Дело о фамильном проклятии (СИ) - Куницына Лариса

— Я бы не стал прятать тело здесь, — заметил Дамьен. — Несмотря на то, что здесь на первый взгляд много возможностей для этого, на деле ни одна из них не даёт уверенности в том, что тело не будет обнаружено при тщательных поисках.

— И всё же я думаю, что если он собирался убить Жаклин, то сделал это именно здесь, — задумчиво произнёс капитан. — Вечером тут безлюдно, а она бы точно не пошла куда-то в другое место. Попробуй он заманить её в лес, она бы встревожилась и отказалась идти туда. Она ему не доверяла.

— Хорошо, — кивнул Марк. — Представим, что именно здесь он её и убил. Вечер, он стоит над телом, которое должен спрятать. Река не подходит, тайная могила будет вскоре обнаружена. Что он мог сделать?

— Ему пришлось тащить тело на себе, — продолжил Лафар. — Он был довольно крепок, но вряд ли проделал бы путь в несколько миль с такой ношей на плечах. Может, у него была припрятана лошадь? Он мог заранее привести её сюда и оставить в лесу.

— Возможно, — кивнул Марк. — Давайте попробуем проехать по лесу. Но учтите, он вернулся в дом поздним вечером, то есть вряд ли уехал далеко. Он не мог спрятать тело временно, а потом увезти и перепрятать его подальше от поместья, потому что барон де Олонд запер его в темнице.

— Тогда не знаю, — растерялся Дамьен. — Я уверен, что этот лес исходили с тех пор вдоль и поперёк. Отец разрешает крестьянам охотиться здесь на мелкую дичь вроде куропаток и кроликов.

— Давай посмотрим, — кивнул ему капитан и повернул коня. — Может, пока мы едем, нам что-нибудь придёт в голову.

Он поскакал к лесу, и остальные всадники устремились за ним.

Это были охотничьи угодья барона де Олонда. Ещё недавно лес был заботливо вычищен от бурелома и подлеска, чтоб по нему могли спокойно проехать верховые охотники. Да и за прошедшие полгода он не успел сильно зарасти. Кое-где между деревьями уже появилась пышная поросль новых кустов, но они не мешали передвигаться лошадям, несмотря на отсутствие тропинок. Марк осматривался по сторонам и пока не видел ничего, что помогло бы де Руже скрыть от посторонних глаз тело невесты. Меж высокими стволами деревьев было просторно, лес просматривался на несколько десятков шагов, трава была невысокой, и часто её сменял сочно-зелёный слой мха. Потом деревья расступились, и они выехали на большую поляну.

Марк остановил коня и повернулся к высокому дереву, которое показалось ему знакомым. Он увидел торчащие из пышной кроны высохшие ветки, похожие на костлявые чёрные руки. В этом было что-то зловещее, и он вдруг вспомнил карканье ворона, сидевшего на одной из них. Именно на этой поляне он остановился поздно вечером, заблудившись на пути в Олонд. И встретил белокурую девушку, указавшую ему путь.

— Мы уже отъехали довольно далеко от поместья, — с некоторой досадой произнёс капитан, остановившись рядом. — Вряд ли он уехал дальше, иначе не смог бы вернуться вовремя. И здесь тоже всё обыскали.

— А не было ли у него сообщника, который мог помочь ему спрятать тело? — вдруг спросил Марк. — Он мог подкупить кого-то из местных жителей?

— Ну, каждому в душу не заглянешь, — с некоторым сомнением пожал плечами Дамьен, — но я не слишком в это верю. Наши вилланы не бедствуют благодаря моему отцу, и считают его добрым господином, потому вряд ли кто-то из них согласился бы предать его. Не говоря уж о том, что, если такого помощника разоблачат, то головы ему точно не сносить. К тому же, поблизости не так много деревень.

— А что за деревня там? — Марк указал ему туда, где той ночью скрылась за деревьями таинственная незнакомка.

— Там? — удивился Дамьен. — Там нет никакой деревни. Там кладбище. Мой дед выделил трём деревням болотистую лощину, где разрешил хоронить умерших, чтоб не отдавать мертвецам пригодные для возделывания земли. С тех пор там и хоронят. Братья из ордена святого Маврикия поставили там домик для канонника с колокольней, он отправляет погребальные обряды и собирает пожертвования.

