Трилогия алой зимы - Аннетт Мари

Водопады, стекающие со скал на западе, разветвлялись протоками, которые извивались сквозь густой древний лес и разбегались по лугу. Эми не могла разглядеть северную часть пещеры, но на востоке водопады встречались с раззявленными расщелинами, откуда медленно стекал кипящий поток расплавленной лавы. Пар вырывался из трещин и поднимался, уходя на северо-восток, где среди клубов складывались дугой далекие вспышки молний.

Добравшись до вершины, Эми вскарабкалась на плато, окутанное серебристым светом. Собранное из плоских камней и мелкого гравия, оно тянулось на полмили, а в центре неровным кругом стояло более дюжины фигур.

Изанаги схватил Эми за локоть. Его прикосновение было обжигающе горячим даже через рукав.

– Будь паинькой, камигакари, – пророкотал амацуками.

Изанаги повел Эми к ожидающим ками. Они миновали двух вассалов, чуть поодаль за ними наблюдала Изанами. Эми не видела ее с тех самых пор, как они сразились в храме Шираюри. Блестящие черные волосы богини ниспадали ниже колен, перехваченные через равные промежутки золотыми лентами. Вокруг нее струилось темное кимоно, красивое и изящное. Повернутое к Изанаги лицо сияло неземной красотой.

Но темные глаза были холодны – холодны, как лед.

Изанами стояла в огромном круге-маругата, вырезанном в камне; его контур светился белым. Внутри круга были изображены знаки, и на странных рунах, на равном расстоянии друг от друга внутри внешнего кольца, стояли три маленькие фарфоровые чаши. В центре воткнуто небесное копье. Сломанное древко заменили, и концом оно упиралось в скалу. Хрустальный наконечник блестел в лунном свете.

– Вы припозднились, – в мягком голосе Изанами проступила сталь. – Куницуками на горе убивают наших вассалов.

– У нас есть все, что нужно, – безмятежно ответил Изанаги. – И ты можешь продолжать без помех, сестра. Битва на склоне горы – просто отвлекающий маневр. Куницуками не могут войти.

Сердце Эми дрогнуло. «Им никак сюда не попасть?»

«Они должны открыть свои Врата, – быстро прошептала Аматэрасу. – Изанаги наверняка нашел способ им помешать».

Эми часто задышала, голова начала кружиться. Она должна остановить их. Нельзя позволить открыть Мост без куницуками. Зачем она пришла сюда?

– Начнем, – сказала Изанами брату.

Изанаги затащил Эми в каменный круг. Она ничего не могла поделать. Ее поставили перед одной из чаш. Вытащив короткий кинжал из спрятанных в рукаве ножен, Изанаги схватил ее за запястье и вонзил клинок в середину ладони – гораздо глубже, чем делала она сама во время церемонии в храме.

Эми охнула; хлынула кровь. Изанаги перевернул ее руку, и алые капли брызнули в чашу. Как только кровь покрыла фарфор, амацуками разжал пальцы.

Оставив пленницу, Изанаги шагнул ко второй чаше, а Изанами, обнажив свой кинжал, – к третьей. Брат и сестра одновременно взрезали ладони, а Эми попятилась к границе круга. Кровь обагрила чаши, и свет маругата усилился, затмил лунный, преломленный сквозь сосуды-кристаллы вверху.

Кто-то схватил Эми за плечи – вассал ками вытащил ее из круга. Она не знала, собираются ее удержать или убить, и не стала ждать.

– Сотэй-но-шинкэцу, – прошипела Эми.

Над ками, обездвижив его, вспыхнуло мерцающее сияние. Эми вырвалась из хватки и, едва ближайший ками повернулся, бросилась от круга прочь. Не оглядываясь на топот преследователей, она помчалась к краю плато – и спрыгнула.

Сила Аматэрасу вскинулась ей на помощь. Ветер подхватил Эми, но его едва хватило, чтобы удержать ее падение. Она ударилась о крутой горный склон и заскользила по рыхлой породе. Тяжелое кимоно мешалось. Короткие порывы подхватывали ее, заставляя бежать, почти лететь вниз с горы.

Пробежав почти до конца склона, Эми замедлилась в попытке сохранить равновесие. Когда вой ветра стих, до нее донесся звук осыпающегося гравия. Обернувшись, Эми увидела трех ками, что мчались за ней по крутой тропинке. Изанаги среди них не было.

Она снова бросилась бежать и, преодолев последнюю четверть склона, врезалась в высокую траву луга. Впереди вздымающиеся облака пара освещала красная лава. Где-то в тумане стояли Врата огня. Ей нужно было снять заклятие Изанаги, мешавшее их открыть.

Легкие пылали, но она не смела замедлить бег. Траву прорезало узкое русло ручья, и Эми, разбрызгивая воду, бросилась к восточному краю пещеры. Шли минуты, жар мешал дышать, лицо покрылось испариной.

Трава вокруг высохла и обуглилась, и теперь Эми бежала по черной вулканической скале. Слегка притормозив, она углубилась в клубы пара. Ручей бурлил совсем рядом, а потом обрывался, ниспадая в расщелину, исходившую зловещим алым свечением. Чем дальше Эми шла, тем жарче становилось, пока воздух не стал зловеще рябить. Пар и дым, пахнущие серой, обжигали ей горло и нос.

И вдруг сквозь слезящиеся глаза она увидела их. Врата огня.

Тории вздымались напротив каменной стены, и к ним вел узкий язык застывшей лавы, обрамленный с обеих сторон дымящимися пропастями. И проем закрывали четыре толстые веревки-шименавы, покрытые светящимися талисманами-офуда.

Прижимая ладонь к ребрам, Эми подошла к тории и вытащила из оби нефритовый кинжал. Позади угрожающе зашипел пар, но, оглянувшись, она ничего не увидела. Трое ками должны быть близко. Она приставила лезвие к ближайшей веревке, и шименава предупреждающе вспыхнула.

– Шукусэй-но-тама, – произнесла Эми, вонзая нож.

Окутавшись сиянием ки, клинок перерезал первые нити плетеной веревки. Эми с усилием