Пока Майдан не разлучит нас - Ольрика Хан

По утрам и вечерам созваниваюсь с Лешкой. Такой теперь у нас ритуал: кто просыпается, тот и нажимает первым кнопку. Дальше звучат позывные: «Медведь вызывает Белку!» Или наоборот: «Белка вызывает Медведя». Обычно я звоню сразу же, как только открываю глаза – еще до того, как иду умываться. Лешка звонит уже умытым и одетым. В этом коренное различие между нами. Он – типичный протестант, хоть и с украинскими корнями. Я – русская душа. Хочу всего и сразу.

«Привет, Медвед!» – радуюсь я Мишке, и обычно он тоже расплывается в улыбке. Уже два месяца как Лешка в Калифорнии. Понемногу привыкает. Чеки с оплатой получает раз в две недели – как и было обещано. Без надувательств. Хватает зарплаты на то, чтобы оплатить жилье, пропитаться и даже немного отложить. Совсем чуть-чуть. На случай провала – то есть летнего перерыва в работе. Провалиться в смысле увольнения Лешка уже не боится. Набирает профессиональный темп.

Сегодня он без улыбки.

– Что? – распахиваю неумытые глаза я. – Что-то случилось? – привстаю на постели.

– Да ничего особенного. То, что и должно было случиться. Закончили один проект, а другого пока нет. Перерыв. Летний перерыв. О котором так долго кричали большевики. – Лешка старается быть веселым, но нервозность выдает неровный сбивающийся голос.

Я понимаю Лешкино расстройство, и мне его ужасно жаль. Но ведь ситуация изменилась!

– Лешка, но ведь у нас есть деньги теперь!! Мне же уже заплатили!! – кричу в экран и тут же спохватываюсь. Я не хочу, чтобы кто-то здесь знал, в каком плачевном состоянии были наши с Лешкой финансы, и как отчаянно мы нуждались в Олега Нестеровича деньгах.

– Лешенька, дорогой, но ведь все в порядке уже! Ты найдешь другую работу!! Обязательно найдешь! А даже если не найдешь, то в сентябре твой Майкл начнет новый проект! Главное, что ты уже там! Что у тебя есть крыша над головой! Что есть деньги!! И – главное-преглавное – что я скоро приеду!!! Через каких-то несчастных тридцать девять дней!! Тридцать девять, Лешка!! Это же совсем скоро!!! А если сегодняшний день не считать, то уже тридцать восемь!!! – Вскочив на коленки, я строю веселые рожицы, и Лешка смеется.

– Ладно-ладно, ты права. Все не так плохо, – идет на попятную.

– Не так плохо?? – делаю я возмущение в ответ. – Ах ты, наглая голливудская морда!! Да все же прекрасно на самом деле!!! Лешка!!! Жизнь прекрасна!!!!!

Я распахиваю руки, летя навстречу Медведю. Я правда лечу. На верных ангельских крыльях.

Вопреки договоренностям, с Олегом Нестеровичем мы не увиделись ни через неделю, ни через три. После месяца пребывания в замке-темнице, я собираю свои нехитрые пожитки и, зайдя на территорию «хозяев», оставляю у домоправительницы письмо. «Уважаемый Олег Нестерович, прошел месяц с того момента, как мы виделись последний раз. Судя по Вашему затянувшемуся молчанию, Вы больше не нуждаетесь в моих услугах, и я могу считать себя свободной от обязательств. Никаких обид – так бывает. Желаю Вам удачи в реализации задуманного. Всего доброго, Насте сердечный привет». Выйдя с пожитками за «проходную», улыбаюсь воздуху свободы. Одного жаль – не удалось получить вторую часть «транша». Но и так хорошо. Билет назад куплен, денежки в кармане. В конце концов, в университете с учетом уплаты налогов я бы получила ровно на треть меньше того, что получила здесь. Не моя это судьба – накапливать богатства. На сегодня деньги есть – ну и ладненько.