Марк молча смотрел в гущу деревьев, чувствуя, как по его телу проходит мелкая дрожь. Он снова вспомнил тихую улыбку белокурой девушки, махнувшей в ту сторону рукой и сказавшей, что там её дом. Неужели?..

— Подобное прячут среди подобного, — услышал он рядом голос Джин Хо, — монету в кошельке, книгу в библиотеке, а тело…

— На кладбище, — кивнул Марк и стронул коня с места.

Он как наяву увидел бледное личико, кокетливую улыбку и белые огоньки за спиной белокурой девушки. Был ли это призрак, или просто так совпало, но он вдруг решил, что это знак, пройти мимо которого он не вправе.

Проехав немного лесом, они вскоре выехали на край той самой густо заросшей лощины, где из сочной травы поднимались каменные памятники: грубо отёсанные камни, которых много было в горных отвалах неподалёку, и тщательно выточенные из такого же камня памятные плиты, украшенные изысканным узором и надписями, вырезанными опытным каменотёсом. Вдалеке виднелся маленький домик, а над ним башенка, подобная тем, что он видел на окраинах Сен-Марко. На эту узкую колокольню невозможно было подняться, просто наверху был закреплён на перекладине колокол, к языку которого крепилась верёвка, спускавшаяся в жилище канонника.

Марк поехал дальше, осматриваясь по сторонам. Здесь было очень тихо, только шмели деловито гудели в густой траве, перелетая с цветка на цветок, да птицы щебетали в окружающих место скорби лесах. И он вдруг подумал, что это место напоминает ему не только о конечности земного бытия, но и о том, что жизнь продолжается даже после смерти. Эта философская мысль показалась ему странной и немного неуместной, хотя кладбища часто навевали ему подобное настроение.

И в этот момент он вздрогнул, услышав, как чей-то голос напевает весёлую песенку, причём довольно фальшиво. Песенка неслась откуда-то снизу, и не успел он испугаться этой странности, как заметил впереди кучу земли. Подъехав ближе, он увидел глубокую яму, а в ней мужчину в грязной одежде, который, припевая, копал, выкидывая на отвал всё новые порции влажной глины.

Заметив всадников, он замер и, воткнув лопату в дно ямы, поспешно выбрался наверх, а узнав среди них молодого де Олонда, низко поклонился.

— Как тебя звать, парень? — спросил Марк, определив, что землекоп довольно молод.

— Жак, ваша милость, — снова поклонился тот, оценив богатый наряд всадника и признав в нём главного.

— Ты могильщик на этом кладбище?

— Как есть, уж несколько лет, ваша милость. Так-то я помогаю каноннику присматривать за его хозяйством, потому как он часто хворает, и иногда вскапываю огороды тем, кто просит. Но могилы копаю исправно. Никто не жалуется, потому как я отношусь к своему делу со всем старанием, понимая, что человеку, жив он или мёртв, требуется дом, правда, после смерти он уж не над землёй, а несколько ниже.

— Скажи, канонник ведёт записи, когда и кого здесь похоронили?

— Ведёт, конечно, только вот сейчас его дома нет. Он уехал к сестре в Рошамбо. Да это не беда, потому как я помню всех, кого хоронил, могу и могилку показать, а когда — на памятнике написано. Вы кого ищите, добрые господа?

— Ты помнишь, когда искали барышню де Олонд полгода назад? Кого похоронили как раз перед этим?

— Кого? — он сдвинул на лоб шапку, чтоб почесать затылок. — Вспомнил! Барбаретту, служанку из трактира в Монтелье, деревня так называется. Её жених бросил, вот она и повесилась. Отпевать её не стали, потому как самоубийц не отпевают, и похоронили на самом краю кладбища, подальше от колокольни. Я помню, трудно было копать, потому что мешали корни деревьев.

— Покажи нам, где это.

Он понятливо кивнул и побежал к лесу, ловко петляя между могилами.

— Вы думаете?.. — Дамьен с волнением посмотрел на Марка.

— Это единственное место, где девушку не стали бы искать, — произнёс тот. — Кладбище просто никому не пришло в голову, к тому же, кто прикоснётся к свежей могиле самоубийцы? Как знать, может, де Руже решился на своё преступление, узнав о смерти несчастной Барбаретты, или ждал подходящего случая. Это почти идеальный способ спрятать труп.