Ведьмак из Большого Киева (сборник) - Владимир Васильев

Кобольду не нужно было объяснять, что ведьмак не ляжет спать в помещении, в котором находится кто-нибудь еще. А если и ляжет — то не заснет.

Когда дверь в соседнюю комнату захлопнулась, орк подсел к старому кобольду поближе. Снова принялся полусонно поскрипывать на горелке рябой эмалированный чайник.

— Странный он, этот ведьмак, — тихо заметил Семен.

— Он не странный, — так же тихо ответил кобольд. — Он ведьмак, дружище. Ведьмаки все такие.

— А ты, я смотрю, с ведьмаками дела какие-то имел?

Сход Развалыч усмехнулся:

— Запомни, Семен. Ведьмаки ни с кем и никогда не ведут дел. Они лишь продают свои услуги. И все. Причем оплату всегда берут вперед. И упаси тебя жизнь когда-либо встать на пути ведьмака или попытаться обмануть его…

— Обмануть? — перебил орк. — Как же ведьмака обманешь, если плату он берет авансом?

— Ну, например, попытаться откатить заплаченное ведьмаку. Или продать ему что-нибудь, плату схоронить в кармане, а покупку потом не отдать. Да мало ли, под этим небом всякое бывало, уж поверь мне. Так вот, ведьмаки могут простить алчность, жажду власти, жестокость, коварство… Но только не в отношении себя. И еще одно запомни, Семен. Слово ведьмака — крепче стали. Потому что ведьмак, давший слово и нарушивший его, будет убит другими ведьмаками. Очень быстро и неотвратимо.

Орк налил чаю себе и собеседнику. Поболтал в фарфоровой чашке со щербинкой на ободке серебряной, потемневшей от времени ложечкой. Кобольд еле заметно кивнул — поблагодарил.

— Сход Развалыч! Расскажи, а? Что там у тебя с ведьмаками было? Что за история? Интересно ведь.

Кобольд растянул губы в ироничной усмешке. Красноватые блики от горелки делали его и без того красное лицо совсем пунцовым.

— Семен… Я дал слово никому и никогда не рассказывать подробности этой истории. А как относятся ведьмаки к однажды данному слову, ты уже знаешь.

— Но ты-то ведь не ведьмак!

— Это дела не меняет. Слово, данное ведьмаку, в их понимании равнозначно слову, данному ведьмаком. Поэтому я и молчу. Уже много лет.

— Сколько?

— Много.

— Неужели и это секрет?

— Семьсот двадцать.

На это ответить можно было только молчанием. Почтительным молчанием.

Так, без единого звука, они допили чай.

— Ладно, — наконец прервал безмолвие орк. — Пойду я посплю, пожалуй, сегодня до света встал.

— Раскладушка у меня внизу. Вот ключ… — предложил кобольд.

— Да не нужно. — Семен поднялся из-за стола. — В джипе посплю. Пусть привыкает. Да и мне к нему привыкнуть нужно. Спокойной ночи, Сход Развалыч.

— Спокойной ночи.

Ночь и впрямь выдалась спокойная. Для всего района.

Но никто не подозревал, что не так долго осталось безмятежному району наслаждаться спокойными ночами.

Никто. Кроме, разве что, ведьмака и старого кобольда, который знал о ведьмаках не меньше, чем они о себе сами.

Геральт проснулся первым, и это было наилучшим знаком, что из режима «отдых» он переключился в режим «работа». Солнце пряталось — небо сплошь застилали однотонные светло-серые тучи. Даже птицы чирикали без особого энтузиазма, уныло и скорее по привычке, чем по необходимости.

«Осень», — подумал Геральт по пути к автомойке.

Там он с наслаждением умылся под холодной струей, всласть пофыркал и моментально посвежел после сна. Пока он умывался, с ночевки снялось несколько машин, из тех, что обитали в боксах с научными дистанционными замками. Геральт заметил, что таких было совсем немного. Каждый однажды прирученный автомобиль втайне мечтает вновь обрести хозяина.

Орк дремал в джипе, откинув спинки передних сидений. Геральт легонько постучал ему в стекло; джип снес это без излишней нервозности. Пока орк продирал глаза, Геральт поднялся и так же легонько постучал в дверь к кобольду. Тот, оказывается, уже встал, оделся и даже успел вскипятить чайник.

Чай механик-самоучка поглощал в неимоверных количествах и приятелей своих заражал тем же, потому что без чаепития Семен-таксист наотрез отказался выезжать куда бы то ни было. И — что странно и неожиданно для себя — от чуть терпкого вкуса крепкого чая Геральт получил массу непередаваемого наслаждения. Словно еще раз умылся, только ощущения вышли не холодно-пронзительные, а теплые, домашние.

