Звездная пыль - Владимир Лещенко

Но всё рано или поздно кончается – кончился и его поход.

Слегка передохнув, Шпруттер занялся тем, для чего он сюда явился.

Люк, как ему и положено, был задраен и заперт на электронный замок. Маг скептически хмыкнул, подмигнул мерцающим в окошечках сине-зеленым нулям и стянул перчатки. Поплевав на пальцы, он приложил их к металлу. Через несколько секунд цифры замелькали, сменяя друг друга, а затем снова остановились – теперь уже образуя совсем другое сочетание. Путь был открыт. Об умении жителей Готики управляться подобным образом с электроникой по космосу уже давно ходили легенды, но серьезные люди считали их всего лишь легендами. И очень напрасно считали. Впрочем, к возникновению этого мнения маги тоже приложили немалые усилия – не хватало еще раскрывать перед этими профанами свои секреты.

Довольно осмотрев результаты своего труда, Шпруттер вытащил из кармана баллончик и брызнул его содержимым на поверхность люка. Через пятнадцать минут споры лиловой плесени разрастутся, покрыв всю поверхность люка, и начисто уничтожат следы его прикосновений. А еще через полчаса грибок с планеты Тукан погибнет, рассыпавшись щепоткой пыли. Никакая экспертиза, даже если она состоится, ничего не обнаружит.

Когда люк открылся, маг несколько секунд выжидал: не сработала ли, случаем, какая-нибудь сигнализация. Но всё было тихо, и ни его сенсорное чутье, ни пара приборов в кармане скафандра сигнала тревоги не подали.

В течение следующего получаса он расправился аналогичным образом еще с тремя замками. Еще одну дверь, просто заваренную за ненадобностью, он вскрыл с помощью лазерного пистолета.

Теперь осталось только проставить лиловым светящимся карандашом стрелки на стенах, указав принцессе путь, а потом пройти к занимаемым Милисентой апартаментам и аккуратно открыть потайную дверь, благо сейчас девчонка спит, как неопровержимо свидетельствовало его чутье… Затем ему останется вернуться – тем же путем, что и пришел. И надо поторопиться: времени в его распоряжении хотя и достаточно, но всё равно не так много.

Шпруттер стоял перед потайной дверью, ведущей в комнаты, занятые Милисентой, еще раз припоминая расположение кнопок замка и моля высшие силы, чтобы за прошедшие годы с механизмом ничего не случилось.

Наконец он протянул руку в металлизированной перчатке. После нажатия на несколько точек потемневшая дверь без звука приоткрылась. Но маг туда не вошел, даже не приблизился к порогу.

Несколько секунд он стоял, тревожно напрягшись. Его чутье, точно так же, как тишина в номере, говорило, что пленница спит.

Убедившись в этом, Шпруттер вытащил из кармана недовольно пискнувшую бурую крысу, а из другого – пакет из плотного пластика.

На миг он ощутил укол тревоги: никогда еще он не участвовал в интригах столь высокого полета, грозивших в случае провала очень крупными неприятностями. Но отступать, когда было пройдено девять десятых пути, было поздно, вернее – неразумно.

Даже если дело не выгорит или девчонка смирилась с судьбой (тогда он ничего не понимает в людях) и проигнорирует нежданное спасение, то прежде всего начнут трясти оппозицию.

Но кто додумается, что к этому причастен он – совсем посторонний тут человек, к тому же мужчина?

Сунув пакет крысе в зубы, он подтолкнул ее к приоткрытой двери.

Джозия-Альберт Хушински тяжело поднялся из-за пульта дальней космической связи. Утер со лба обильный пот.

Вот уже не первый день пытается он вызвать на связь «Звездный череп», и всё без толку. Пират – его личный пират – бесследно пропал.

Что с ним могло случиться?

Полбеды (точнее, почти никакой беды), если он не вышел из очередного гиперпрыжка – такое очень редко, но бывало, распылился на атомы при взрыве реактора, или команда спьяну врубилась на сверхсвете в шальной астероид – если очень постараться, это можно сделать.

Может быть, они столкнулись со случайным патрулем? Но тогда они наверняка использовали бы свой сверхдвигатель, и он бы уже знал об этом.

А может быть, они погибли в бою? Но опять-таки – о победе над «Звездным черепом» орали бы по всем каналам.

А что, если… Что, если они всё-таки оказались в плену и сейчас дают показания, сдавая его со всеми потрохами…

Правда, они почти ничего не знают толком… Почти ничего.

Но даже этого, да если еще более-менее толковый следователь-эксперт поработает с кораблем, будет достаточно, чтобы власти неизбежно вышли на него.

