Взорванная акватория - Сергей Зверев

Майор подошел к двери комнаты дознания едва ли не на цыпочках. Прильнув к ней, он прислушался. В помещении царила полнейшая тишина. Это несколько настораживало. По его мнению, хоть какие-то звуки должны были доноситься из-за дверей. Чиндарев наклонился и приставил ухо к замочной скважине. Он сразу же ощутил легкий холодок сквозняка. Вместе с тем ему удалось уловить некий невнятный шумок. Что это было, начальник определить не смог. То ли сильно приглушенные голоса, то ли сдавленные стоны. Он бесшумно достал связку ключей. Выбрав из них нужный, милиционер опасливо вставил его в замочную скважину. Затем медленно сделал два оборота. На втором обороте щеколда замка издала громкий звук. Майор отскочил в сторону от входа и плотно прижался спиной к стене. За дверью на эту возню никто не отреагировал. Отсутствие реакции еще больше настораживало и сводило с ума. «Ну, ведь не могли же они все взять и исчезнуть из комнаты!» – тщетно успокаивал себя милицейский босс. Его рука машинально потянулась к кобуре и нащупала холодную рукоятку пистолета. С оружием наготове ситуация воспринималась совершенно по-иному.

Не отходя от стены, Чиндарев протянул руку к двери и несильно толкнул ее. Она открылась. Майор замер в ожидании реакции. Однако в очередной раз никаких действий не последовало. Это притом, что в помещении явно кто-то находился – изнутри доносились невыразительный хрип и приглушенный кашель. С опаской майор заглянул в дверной проем и остолбенел от шока. Четыре детины, на которых он полагался, беспомощно ползали по полу. Все до одного в синяках, ссадинах и кровоподтеках. Почти вся мебель в комнате была перевернута и поломана. Все вещи, лежавшие ранее на столе, теперь оказались разбросанными по полу. Единственное, что лежало на столе и мгновенно бросилось в глаза, были наручники. Из широко распахнутого окна заметно сквозило. С сомнением майор взглянул на окно. Ему не хотелось верить в то, что несговорчивый молчун спрыгнул со второго этажа и ушел незамеченным. Однако иное объяснение произошедшему здесь подыскать оказалось трудным делом.

Не опуская пистолета, милиционер сделал два-три шага вперед. Только его избитые подчиненные могли внести ясность в то, что произошло в комнате. Получить их объяснения он и намеревался. Майор приблизился к хрипящему старшему сержанту. Едва он успел открыть рот, как в мгновение ока из-за дверей появился Полундра. Он сильным ударом дубинки выбил пистолет из рук начальника отделения. Тот не сумел опомниться и слегка пригнулся, будто над головой летели пули. Старлей воспользовался возникшим замешательством. Захлопнув ногой дверь, он цепко схватил Чиндарева обеими руками и резко бросил на стену. Тот сильно ударился и грохнулся вниз в полуобморочном состоянии. Из ноздрей милиционера неровными струйками потекла кровь. Сергей взял со стола наручники и надел их на начальника ОВД. Мент кряхтел и ругался матом, как последний сапожник.

– Надеюсь, что сейчас разговор будет по-настоящему конструктивным, – твердо проговорил Полундра. – Обойдемся без вранья, запугиваний и прочей дребедени. Все это на данный момент представляется совершенно неуместным.

– Что за чертову хрень ты мелешь?! – пробормотал майор, вставая на ноги – Все, что ты сейчас делаешь, тебе охрененно аукнется! Если ты не понимаешь сам, то я тебе объясню популярно. Читай по губам: ты подписал себе приговор. Выродок!

Павлов спокойно выслушал угрозы.

– Реакция неправильная, – в конце концов сказал он тихонько и огрел собеседника по спине резиновой палкой.

Начальник сморщился от боли. Отдышавшись, уже более сдержанным тоном промолвил:

– Ты дважды уложил не самых худших моих людей. Как и в первый раз, сейчас тебе ничего не стоило убежать. Окно ведь не закрыто. Но ты для чего-то остался. Что тебе вообще нужно?

– Мне нужна правда, только правда и ничего, кроме правды, – проговорил в ответ Полундра.

– Какая еще правда? По-моему, здесь все и так понятно.

– Понятно, да не совсем, – старлей прищурил правый глаз.

Бровь над его глазом была разбита. Кровь успела запечься. Он подошел вплотную к противнику и с лукавой улыбкой пояснил:

– Пока ты, товарищ майор, изволил отсутствовать, я не бездействовал. Помимо вот этих ползающих субъектов я внимательно просмотрел кое-какие бумаги и обнаружил в них одно весьма странное обстоятельство. Во время допроса ты ссылался на Вахтанга Геладзе и давал понять, что это он написал заявление о пропаже его моторки. Но на поверку дело обстояло иначе, и бумагу написал некто Алексей Кондриков. О нем ты почему-то говорить не спешил.

