Пояс жизни. Трилогия (СИ) - Александр Гребенников

— Любопытно! — Воскликнула Иза. — И кто же этот счастливец?

— Некий старец Иосиф из Назарета. Он, как и Мария, принадлежит родовому дому Давида. Так что царское происхождение младенца будет неоспоримо.

— Что ж, это замечательно! Только как отнесется он к факту зачатия ребенка «на стороне»?

— Иосиф уже в достаточно преклонных годах, и на роль биологического отца не годится, но, по словам Тобия, о нем ходят слухи, как о праведнике и человеке глубоко верующем. Тут уж Вам придется потрудиться, чтобы старик не поднял шума, и признал ребенка. Времени у Вас будет предостаточно, аж целых полгода, если не больше. Да, совсем забыл сказать! Вчера Квинт связывался со мной. Он сообщил, что Август наметил присоединение новых провинций на конец следующего года, так что Вам нужно постараться, чтобы приурочить «событие» к предстоящей переписи населения. Самый удобный момент для явления Мессии большому скоплению народа. Еще, из хороших новостей, сообщение из дворца Ирода. Царские лекари, которые частенько обращаются ко мне за помощью, говорят, что царь очень плох, и долго не протянет. Кто знает, может он добровольно уступит свое место новорожденному царю, хотя не думаю. Зная этого пройдоху, могу сказать, он будет цепляться за власть даже на смертном одре.

— А как отнесся к нашей затее наш друид Гаспар?

— Поначалу, со скепсисом, но потом Валтасару удалось его убедить. Вы же знаете нерешительность Гаспара, к тому же он опасается последствий со стороны руководства. Теперь же, когда начнут шерстить Магистрат, а вслед за ним и местных начальников, думаю, остатки сомнений растают, как облако. Пока же Валтасар не стал посвящать его в детали, предупредив лишь о том, что по первому же требованию, Гаспар должен будет покинуть свою «резиденцию» в Галлии, и прибыть в Иерусалим.

— А как у нас обстоят дела со связью?

— Здесь нет никаких проблем. Коммуникаторы работают устойчиво, но, в случае возникновения каких-либо неполадок, у меня, да и Валтасара, есть флайеры.

— Флайеры — это очень хорошо! Надеюсь, при возникновении острой необходимости, я смогу воспользоваться одним из них?

— В любой момент, когда Вы пожелаете, уважаемая… гх, Саломея!

Так, за разговорами, незаметно прошло время, и, когда солнце, огромным раскаленным красноватым диском, зависло над горизонтом, повозка остановилась у постоялого двора. Как оказалось, Мельхиора здесь хорошо знали. Хозяин гостиницы по-дружески поздоровался с ним и его спутницами. Он предложил ужин и лучшие комнаты. Женщины, отказавшись от ужина, сославшись на усталость, удалились в свою комнату, а Мельхиор остался в общем зале. Он присел в дальнем углу комнаты, и стал прислушиваться к разговорам между немногочисленными посетителями. То там, то здесь, слышались обрывки бесед между людьми. Некоторые из них, понижая голоса, делились друг с другом о слухах, ожидаемого пришествия в мир Мессии. Мельхиор довольно усмехнулся, и, покончив с ужином, удалился в свою комнату.

С первыми лучами солнца, наспех позавтракав, наши герои уже были в пути. Иерусалим встретил их обычной для большого города сутолокой и суетой. Проследовав через весь город, Мельхиор остановил повозку у, с первого взгляда, ничем не примечательного дома на западной окраине города. Он трижды постучал в дверь. На стук дверь отворилась, и на пороге Мельхиора поприветствовал высокий мужчина неопределенного возраста. На вопросительные взгляды своих спутниц, Мельхиор сказал:

— Все в порядке! Это Исхакх — мой помощник и домоправитель. Ему можно доверять. — А, обратившись к последнему, добавил, — Знакомься, Исхакх, это наши гостьи — достопочтимые Саломея и Гелома. Они некоторое время погостят у меня. Отнеси их вещи в дом.

В ответ, Исхакх вежливо поклонился, приветствуя женщин, взял из повозки их поклажу, и жестом пригласил следовать за ним. Внутри дом оказался совсем не таким невзрачным, каким показался снаружи. Здесь был и небольшой сад с благоухающими цветами и деревьями с раскидистыми кронами, отбрасывающими спасительную от палящего солнца тень, и водоем, в котором, лениво перебирая плавниками, плавали разноцветные диковинные рыбы, а в самом доме находился бассейн для купания с чистой и прохладной водой. Так что обе женщины смогли разместиться здесь с достаточным комфортом и уютом.

Ближайшие несколько месяцев ничего не происходило, и Иза с Дитой посвятил это время для изучения нравов и обычаев местного населения и подготовке к своей будущей работе. Иногда, в сопровождении Мельхиора или Исхакха, они посещали город, знакомясь и с его шумным населением, и с своеобразной, но, в то же время, величественной архитектурой. Однажды Мельхиор привел женщин к храму. Что-то шепнув уличному мальчишке, он предложил спутницам присесть на одну из скамей. Вскоре из храма вышел сухонький пожилой мужчина небольшого роста. Он уважительно поприветствовал Мельхиора.

— Тобий (а это был именно он), прости, что отвлек тебя от молитв Всевышнему, но я решился побеспокоить тебя, чтобы узнать, как скоро наша послушница покинет стены храма, а еще, чтобы представить тебе женщин, о которых ходатайствовал.

Он подвел священника к скамье, на которую присели Иза и Дита, в ожидании Мельхиора.

— Знакомься, это мои очень давние знакомые — благочестивые Саломея и Гелома.

Тобий, пристально взглянув на обеих женщин, церемонно поздоровался с ними.

— Могу заверить тебя, — продолжил Мельхиор, — обе они весьма набожны и большую часть своего времени проводят в молитвах Господу нашему.

После этих слов обеим спутницам Мельхиора с трудом удалось сдержаться, чтобы не выдать себя улыбками или, что еще хуже, смехом. Сделав над собою усилие, обе «надели на лица маски смирения и благочестия».

— Кроме своей истовой набожности, обе женщины могут быть весьма полезны по хозяйству. Так же им неоднократно приходилось принимать роды и ухаживать за беременными женщинами. Знакомы им и тайны врачевания, многим из которых я сам научился от них. Кроме этого они умеют выполнять всю традиционную женскую работу: готовить пищу, прясть, ткать и прочее, и прочее.

— Я не сомневаюсь в способностях этих женщин, — после некоторой паузы ответил Тобий, — тем более, что за них просишь ты. Я, уже беседовал и с Захарией и с Иосифом. Оба они, с благодарн остью, готовы принять помощь твоих протеже, предоставив им кров и пропитание. Но оба они люди небогатые, и кроме этой милости им нечем заплатить за труд этих женщин.

— Об этом можешь не беспокоиться, Тобий. Все возможные расходы по содержанию женщин, готов взять на себя я и мой Римский друг Квинт Сципилион, с которым ты хорошо знаком.