Том 14. Дневник писателя 1877, 1880, 1881 - Федор Михайлович Достоевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
545
…для будущего ученого собирателя русского словаря, для какого-нибудь будущего Даля… — «Толковый словарь живого великорусского языка» (т. 1–4), над которым В. И. Даль работал более пятидесяти лет, вышел в свет в 1863–1866 гг. За этот труд Даль в 1863 г. был награжден Ломоносовской премией Академии наук и удостоен звания почетного академика. Слово «стушеваться» отмечено Далем в четвертом томе словаря.
546
…но особенно слов, слов и слов… — Ср. известный ответ Гамлета на вопрос Полония: «Что вы читаете, принц?» — «Слова, слова, слова» («Гамлет», д. 2. сц. 2). См.: Шекспир. Полн. собр. драматич. произведений в пер. рус. писателей / Изд. Н. А. Некрасова и Н. В. Гербеля. СПб., 1866. Т. 2. С. 27. Издание имелось в библиотеке Достоевского.
547
Вот как говорит, например, англичанин Гладстон о теперешней русской войне с Турцией… — Уильям Юарт Гладстон (1809–1898) — английский государственный деятель; во второй половине 1870-х годов — вождь либеральной оппозиции консервативному правительству Дизраэли (Биконсфилда). Достоевский имеет в виду слова, сказанные Гладстоном в лекции о Восточном вопросе (ноябрь 1877 г.), посвященной «главным образом полемике с известным корреспондентом лондонской газеты „Daily news“, Арчибальдом Форбесом, поместившим в ежемесячном английском журнале „Nineteenth century“ («Девятнадцатый век») статью под заглавием „Русские, турки и болгары на театре войны“» (Правительств. вестн. 1877. 18 (30) ноября. № 256). Заканчивая эту лекцию, Гладстон сказал: «Россия одна протянула руку помощи христианам Турецкой империи с громадным пожертвованием своей крови и денег <…> Кого же может удивить после этого, если они будут считать ее единственным своим другом? <…> Но если нас это пугает именно с точки зрения британских интересов, то почему же России не глядеть на это с точки зрения русских интересов, <…> Становится она или нет на эту точку, об этом я не знаю <…> Но если победа увенчает ее оружие, но если Россия наделена достаточной нравственной силой и самоотвержением, чтобы подавить все искушения, тогда несправедливые подозрения и неосновательные оскорбления падут на голову клеветников. И что бы ни высказывали относительно других страниц истории России, но освобождение нескольких миллионов порабощенных рас от жестокого и позорного ига составит один из важнейших подвигов в летописи человечества, подвиг, неувядаемая слава которого не исчезнет никогда из благодарной памяти всего человечества» (Нов. время. 1877. 17 (29) ноября. № 619). См. также: Правительств. вестн. 1877. 18 (30) ноября. № 256; С.-Петерб. ведомости. 1877. 18 (30) ноября. № 319).
548
Как вы думаете ~ мог ли бы произнесть такие слова русский европеец? Да никогда в жизни! — Достоевский преувеличивает степень одобрительного отношения Гладстона к России в русско-турецкой войне. Это одобрение сопровождалось существенными оговорками, как ясно из корреспонденции, где речь Гладстона приводилась в достаточно полном виде. Близко знавший Гладстона Т. Синклер в заключении своей книги, посвященной защите России в Восточном вопросе, писал: «Что же касается людей, враждебных христианам и России и благосклонных к Турции, то от них я не жду пощады <…> Так как м-р Гладстон был наказан розгами, то я буду, вероятно, бит кнутом, потому что он хотя и является горячим защитником христиан, зато довольно сомнительным сторонником России, между тем как я поддерживаю эту великую страну из всех сил» (Синклер Т. Восточный вопрос прошедшего и настоящего. Защита России / Пер. под ред. В. Ф. Пуциковича. СПб., 1878. С. 343–344).
549
…как мы смеем… в калашный ряд!.. — Имеется в виду фразеологизм: «С кувшинным (или: суконным, мякинным) рылом да в калашный ряд».
550
Теперь этих дам вразумили отчасти некоторые грубые люди… — Достоевский имеет в виду единодушное осуждение «этих дам» в русской печати. В корреспонденции Вс. Крестовского после сообщения об очередных турецких зверствах говорилось: «И как подумаешь, что в России находятся женщины, подносящие этим самым башибузукам нежные букеты и конфекты, ухаживающие за этими самыми зверями! Сердце обливается кровью у каждого солдата, когда им приходится читать или слышать о подобных выходках. Сюда бы привести этих сердобольниц да показать им этих израненных детей, этих обесчещенных женщин…» (Правительств. вестн. 1877. 30 октября. № 240).
551
…тот самый башибузук, о котором писали, что особенно отличается умением разрывать с одного маху, схватив за обе ножки грудного ребенка на две части… — Достоевский уже говорил об этом и подобных зверствах в «Дневнике писателя» за 1877 г. (июль-август, гл. 3, § IV).
552
Тот высокомерный взгляд, который бросает иной европеец теперь на народ наш и на движение его — «кроме глупо-кликушечьих выходок из тысячей простонародья какого-нибудь одного дурака»… — Вероятно, шаржированное воспроизведение мнения Левина в эпилоге «Анны Карениной» Л. Толстого. Достоевский цитировал это мнение и полемизировал с ним в июльско-августовском выпуске «Дневника» 1877 г. В полемике с Л. Толстым Достоевский приводил те самые факты турецких зверств, о которых он напоминает теперь.
553
Князь Мещерский, очевидец, повествует в своем «Дневнике» с Кавказа — Все это гуманность!.. — Достоевский цитирует «Путевой дневник» В. П. Мещерского («Понедельник, 17 октября, Тифлис»). (См.: Моск. ведомости. 1877. 4 ноября. № 273. Перед отъездом на театр военных действий (эта поездка и послужила материалом для «Путевого дневника») Мещерский виделся с Достоевским (см. письмо Достоевского жене от 11 июля 1877 г.).
554
«Московские ведомости» далее, в другом своем, 282 номере — удобствами сравнительно с нашими воинами… — Достоевский приводит сведения «Последней почты» «Московских ведомостей» (1877. 13 ноября. № 282).
555
Отметил я его в «Петербургской газете», а та взяла из письма господина В. Крестовского — тоже не ведаю. — Достоевский имеет в виду факт, опубликованный в «Петербургской газете» (1877. 3 ноября. № 200) под рубрикой «Очевидцы войны. (Обзор русских и иностранных корреспонденции с театра военных действий)». Откуда и куда было направлено письмо В. В. Крестовского, газета не сообщала. Во время русско-турецкой войны Крестовский был корреспондентом «Правительственного вестника». В следующем же номере «Петербургской газеты», опубликовавшем новые сообщения Крестовского «с театра военных
