Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки - Соня Марей

— Совершенно верно, — и перечислила типичные симптомы, по которым ее отличали от других похожих заболеваний.

— Ваш наставник, видимо, был умным человеком, — нейт Кварл сел и предложил мне занять соседний стул. — Хотел бы я с ним повидаться.

— К сожалению, он умер, — я скорбно вздохнула. — Но оставил свое наследие и сотни спасенных жизней.

Следующий час мы потратили, беседуя о насущных медицинских делах. Главный лекарь оказался человеком здравомыслящим, он рассудил, что ругать меня не за что. И интересовался, чему еще я научилась, а я ссылалась на своего выдуманного учителя.

Но объять необъятное было невозможно. Это дело не одного дня и даже не месяца.

— Откровенно говоря, я поражен тем, как хорошо вы справились. Даже несмотря на то, что нарушили все мои указания. Некоторые методы вашего наставника я учту… — он выдержал многозначительную паузу. — В том числе и профилактику рахита у детей. Нам говорили, что учиться никогда не поздно, а я человек не гордый и не страдаю болезненным самолюбием. Так, значит, вы серьезно настроены стать настоящим лекарем? Или магом-целителем? А как же личная жизнь, семья, свои дети?

— Если я захочу устроить свою личную жизнь, то работа мне не помешает. А знаете… я так привыкла к этим одиноким детям, так их полюбила, что мне в голову закралась мысль попозже, как прочно встану на ноги, усыновить кого-то из малышей.

— Вижу, вы совсем не знаете законов, — Кварл покачал головой. — Никто не позволит молодой незамужней девушке усыновить ребенка. Опеку дают только полным семьям или, в крайнем случае, вдовам, вырастившим хотя бы одного своего ребенка.

— Закон считает, что сиротам прозябать в приюте лучше, чем жить с женщиной, которая их любит?

— Законы пишу не я, поэтому ничем не могу вам помочь.

Да, понимаю, что расчувствовалась и начала фантазировать. Мне даже относительно взрослого Лика кормить нечем, я попаданка без определенного места жительства и без стабильного заработка, зато с амбициями. Если сейчас мне в руки дать малыша, что я буду с ним делать? Одной любовью сыт не будешь.

— Пускай у вас все получится, Аннис. Только по-настоящему заинтересованный человек должен лечить людей. Как ни крути, это призвание, — нейт Кварл, поначалу казавшийся мне слишком серьезным и закостенелым циником, улыбнулся краем рта.

Мы попрощались на доброй и светлой ноте. Но я не могла уйти просто так, осталось одно незавершенное дело. В палате была лишь Адель, она кивнула и улыбнулась.

— Еще не уехали?

— Нет, зашла повидаться напоследок.

Девочка на крайней кровати неуверенно привстала, держась за поручни. Она ждала, что я, как обычно, возьму ее на руки и буду укачивать. В первый день я не думала, что так сложно будет уехать.

— Все будет хорошо, милая, — проворковала негромко, поглаживая тонкие светлые волосы.

Чудесные дети, и как можно было их бросить? Я не знала, что стало причиной: желание скрыть рождение ребенка вне брака и избежать осуждения, гибель родителей, тяжелая жизненная ситуация или все вместе. Но была уверена, стань я матерью, зубами бы выгрызала право растить свое дитя.

Я подошла ко всем по очереди: поцеловала, обняла, шепнула несколько ласковых утешительных слов. Малыш Тилл долго смотрел на меня своими серьезными серыми глазами прежде, чем отпустить. Теперь я верила, что нейт Кварл и нейра Бовилл о нем позаботятся. А потом, кто знает, как повернется жизнь.

В дверях палаты возник Лик с сумками в руках, возле ног мальчика сидел Уголек.

— Ну что, Аннис, идем? Скоро отбывает почтовая карета.

Я кивнула и бросила прощальный взгляд на место своего боевого крещения. Впереди ждут серьезные испытания, но все-таки хорошо, что и в новой жизни у меня появилась цель.

Глава 12

Наше путешествие заняло почти три дня. Карета неслась во весь опор, делая короткие остановки для смены лошадей, выдачи и погрузки новой почты, во время которых можно было передохнуть и перекусить. Ночью мы спали в придорожных постоялых дворах, там были специальные комнаты для путешественников, и народ устраивался на матрасах прямо на полу. Лик брезгливо называл их “клоповниками”, но за неимением лучшего приходилось терпеть.

На второй день путешествия хлынул ливень, воздух сделался сырым и холодным, а дорога превратилась в грязное месиво. Я всерьез испугалась, что кто-то из нас может простыть, но обошлось, к счастью. Если исключить тесноту и жуткую тряску, то были и положительные моменты: пассажиры делились друг с другом новостями, обсуждали сплетни и слухи, из которых я узнала хотя бы имя короля. А так же послушала о темных делишках магов, о происках соседних государств, еще выяснила цвет подштанников герцога, которого видели сбегающим через окно жены королевского егеря. Тоже важная информация.

Сама я не рисковала заводить новых знакомств, избегая любых разговоров, чтобы не выдать своих “странностей”. Да и не до этого было, честно говоря. Истек десятидневный срок, и остатки печати вновь проснулись: руку то сводило судорогой, то пропадала чувствительность. Я уже с трудом ей двигала.

“Вам это не понравится…” — вспоминались слова следователя. Вот садисты! Не могли обойтись по-человечески. В чем-то я понимала людей, которые ругали магов.

Лик, как мог, отвлекал меня, а Уголек облегчал боль. Его ни в какую не хотели брать в карету, пришлось, скрипя зубами, оплатить проезд и коту, как если бы он был человеком. Впрочем, заработанного хватило, чтобы не протянуть ноги от голода и не ночевать под открытым небом. И на том спасибо.

Когда мы миновали высокие врата Флейвинга, любопытный Лик сразу высунул нос в окно и принялся, ахая от удивления, комментировать виды города. По широкой мостовой двигались повозки, ехали всадники на больших белоснежных лошадях, неслись странного вида кареты с открытым верхом, на изящных колесах…

— Смотри, Аннис! Это же магоходы! Самые настоящие! — Лик захлебывался от восторга, тыкая в них пальцем и едва не выпадая из окна. — Они ездят только на магии, никаких лошадей! Вот бы и мне покататься.

— Ага, губу лучше закатай, — буркнула хмурая женщина и закуталась в платок. Эта тетушка была главным источником сплетен и бесконечного тарахтения. Я обрадовалась, когда она наконец-то замолчала.

Усталые пассажиры оживились, чувствуя окончание долгого пути. Один за одним они покидали карету, ну а нам несказанно повезло, что одной из