или на худой конец вас догонят те четверо, что идут за нами. Жаль, я стащил у них только треть, еще и помиловать могут…

— А золото при них?

— Ты что же, грабителем решил стать, мародер?

— Мы можем избавить тебя от погони.

— Вам с ними не справиться.

— Их четверо, нас восемь.

— Семь, — поправил мародера Финли.

— Тебе-то какая разница?

— Они ведьмоловы. Из этого золота собирались пули лить. — Сказанное не впечатлило мародера, тогда Финли покачал головой и посоветовал: — Стреляйте в затылок. — Он тронул Монстра, и тот неспешно пошел по дороге.

— Получилось? — Зверь догнал всадников далеко за деревней.

— Финли их развел, — сказал Лиам.

— Как развел? — спросил внезапно появившийся черный кот.

— Легко. Если будет погоня, ее задержат. А главное, они этого сами хотят.

— Ну, это мы слышали. — Дуги прыгнул на лошадь, приняв свою обычную форму.

— Не так-то легко это было, да и денег больших стоило. Хорошо еще, что лоза на камни не реагирует.

— Уверен?

— У меня в детстве такая же была.

— Что дальше? Свернем?

— Нет.

— Но логично…

— Вот поэтому и поступим так. Кроме того, посуди сам. Сколько шансов наткнуться на мародеров?

— Мало.

— А то, что у мародеров окажется зачарованная лоза?

— Ясно, поедем дальше через мертвые селения.

— Умница. Жаль только, что в следующей деревне таких удобных конюшен нет. Дуги.

— Чего?

— Вернись и настрой их на засаду.

— Почему я?

— Плоховато я о преследователях вещал. Даже стыдно. А ты пак, манипулировать умеешь. Найдешь нас в следующей деревне.

Глава 44

— Так что, Пат, не загрызла тебя псина?

— Скотина клыкастая мне ногу прокусила. Думал, помру от боли.

— Только зря мерзавцев из-за тебя отпустили.

— Как из-за меня? Я же в отключке был.

— Мы-то думали, что он тебя загрыз…

— Короче, не я виноват, это вы в штаны наложили, пока я от боли отключился.

— Как баба…

— Слышь, давай я тебе пару гвоздей в лодыжку загоню, посмотрим, какой ты храбрый.

— О золоте нужно думать.

— Верно, Ник.

— Это не я.

— А кто? — Мародеры дружно замотали головами.

— Ну, не хотите признаваться, не надо. Делим?

— Да! — в один голос завопили мародеры.

— Лучше погони дождаться.

— А с этим что делать?

— Делить! — заорали все.

— Зарыть.

— Ладно, ребята, кто выпендривается? — Главарь обвел всех строгим взглядом. — Если хотите говорить, делайте это прямо, а не исподтишка… Ладно, кто хочет свое золото сейчас, подымите руки.

С этим справились на удивление дружно. Главарь высыпал мешочек с золотыми монетами на землю и начал бросать по одной каждому.

— Упустим погоню с золотом…

— Проклятье, Ник!

— Да не я это! Может, Сэм притворяется.

— Иди ты! Не я это.

— Может, это фэйри какой? — предположил Ник. — Лепрекон, например. Они до золота ох какие жадные.

— Дурак, что ли? Все фэйри вслед за магами убрались.

— Кто бы ни говорил, дележки здесь до утра как минимум, — любовно позвякивая тремя своими золотыми, сказал Люк. — Давайте действительно зароем, подстрелим тех ведьмоловов и посмотрим, нет ли у них чего.

— Ты когда-то убивал человека, Люк?

— Я бил скот, рыл могилы, трупов насмотрелся, а стреляю не хуже любого из вас.

— Дело Люк говорит, этих с золотом мы упустили.

— Но мы и не собирались их убивать, — возразил главарь. — Только припугнуть.

— Знаешь, Римус, за такую кучу золота можно было и пристрелить.

— А если нет погони или же они специально на нее натравить хотят?

— Так мы подождем, посмотрим. Если их больше четырех — трогать не станем.