И тогда ему конец. Абзац, как говорила прабабушка. Полный абзац!

Его не спасут ни деньги, ни связи, и бежать тоже будет некуда – все государства слишком трепетно относятся к свободе космоплавания, чтобы ему где-то предоставили убежище.

Воистину – в недобрый час пришла ему в голову эта идея: вызвать из прошлого призрак космических корсаров древности. Ох, не зря отцы церкви считают некромантию и вызывание духов вредным и пагубным делом!

Поднявшись по лестнице, Хушински даже не оглянулся проверить, как закрылся потайной люк, и нажал на кнопку лифта.

Когда двери начали распахиваться, магнат вдруг ощутил неподдельный страх: ему почудилось, что сейчас сюда ворвутся закованные в тяжелую броню полицейские, собьют его с ног, уложат лицом на пол, поддадут под ребра и ниже спины алюминиевыми сапогами и начнут зачитывать права…

…Милисента еще раз перечитала инструкции, вытащенные из пакета, неведомыми путями оказавшегося в ее номере (вернее – камере), механически перебрала, как колоду карт, чип-ключи…

Надо решать, что со всем этим делать.

Собственно, выхода у нее только два. Первый – это проигнорировать странную помощь неизвестных доброжелателей(?) и передать всё найденное охране, когда завтра (нет – уже сегодня) за ней придут, чтобы подвергнуть экзекуции.

Второй – воспользоваться появившейся возможностью и бежать.

Ей надо подумать. Вот минут десять она еще подумает – и решит…

Нет, так не пойдет! Вот уже в четвертый раз она дает себе слово подумать сколько-то там минут и уж потом всё решить. Эдак она просидит до появления конвоя…

Милисента решительно встала. Сложила бумаги и электронные карты в конверт.

Потом вытащила из-под койки чемодан и простой рюкзак, с которыми вчера сошла со звездолета. Сняла с себя длинное церемониальное платье цветов императорского дома, шелковые чулки и золоченые туфли, оставшись в одной полупрозрачной комбинации. Потом вытащила из рюкзака аккуратно сложенную, не вынимавшуюся почти три года полевую форму 1-го Образцового амазонийского кадетского корпуса и расстелила ее на койке. На груди был пристегнут шеврон с белой волчицей – знак лучшей ученицы, заслуженный ею не из-за происхождения, а вполне честно.

Она быстро облачилась в оливково-зеленую куртку и мешковатые брюки, которые привычно заправила в высокие ботинки на застежках.

Через пятнадцать минут – стандартный срок сборов для обычного, не по боевой тревоге выступления – принцесса словно исчезла. Перед зеркалом стояла обычная девушка, одетая в полевую военную форму без знаков различия, кроме шеврона на груди. Попрыгала, проверяя, хорошо ли пригнана одежда. В нескольких местах куртка была тесновата – всё-таки она слегка подросла за эти два года, да и поправилась (надо будет заняться собой).

Уложила в рюкзачок минимум вещей и шкатулочку с драгоценностями.

Всё было готово.

…На секунду Милисента замерла, занеся ногу над порогом потайной двери. Но тут же решительно шагнула вперед. Если императрица в угоду этим старым жирным лесбиянкам из радикальной партии готова высечь родную дочь, если ее честь – честь принцессы и человека – для матери ничего не значит, то пусть тогда заведет себе другую наследницу! Тем более с ее возможностями это так просто: только свистни, и мужики с пятисот планет выстроятся в очередь!

Милисента глубоко вздохнула. Перед нею вся Вселенная, а она молода, здорова и умна. С голоду не умрет, хоть наймется телохранителем… да мало ли еще кем!

В конце концов, у нее есть фамильные драгоценности: если их с умом продать и не транжирить, то можно прожить не один год. Да, вот купит магазинчик или трактир и назовет «Принцесса»! Всё лучше, чем быть девочкой для битья в этой золотой клетке!

…Дальше всё прошло как по маслу – словно в виртреаловом игровом тренажере «Скрытное проникновение на режимный объект».

Следуя за фосфоресцирующими метками, Милисента за считанные минуты преодолела путь по старым подземельям (раньше она и предположить не могла, что за лабиринт находится в подвале дворца – ее дворца).

Через заботливо открытую дверь она вышла в холодный полутемный тоннель, освещенный горящими через раз люминесцентными панелями, излучавшими слабый мертвенный свет. Именно этот тоннель и должен вывести ее к космопорту. У стены стояла старая транспортная тележка давно снятой с производства модели.