Русско-японская война 1904—1905 гг. - Александр Андреевич Свечин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Протяжение нашей позиции – 6½ версты – соответствовало имевшимся силам, и допускало возможность сохранить сильные резервы.
Высоты, теснившиеся перед фронтом, скрадывали орудийный обстрел, представляли прекрасные наблюдательные пункты для противника и способствовали скрытному обходу обоих флангов.
Фронт был разделен на две части долиной реки Фуджоохэ, совершенно открытой для неприятельского обстрела, почему сообщение между правым и левым участками крайне затруднялось. Сама река никакого препятствия не представляла.
Позиция образовывалась как бы рядом уступов; правый фланг был выдвинут вперед, левый – откинут назад. Таким образом, общий фронт получал направление на юго-запад; противнику, наступавшему с юга, охват левого фланга давался совершенно естественно, в предвидении чего наш левый участок был более прочно занят и имел сильный частный резерв (1‑й и 2‑й восточно-сибирские стрелк. полки – авангард, отходивший от Вафандяна).
Установка артиллерии на высотах являлась крайне затруднительной, несмотря на разработку подъемов; орудия были поставлены совершенно открыто на гребне высот для стрельбы по видимой цели; на расположении артиллерии сказалось недостаточное знакомство и недоверие высших артиллерийских начальников к приемам закрытой стрельбы.
Окопы были незакончены; площадки для орудий были тесны; блиндажей и траверсов не имелось; пехотные окопы в скалистом грунте большей частью были доведены только до коленной профили; на маскировку внимание обращено не было.
Местность в тылу допускала движение даже самых легких повозок только вдоль железной дороги, да по пути на Цюйдзятунь, отходившему от левого фланга.
Японцы, следуя за нашей отступавшей конницей, начали развертываться перед нашей позицией во втором часу дня 1 июня; значительное число батарей открыло огонь, чтобы разведать расположение нашей артиллерии, что и было достигнуто; японцам удалось выяснить, что перед ними сгруппировано около 2 дивизий, и что по железной дороге подкрепления подвозятся непрерывно. На фронте пехота не вступала в бой, но левый фланг русского расположения, у д. Вафанвопен, японцам удалось незначительными силами охватить и причинить 1‑му Восточно-Сибирскому стрелк. полку, при занятии им новой позиции фронтом на юго-восток, довольно значительные потери. Таким образом, 1 июня японцам удалось и разведать наше расположение, и притянуть наше внимание на восток.
Черт. № 11
2 июня генерал Оку решил нас атаковать по следующему плану: 5‑я дивизия атакует высоту севернее Тафаншина; 4‑я дивизия одной бригадой атакует с запада правый фланг русских, а другой бригадой продолжает обходное движение; 3‑я дивизия, сохраняя связь с 5‑й дивизией, продвигается вперед лишь когда последняя, выяснив вступление в бой 4‑й дивизии, начнет дальнейшее наступление. В центре дивизионная артиллерия усиливалась батареями 1‑й отдельной артиллерийской бригады.
В резерве, в непосредственном распоряжении командующего армией, сохранялось только 2 батальона.
Командиру 1‑го Сибирского корпуса обстановка рисовалась также довольно выясненной: конница, отошедшая к Лункоо и которой указывалось связаться с наблюдательной заставой у г. Фуджоу, по-видимому, надежно обеспечивала правый фланг; перед фронтом находились 24 японских батальона, которые начали охватывать наше расположение с востока; мы располагали 36 батальонами – полуторным перевесом в силах, который лучше всего было использовать, обрушившись на выдвинутое вперед охватывающее крыло японцев, тем более что у Вафанвопена оно подставляло свой фланг удару со стороны Цюйдзятуня.
Соответственно этому, еще засветло 1 июня общий резерв был передвинут в район к югу от Цюйдзятуня; командовал образовавшимся новым участком ген. – майор Гласко; силы его доходили до 8½ батал. пех. с 32 орудиями. Задача была формулирована так: сговорившись с генералом Гернгроссом, атаковать во фланг японцев, действующих у Вафанвопена против стрелков.
В связи с этим фланговым ударом, с фронта на правое крыло японцев должен был обрушиться ген. Гернгросс; подчиненные ему силы уменьшились до 8½ батал. и 4 слабых конно-горных орудий пограничной стражи; один его полк (4‑й) с двумя его батареями входил в правый участок, который должен был обороняться, а две батареи с прикрытием в 2 роты были переданы в отряд ген.-м. Гласко. При трудности поддержания связи, надежда на батареи г. Гласко для поддержки наступления пехоты являлась сомнительной. Таким образом, наступающая пехота ген. Гернгросса лишалась поддержки артиллерии; эта ломка организации чувствительно отразилась на успехе наступления, и едва ли оправдывалась невозможностью развернуть батареи на участке 1‑й Восточно-Сибирской стрелк. дивизии.
Командование неподвижной частью боевого порядка – правым крылом, тянувшимся на 5 верст, – было oбъeдинено в лице ген.-м. Мрозовского (потом ген.-м. Кондратовича); здесь имелось всего 8 батал. и 40 орудий; артиллерия осталась в тех же окопах, к которым японцы уже пристрелялись, так как на постройку новых окопов времени не имелось. По недоразумению, передовой пункт – горный массив к северу от Тафаншина – на ночь был нами очищен.
Конница наша, вместо того, чтобы все время висеть на левом фланге японцев и вести широкую разведку, отошла, согласно букве диспозиции, слишком скоро на север и сама замкнула себя в котловине Лункоо. Вечером 1 июня конница получила приказание сделать поиск на фланг и тыл противника, но исполнение отложила до утра 2 июня и отошла на ночлег на 2 версты к северу от Лункоо. Недоразумения в деятельности конницы объясняются отчасти болезнью начальника ее, ген. – лейт. Симонова и общим истощением ее почти двухнедельной службой в соприкосновении с противником. Только в ночь на 2 июня в командование ею вступил ген.-м. Самсонов.
Вместо ушедшей бригады ген.-м. Гласко к утру 2 июня у станции Вафангоу были собраны 5 батал. и 8 ор. – новый резерв, образованный подвезенной за ночь бригадой 9‑й Восточно-Сибирской стрелк. дивизии.
Еще вечером ген.-м. Гернгросс обратился к ген.-м. Гласко с просьбой – выдвинуться на одну высоту с 1‑й Восточно-Сибирской стрелк. дивизией, чтобы на рассвете можно было с успехом атаковать японцев. С рассветом, однако, отряд ген. Гласко не появлялся, и ген.-м. Гернгросс послал ему две записки с тем же текстом: «Наступайте, мы поддержим с гор».
Время уходило; момент для атаки, задуманной на рассвете, был упущен; в седьмом часу утра ген.-м. Гернгросс, не дождавшись отряда ген. Гласко, приказал 2‑му и 3‑му полкам начать наступление, которое, за отсутствием полевой артиллерии, было лишено надлежащей огневой подготовки; за таковую нельзя было считать огонь 4 кон. горных орудий и нескольких рот 1‑го полка; наступление развивалось довольно медленно, сдерживаемое отчасти и самим начальником дивизии, ожидавшим все время вступления в бой ген.-м. Гласко, от которого не поступало никаких известий. С восходом солнца началась страшная жара; стрелкам приказано было сбросить скатанные шинели и мешки, которые, по ходу боя,