— Только выходить я к ним не буду.

— Значит, сразу стреляем.

— Черт с вами. Роем яму, да поглубже, чтобы никто в одиночку с золотом не удрал.

— А Пата оставим сторожить. Он с такой ногой точно не удерет.

— Тогда трое роют, четверо на места, Пат наблюдает за закапываемым золотом.

Было в этом что-то неправильное. Мужики, вечно отлынивающие от работы, вдруг захотели копать землю, едва до мордобоя не дошло. Но мародеры удовлетворились парой зуботычин и дальше продолжать спор не собирались. Тогда никем не замеченный черный кот со спокойной душой отступил в лес, а люди занялись работой.

Когда золото было надежно укрыто на двухметровой глубине, мародеры разбрелись по заброшенным домам и стали ждать. Тьма спустилась на деревню, и многие начали клевать носом. Римус приказал рассесться попарно и дежурить, чередуя бодрствование со сном. Пускай так легче обнаружить засаду, но меньше риска, что люди проспят.

Прошла ночь, к утру дрыхли все, включая Римуса, пускавшего слюни на полусгнивший подоконник. Первым проснулся один из мародеров где-то уже перед обедом — от необходимости облегчить мочевой пузырь. Он тот же час затеял громкую ссору со сменщиком и разбудил остальных. Кислая, как испорченное пиво, мысль стала закрадываться в души — проспали погоню. Но часовые клялись, что всю ночь добросовестно отстояли на часах, ни один не решился признаться и быть обвиненным в потере золота.

Страсти в засадах тихо закипали, угрожая перейти от неприязненных взглядов к аргументам и доводам, а там и до ножей недалеко. Но судьба распорядилась иначе. Солнце перевалило за полдень, и от дружеской расправы мародеров спас стук копыт. Римус взялся за лозу и направил ее на звук.

— Солгал! Чертов мерзавец, солгал!

— У них нет золота? — спросил Том, стороживший в паре с ним.

— Нет! Хотя погоди… Есть, но гораздо меньше, чем было у того мерзавца. Лоза едва вздрагивает, все время показывает на ту кучу, что мы зарыли.

— Но ребята этого не знают.

— Я приказал стрелять только по моему сигналу.

— Кто-нибудь обязательно пальнет…

Глава 45

Стюарт был в ярости. Он с парнями прошел пару километров по ложному следу, и только тогда понял, что к чему. Фэйри проложил неплохую дорожку из запаха конского пота и отпечатков копыт. Они бы шли так и дальше, но один из подчинителей уронил карабин. Когда поднимал его, заметил, что следы одинаковые до мелочей — отпечаток одного и того же копыта.

В лесу нашлось множество других разных отпечатков подков, но никто из подчинителей не был следопытом, а идти по следу может только тренированный человек. Бесы позволяли Остину чуять, как собаке, вот на его нюх в погоне и полагались. Трижды Энтони закипал и готов был поубивать подчиненных, но сумел-таки успокоиться. Зато за время блужданий подоспел Фрэнк — без пороха и гремучего зелья.

— Упустили? — спросил он, пережевывая стебелек луговой травы.

— Вот! — понял Остин.

— Чего радоваться-то?

— Трава. Запах сбитой травы. А я его вечно игнорировал. А еще… добавим запах смятой земли. Было такое! За мной!

Через два часа плутания по тупикам подчинитель вывел-таки преследователей на верную дорогу. Об этом говорило свежее конское дерьмо. А еще через час дошли до места, где маги самонадеянно сбросили завесы, и запах конского и человеческого пота четко указывал направление, в котором двигалась добыча.

Демон мог не спать, подчинители могли выдержать без сна почти неделю, но лошади нуждались в отдыхе. Та же проблема была и у преследуемых. Стюарт не боялся упустить добычу, скомандовал привал в первой же мертвой деревушке. В отличие от мародеров ведьмоловы выспались по-человечески.

Утром, уже в седлах, перекусили вяленой говядиной и сухарями. Сыр не жаловали оттого, что часто отвлекал беса, сидевшего в носу Остина.