Легенда о Рэндидли Гостхаунде - Puddles
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Возможно, что тюрьма была в качестве тренировочной площадки для того, чтобы дать молодежи опробовать себя в боях…? Это звучало разумно, хоть и казалось безумием в том смысле, что он оскорбил Первое Копьё Томката, и он это не скоро забудет.
Но лицо Шала, когда он давал обещание… это не был безрассудный человек. Во всяком случае… Он, казалось, был отчаянии.
Вздыхая, Первое Копьё поманил слугу. Ему нужно было ещё кое-что расследовать. Хоть никто не знал, откуда взялось существо, но те, кто дрались с так называемым Судом, свидетельствовали, что оно ссылалось на Еретика, что всколыхнуло некоторые воспоминания Первого Копья. Так что он воспользуется связями в Диардане и выяснит это.
Почему всё это случилось с ним…?
Лицо Первого Копья Томката было мрачным, когда он уставился на лезвие своего копья. Его хватка ослабла.
Глава 171.
Хелен стояла над небольшим ручьём и глядела на отражение своего тела в чистой воде. Мать всегда заставляла её заботиться о себе, поощряя Хелен заниматься физическими упражнениями, чтобы, в прямом смысле, вылепить себя: увеличить грудь и вытянуть ноги, при помощи масел сделать кожу мягкой, делать растяжки, чтобы увеличить упругость тела.
Её копьё ощутило сильное влияние матери. Особенно её три движения, которые кто-то, кто не заботился о своём теле как она, в жизни не сможет повторить. Но когда Хелен поняла, что её откармливают словно свинью, она начала сомневаться в пути, который её мать готовила для Хелен и возмущаться своей жизнью, в которой её семья желала ей такого будущего. Тем не менее она не могла набраться смелости, чтобы прямо возразить им, вместо чего начала медленно подрывать их усилия.
Она не собирается быть пухлой домохозяйкой.
Поэтому она вышла за рамки тренировок своей матери, пока её тело не стало невероятно гибким и сильным. Хелен не хватало чистой силы, чтобы соперничать со многими копейщиками, особенно из семьи, которой они служили, но у неё была грация и превосходный контроль своего тела, которые позволяли ей продолжать свой путь. Она даже привлекла внимание странствующего Адепта, который дал ей несколько советов насчёт её тренировок. С этим она смогла создать собственный набор навыков Необычайной редкости.
Хелен не была уверена в том, был ли интерес того старика, который следил за её практикой, обусловлен её мастерством или же непристойными мыслями, которыми очевидно была забита его голова, но она не могла заставить себя всерьёз обеспокоиться этим. Но даже так, её набор навыков стоил того, через что ей пришлось пройти, чтобы оказаться здесь.
Хотя это и раздражало её семью, но реальность была такова, что она не станет простой женой кожевника. Вместо этого её мать начала метить выше. А именно, на семью копейщиков, которым они служили. Было даже несколько младших учеников, которым Хелен нравилась. Желая выиграть время, Хелен попросила семью разрешить ей отправиться на турнир, чтобы проверить свои навыки. Её родители согласились с явной неохотой, думая о том, как этот брак поднимет статус их семьи.
Таким образом Хелен отправилась в далёкий Кюталь, а всё остальное стало историей.
Теперь она стояла там, глядя на своё отражение в воде и массируя синяки на плечах и бёдрах, оставленные на её теле Гостхаундом прошлой ночью. Этот дурак со своей силой не знает меры. Но вложенных ею единиц характеристик в Выносливость хватило на то, чтобы пережить это, не получив серьёзных повреждений. То, каким диким он был, было в некотором смысле очень мило. Он был словно похотливый зверь, вышедший из-под контроля.
Её отражение улыбалось. Она не могла ненавидеть его из-за этого.
– Почему ты улыбаешься, цветок пустыни?
Хелен обернулась и ударила Телифа в живот, увидев, как выражение его лица исказилось от шока, после чего он ушёл прочь согнувшийся пополам.
Рэндидли нашёл погружённого в свои мысли Шала, что в медитации сидел у небольшого костра. Когда он подошёл, его учитель никак не отреагировал, поэтому Рэндидли сел рядом и тоже начал медитировать. С момента пробуждения он чувствовал себя обновлённым, и сейчас он хотел удержать это чувство в себе как можно дольше. Поэтому в этот раз он не дополнил медитацию Контролем Корней, а просто сидел, позволяя энергии внутри него медленно накапливаться. Рэндидли наслаждался тёплой энергией, втекающей в него из земли под ним. В этот момент он действительно почувствовал себя находящимся в гармонии с природой.
Тишина между ними длилась ещё некоторое время, прежде чем Шал не открыл глаза:
– Ты… преодолел свой страх? Нет… по крайней мере, ты встретился с ним лицом к лицу. Хех. Ты учишься быстрее меня.
Вздохнув, Рэндидли кивнул. Ему было бы трудно смириться с убийством, но это было то, без чего не всегда получалось обходиться, но в то же время это было тем, чего Рэндидли предпочёл бы не делать, уж тем более ради одной лишь силы. С другой стороны, без этой силы и он и те, о ком он заботился, могли бы тоже умереть. Не существовало единственного правильного ответа. Ему просто нужно идти вперёд и принять последствия своего выбора, какими бы они не были.
И этого Рэндидли совсем не боялся.
– Но прежде чем ты позволишь себе сражаться как последователь стиля Фантомного Копья… ответь мне на один вопрос. В чём ценность жизни? – тон Шала стал ниже, а его глаза, казалось, сверлили Рэндидли.
Переведя дух, Рэндидли немного подумал об этом, вскоре заговорив:
– Жизнь… достойна уважения. Моя жизнь бесценна для меня ровно так же, как жизни других людей для них. Забрать чужую жизнь равносильно оказанию медвежьей услуги… это воистину тяжёлое бремя…
– Ха-ха! Хватит, – остановил его Шал, покачав головой. – Хоть ты и глуп, но понимаешь, что бремя чужой жизни гораздо тяжелее, чем кажется. Не нужно утомлять меня этими банальностями. Мы выходим через час. Собирайся.
Их разговор закончился и Шал отвернулся, собираясь поговорить с женщиной Ремесленницей и Марко, которые вышли с ними из тюрьмы. Она сказала, что собирается идти своей дорогой и, поклонившись Шалу с Рэндидли, ушла.
Когда они собирали припасы, Рэндидли столкнулся лицом к лицу с Хелен. Когда их глаза встретились, Рэндидли покраснел, а затем открыл рот, чтобы что-то сказать, но Хелен прошла мимо с каменным лицом и прошептала:
– Ничего не говори.
Справившись с кратковременным шоком, он покачал головой и улыбнулся. Возможно, это было к лучшему. Только теперь он