До Киева добираюсь маршруткой, до Харькова еду на поездном экспрессе. К бабушкиной могиле и Женьке. Моей дорогой Женьке. Поднимаюсь на седьмой этаж. Звоню в дверь. Слышу звуки метаний по квартире, крик «сейчас-сейчас», приближающийся к двери топот… Р-раз – дверь распахнута, и на пороге она. В каком-то жутком бесформенном халате и со всколоченной головой, она какое-то время пялится на меня. То ли не узнавая, то ли не решаясь поверить в то, что я – не призрак. «А-а-а-а-а-а!!!» – крик замирает в звонком поцелуе. «А-а-а-а-а!!!!» – еще один. «Боже, это ты?? Не верю!! Откуда?? Или мне это снится??»

В Женькиной радости таю.

– Ой, дорогая, я отовсюду. Расскажу – не поверишь. Не жизнь, а дамский роман. Все расскажу – дай только с дороги умыться.

Вырываюсь из объятий. По дороге в ванную, не останавливаясь, скидываю одежду и обувь – так и остаются лежать мои вещи на полу, нелепой инсталляцией современного искусства. Хорошо, что у Женьки можно все и нет горничных. Потом уберу. Слишком хочется отмыться от дорожной пыли. Струи прохладной воды… Как хорошо! Оглядываю ванные хоромы. Ха, сколько лет прошло, а здесь все как всегда. Старая плитка, треснувший унитаз, ржавые подтеки над ванной… Узнаю. Радуюсь. Вот оно счастье – когда нет прислуги, но есть друзья. Настоящие друзья. Проверенные. И напастями, и запоями, и интригами против общих врагов.

Улыбаюсь. Вспоминать, как помогала мне Женька преодолеть мой хуторской страх перед важными чинами и раскрепоститься в телевизионном кадре, как оберегала меня от ненужных переживаний и отвозила на «скорой» в больницу, когда со мной приключались приступы удушья после проваленных программ. Как помогала мне продавать квартиру и перебраться в Киев, когда мне захотелось столичных перемен, как вместе со мной училась водить машину, купленную на остаток квартирных денег. Как мы открывали для себя Крым, как ездили поклоняться святой горе на Донбассе, как хохотали в Амстердаме, надышавшись смешинок, как спасала я ее от пьяных депрессий, когда не получилась у Женьки ее большая любовь… Целая жизнь. Та, что была до Лешки.

Стоя под струями душа, смываю с себя воспоминания об Олеге Нестеровиче и моей странной работе на него. Что это было? Пожимаю плечами. Как говорят американцы, I am over it. Проехали. Деньги получила, знаниями поделилась – остальное не моя беда.

– Кристя, это твой телефон разрывается? – Женькин голос пытается перекричать водяной поток.

Перекрываю воду.

– Что?

– Твой телефон разрывается, спрашиваю?

– Не знаю. Сейчас выйду.

Телефон? Мой? Разрывается? С чего бы это? Набрасываю халат, выхожу из ванной. Восемнадцать пропущенных звонков. Восемнадцать. Я уже знаю, от кого они. Обреченно нажимаю на телефонную кнопку.

– Алло, мне звонили с этого телефона.

– Кристина? Здравствуйте! Охрана Олега Нестеровича беспокоит. Вы можете перезвонить не с мобильного? Олег Нестерович хочет с вами поговорить.

– Нет, с немобильного не могу. Я вообще бы предпочла поговорить позже. Дело в том, что я стою в ванной голая. Вас устроит, если я перезвоню через пятнадцать минут?

– Хорошо, ждем.

– Тьфу ты, – чертыхаюсь, захлопывая телефон-складушку.

– Что случилось? Кто это? – оглядывается на меня через плечо Женька. Она занята откупориванием бутылки. Пока я была в ванной, уже успела смотаться в магазин.