– Какая разница, кто подал заявление? Господин Кондриков является помощником и близким доверенным лицом скульптора. К тому же он часто пользовался лодкой по своему усмотрению.

– Не надо так усердствовать. Все, что ты сейчас сказал, я и без тебя знаю. Читать еще не разучился. А ты мне лучше скажи кое-что другое. Когда этот белый, пушистый и законопослушный помощничек подал заявление на самом деле? Точно днем? Или, может быть, в какое-то другое время? Только постарайся быть со мной предельно честным. А то, если вдруг потом выяснится, что ты соврал, то мне обязательно придется вернуться. Ты можешь превратить отделение милиции в неприступную крепость. Но я все равно приду в твой кабинет и поговорю с тобой. И уж тогда наша беседа будет намного серьезней, чем сейчас, – предупредил Полундра, демонстративно похлопывая дубинкой по своей ладони.

Милиционер моментально сник и побледнел. Ему не хотелось признаваться. Но молчание или ложь не могли избавить его от этого незнакомца. Рядом с ним стоял человек, которого он совсем недавно надеялся упрятать за решетку. Теперь этот человек диктовал свои условия и угрожал расправой. Поверить в его обещания можно было очень легко. Следовало лишь еще раз обвести взглядом комнату и посмотреть на крепких парней, которые продолжали ползать на полу.

– Тебе не сдается, что пауза затянулась? Отвечай на поставленный вопрос, – напомнил Сергей.

– Заявление не было написано днем, – выдавил из себя Чиндарев признание. – Алексей Кондриков позвонил мне поздним вечером. Именно тогда он и попросил оформить документ об угоне несколькими часами раньше. Он уверял меня, что просто опасается гнева Геладзе. Мол, скульптор ему доверил моторку, а он ее проворонил. Да еще и поздно обнаружил пропажу. Я согласился пойти ему навстречу в этом вопросе. Почему бы не помочь хорошему человеку?

– Кругом сплошь только хорошие люди, – с ухмылкой ответил Полундра. Легким движением руки он коснулся шеи собеседника и отключил его.

В том, что Кондриков так сильно боялся своего шефа, старлей сильно сомневался. Обыскав карманы начальника отделения, он обнаружил блокнот. Черновик протокола внес определенную ясность в логику поведения милиции. Сергей понял, что его задержали по навету помощника известного скульптора. Все это не могло быть простым совпадением или стечением обстоятельств. Алексей Кондриков наверняка преследовал определенную цель. И ею, без сомнения, была нейтрализация Полундры. А поскольку дело сводилось к якобы угнанной моторной лодке, причин для колебаний не оставалось. Податель заявления и человек в куртке с капюшоном, удиравший на моторке от Павлова, – одно и то же лицо.

Необходимо было что-то срочно предпринять. Но для начала следовало покинуть ОВД. Выйти через центральный вход не получилось бы. Дежурный ни в коем случае не стал бы разблокировать дверь. Лишних передряг Сергей не хотел. Поэтому подошел к окну. Оно выходило на боковую тенистую, практически безлюдную улочку. Высота для прыжка была вполне приемлемой. К тому же внизу располагался газон с цветочной клумбой. Не теряя времени, старлей сиганул за окно. Приземление оказалось удачным. Прыгун огляделся по сторонам, высматривая возможных свидетелей его прыжка. Однако ни на улице, ни в окнах первого этажа отделения никого видно не было видно. Полундра как ни в чем не бывало сошел с клумбы и потихоньку побрел прочь, постепенно переходя на бег.

Припустив вниз по улице, Павлов едва замечал прохожих и проезжавший мимо транспорт. Он намеревался удалиться на значительное расстояние от ОВД. Сигнал «Кавасаки Ниндзя» заставил его вздрогнуть и быстро свернуть в первый попавшийся дворик.

– Сережа, куда ты? Погоди! – Знакомый женский голос заставил беглеца остановиться. В дворик на своем мотоцикле медленно въехала Юлия Баскалова.

– Я рада тебя видеть, – с улыбкой промолвила она. – Уже по второму кругу объезжаю отделения милиции. Представляешь, везде мне говорили, что никого похожего на тебя не задерживали. Так что же все-таки случилось на пирсе?

– Юля, это очень долго объяснять, – сказал Полундра. – Тебе опасно общаться со мной. Последствия могут оказаться самыми страшными.

– Да мне все равно, какие там будут последствия! Ты спас мне жизнь. И я тоже постараюсь тебя спасти, – решительно заявила спортсменка. – Садись на мотоцикл.