Лаборант - Юлия Оайдер

– Сеня-то? А это Мопс, – не ожидая с моей стороны любезности, отвечает соседка, дергая бедное животное за поводок.

– Необыкновенной красоты и ума собачка, не зря говорят, собаки – похожи на хозяев, – улыбаюсь во все тридцать два, боковым зрением поглядывая в сторону Аниты, прячущей улыбку.

– Да, Сенечка у меня хороший… Пойдем, Сенечка, – тянет за собой сопротивляющееся животное тетка вниз по лестнице. Пока эта колоритная парочка спускается, тетка еще несколько раз оборачивается, окидывая меня непонимающим взглядом.

Заходим в квартиру и, едва захлопнув дверь и включив свет, Анита начинает смеяться. Так звонко и заразительно, что я сам не могу сдержаться.

– Боже, ну ты и подхалим! – сквозь смех говорит она и наклоняется, чтобы расстегнуть молнию на своих сапогах. – И ведь сработало! Любимая соседка впервые не успела облить меня грязью с ног до головы. Готова поспорить, она сейчас выгуливает своего Сенечку и пребывает в состоянии глубокого шока!

– Я старался, спешл фо ю, как говорится, – отвечаю я, рассматривая ее аппетитную задницу, обтянутую тканью черной юбки.

Так и манит, чертовка…

– Ты голоден? – спокойно спрашивает Аня, наклоняясь еще ниже.

Да ты издеваешься?!

– Не представляешь насколько, – с тяжелым выдохом говорю я, заставляя успокоиться бурлящее в крови желание.

– Ну, тогда пойдем в святая святых, – девушка выпрямляется и идет вглубь квартиры.

– Ты про спальню? – усмехаюсь я, на что Анита лишь фыркает в ответ.

Я не помню, когда я еще с таким упоением что-то ел, как сейчас этот борщ. Борщ, твою мать! Да с роду такого не было! Если мне что-то не нравится, я отказываюсь, так какого хрена мой язык не повернулся отказаться от этой байды?! Я ненавижу свеклу в любом виде, а тут… Она просто поставила передо мной тарелку с этой красной жижей и я жру, даже, кажется, получая от этого процесса какой-то особый кайф.

– Сколько тебе лет? – неожиданно, спрашивает Аня, избегая смотреть мне прямо в глаза.

– Достаточно, чтобы пуститься во все тяжкие и погрязнуть в сексе, наркотиках и рок-н-ролле, – хмыкаю я, но, похоже, девушке необходим мой ответ. – Двадцать, это что-то меняет?

– Нет, просто было интересно, – безразлично пожимает плечами Аня.

– Так что насчет банальной истории про мужа? – решаю напомнить я. – Обещаю, я расскажу свою.

Девушка тяжело и разочарованно вздыхает, словно надеялась, что я не вспомню про свой интерес.

– Мы познакомились в университете, я была глупа и доверчива, а помимо всего прочего – безумно влюблена, – тихо говорит она, а ее взгляд снова становится грустнее. Аня смотрит на дно своей чайной кружки, словно хочет утопить там свои воспоминания вместе с печалями. – Я вышла за него замуж и после этого все изменилось. Его былая любовь и романтика потонула, как дырявая шлюпка. А потом я самолично застала его с секретаршей, вместе с браком потеряв доверие ко всем людям, – Аня поднимается с места и, положив кружку в раковину, замирает возле нее. Я слышу ее тяжелое дыхание и в груди снова что-то щемит, будто бы от жалости.

– Ну а какова твоя печальная история? – бросает через плечо она.

Ну, сам предложил, поэтому придется поделиться.

– Она была мотогонщицей, гораздо старше меня. Руби, так ее звали на треке. Или иначе – Красная Шапочка. Кто-то однажды пошутил, назвав меня маньяком-охотником, и прозвище Хантер, как из старой сказки, прицепилось, даже пришлось мне по душе. Я был на ней зациклен и слеп, ведь со мной просто напросто играли, когда богатенький женишок надоедал, – сам удивляюсь, насколько безразлично произношу эти слова. Еще совсем недавно меня бы выворачивало наизнанку при мысли об этом, а сейчас как-то плевать. – Она просто выбросила меня, когда решила свалить заграницу и выйти замуж. Та-дам, вот и вся история. Весело, не так ли? – усмехаюсь я.

– Сочувствую и понимаю, – отвечает Аня и хочет добавить что-то еще, но ее мысль прерывает трель мобильного телефона, доносящаяся из коридора.

Я вижу, как меняется ее лицо, когда она смотрит на экран телефона. Там что-то важное и заставляющее ее нервничать. Прихватив свой гаджет, девушка идет в комнату и я слышу громкий хлопок двери.

Секретики, значит…

Я знаю, что у каждого человека есть тайны и он имеет полное право что-то скрывать, но именно тайны Аниты мне хочется разгадать. Она загадка, головоломка с повышенным уровнем сложности и от этого становится все интереснее.

Выхожу в коридор и стараюсь прислушаться к разговору, однако голос Ани настолько тихий, что мне приходится по максимуму напрячь свои слуховые рецепторы.

– …спасибо большое за помощь, я не знала к кому обратиться за точной диагностикой, чтобы остаться инкогнито. Нет, я найду для нее нужную сумму, спасибо. Я справлюсь, спасибо за поддержку, я в тебе никогда не сомневалась, – доносятся до меня обрывки фраз.

И вот тут сразу вопрос: в ком она никогда не сомневалась? Я не успеваю поразмыслить над этим вопросом как следует, потому что дверь распахивается.

– Ты подслушивал?! – возмущенно шипит Анита.

– Ты… ты… Что ты слышал? – стараясь сохранять спокойствие, спрашивает Анита.

Ее лицо напряжено, в глазах блестит страх, растворенный в нахлынувших слезах. Еще чуть-чуть и они закапают из ее глаз, вычерчивая мокрые полоски на нежной коже.

Что такого в ее жизни происходит, что последнее время я только и вижу такое выражение лица? Она говорила, что у нее серьезно больна мама, но я не думал, что настолько. Я не совсем дурак и чувствую, что помимо этого фактора есть что-то еще, что-то не дающее ей быть собой, открыться мне хотя бы ненадолго. Она подобна сейфу, который хранит массу секретных документов, вот честное слово!

– Не молчи! – девушка уверенно делает шаг вперед.

Мы стоим так близко, что я слышу стук ее сердца, оно тарабанит как метроном, выдавая ее нервозность. Хотел бы я списать это волнение на ее стандартную реакцию на мою близость, но не могу… Здесь кроется нечто более серьезное.

Отрицать факт своего не очень честного поступка нет никакого смысла, поэтому проще всего сознаться и даже получить по морде, чем уверять умную девушку в том, что я не подслушивал.

– Да, я