Впрочем, у ведьмаков не бывает места, которое они могли бы назвать домом.

— К технику в киноцентр? — спросил орк, усевшись за руль слегка возбужденного новизной и близостью живых джипа.

— Да.

Ведьмак устроился рядом с ним, впереди. Сход Развалыч сел назад.

— А чего ты ждешь от этого визита? — тихо спросил кобольд, когда Семен вывел «Хортицу» сначала к пустырю, а потом на уже знакомую дорогу, тянущуюся вдоль заводского забора.

— Ничего, — ответил ведьмак с непоколебимой уверенностью. — Ничего абсолютно. Техник меня выгонит и обругает.

Ответ ведьмака был таким неожиданным и уверенным, что оба его спутника ненадолго растерялись.

— А-а-а… — протянул кобольд, подыскивая нужные слова. — Зачем же тогда ехать?

— Потому что без визита ведьмака с последующим обругиванием невозможны дальнейшие события. Поверьте, с этого начинается добрая половина моих заданий. Дело привычное.

— Н-да, — сказал Семен. — Веселая у тебя жизнь, ведьмак…

— Жизнь? — удивился Геральт. — Я ведь не живой.

Над этим заявлением Сход Развалыч и Семен размышляли еще дольше; джип успел снова свернуть к пустырю, уже за оврагом, когда проехали старый-престарый и потому перманентно спящий мосток. Лес многоэтажек приближался. Геральт подумал, что это место живо напоминает самый центр Большой Москвы, Строгино, только вместо оврага там река.

В районе орк-таксист ориентировался не хуже, чем в карманах собственной одежды. Без колебаний сворачивал в арки, петлял во дворах, а поскольку пересел с легковушки на джип, даже весело въезжал на бордюры и пересекал не предназначенные для проезда площадки.

Здание киноцентра располагалось внутри массива, в центре просторного майдана, упакованного в свежий асфальт. Асфальт был явно моложе двадцати лет. Ажурный металлический заборчик опоясывал ухоженные газоны; по периметру пестрели слегка поблекшие вывески летних кафешек, ныне пустующих. За воротами с обязательной будкой и охранником примостились несколько легковушек и длиннющий лимузин. Техник явно мнил себя большой шишкой. Впрочем, Харьков — второй по значению район Большого Киева после Центра. Быть техником здесь — вовсе не то же самое, что быть техником где-нибудь в Шепетовке.

Семен притормозил у ворот; охранник в будке — человек лет тридцати — тотчас оживился. От взгляда Геральта не укрылось и то, что у входа в рельефный куб киноцентра, на крылечке, тоже кто-то зашевелился.

Геральт вышел из машины; взгляд привратника тотчас прикипел к татуировке на ведьмачьей лысине.

— Здравствуйте, — сказал Геральт. — Мне нужен здешний техник.

— Представьтесь, пожалуйста, — бесцветным тоном предложил охранник.

— Я ведьмак, — сообщил Геральт тем же тоном, каким мог сообщить, к примеру, что находятся они в Большом Киеве.

Привратник повернул голову к крыльцу, и стало видно, что в ухе у него бусина-телефон переговорного устройства. Присмотревшись, Геральт различил и микрофон, пристегнутый к лацкану черного пиджака.

Тот, кто зашевелился на крыльце, что-то негромко забормотал; Геральт со спутниками не разобрали ни слова. Привратник продолжал выжидательно глядеть на своего напарника, уголком глаза, впрочем, цепко наблюдая за гостями.

«Вышколенный песик, — подумал Геральт. — Хотя и молодой».

Через минуту ответ был получен привратником. И звучал вот как:

— Техник вас не примет. Пожалуйста, покиньте пределы нашего района.

— Говорил, обругает, — шепнул Семен Сход Развалычу. — А этот смотри как вежливо…

Геральт, казалось, ничуть не удивился. Словно и не слыша облеченной в вежливые слова просьбы убираться, он вновь обратился к охраннику. Обратился спокойно и терпеливо:

— На ближайшем заводе появился неизвестный механизм. По моим оценкам, он представляет серьезную опасность вашему району. Пожалуйста, передайте мои слова технику. Немедленно.

— Вам предложено покинуть район. Будете тянуть — мы ведь и поторопить можем. — Охранник выглядел как само спокойствие и даже намека на угрозу не промелькнуло в его тоне.

Но Геральта трудно было смутить.

— Механизм пока не приступил к активным разрушительным действиям. Когда приступит — будет поздно. На что он способен, можно понаблюдать в пустых кварталах у завода. Подозреваю, это далеко не все, на что он способен. Эта тварь подрастет, окрепнет и примется за жилые кварталы. Если мне не изменяет память, обязанность техника — защищать вверенный ему район.