Иван-царевич и C. Волк.Похищение Елены - Светлана Багдерина

– Такая, может, и нет, – не выдержала гордость ученого, – но кое-что похожее я вам сейчас покажу, хоть и не хотел. Работа над этим проектом еще не закончена, но уже скоро… скоро… через месяц-другой… – боярин перешел к противоположному шкафу, сделанному из железа. – Мой отец всегда говорил: «Какие времена – такие и породы», и я с ним полностью согласен. Времена сейчас стали

неспокойные, тревожные, разный лихой люд так мимо и шныряет, и мы с Геной решили заняться выведением новой породы, хоть и затратно это выходит.

– Еще больше?..

– Да-да. Ведь нам пришлось построить отдельный железный курятник для каждой птицы этой новой породы!

– Они у вас что, огнедышащие? – наморщил лоб уже слегка успокоившийся и более чем слегка заинтригованный помимо воли Агафон, на время позабыв про свою принципиальную антинаучную позицию.

– Почти, – усмехнулся хозяин и осторожно взял с полки, засыпанной опилками, и продемонстрировал гостям одно из зеленых ребристых яиц. – Работа над нужными характеристиками этой породы еще не окончена, это экспериментальная стадия, поэтому в руки вам его не даю – от греха подальше.

– Да почему же? – непонимающе мотнул головой Агафон.

– Потому что если бросить это яйцо, то оно может взорваться.

– Взорваться? Яйцо? Ну, уж это блажь! – презрительно выпятил нижнюю губу чародей.

Боярин снисходительно повел плечом.

– На обратной дороге заезжайте к нам – к тому времени, я думаю, все будет готово. Вот и посмотрим, что блажь, а что – величайшее научное достижение десятилетия.

– Посмотрим, посмотрим, – привычно фыркнул маг и первым направился к выходу.

За ним потянулись и остальные.

Уже на выходе из сеней Агафон хлопнул себя по лбу, проговорил: «Ах, мешок-то я там позабыл!» и метнулся назад.

Через минуту он вернулся довольный и молчаливый и тихонько присоединился к своим попутчикам по дороге к гостевой избе, где был приготовлен им ночлег.

Утром рано, сразу после завтрака, одетые в новую одежду, наконец-то соответствующую начинающимся дневным похолоданиям и ночным заморозкам, экипированные как путешественникам на дальние расстояния и полагается, Иванушка и Агафон прощались с хозяевами и дедом Зимарем перед тем, как отправиться в дальнейший путь.

За завтраком сумрачный Тит Силыч принес им карту с нарисованным на ней маршрутом их будущего передвижения по территории сабрумайского княжества и царства Костей

– до самой границы с Красной Горной Страной. И теперь он и отец и сын Парадоксовы стояли на деревенской околице, жали на прощание странникам руки и давали последние напутствия.

– Не забыли, значит? – в который раз повторял боярин Евгений, тыча тонким пальцем в развернутую карту. – Идете сейчас прямо, никуда не сворачиваете, по большой дороге. У Синь-камня – вы мимо него не пройдете, он необычайно синего цвета, я подозреваю, что он упал с неба…

– Камней на небе не бывает! – взъерепенился отдохнувший за ночь и готовый к новым словесным баталиям во славу магии Агафон. – Потому что воздух есть субстанция бестелесная, эфемерная и газообразная…

– Позвольте с вами не согласиться, милейший, – не замедлил отреагировать тоже отдохнувший за ночь и жаждущий реванша боярин Геннадий. – Но даже дитю малому известно, что…

– Постойте, – остановил поток их прощального красноречия Иван. – Извините, что

перебиваю, но у меня тут вопрос есть… Как бы это сказать… У меня вчера при…

во время… когда ваша стража нас схватила, Тит Силыч отнял меч. Так не могли бы вы…

– Конечно, конечно! – замахал руками боярин Евгений. – Тит Силыч, принеси лукоморскому царевичу его оружие. Я надеюсь, оно в хорошем состоянии?

– Лучше не бывает, – буркнул начальник охраны, по лицу которого явно читалось, что он до последнего рассчитывал, что пришельцы, уходя, про меч забудут. – Даже наточил, как дулак… Щас плинесут.

И крикнул долговязому подростку – своему оруженосцу с его личными именными наградными вилами наготове, присевшему у крайней избы на завалинку:

– Эй, Антошка, тащи меч засланцев сюда быстло! Он в калаульной избе!

– Щас, дядь Тит Силыч!

Меч вместе с ножнами был принесен и вручен владельцу через пару минут.

Иванушка вынул его из ножен посмотреть, не осталась ли там вода, не пошла ли

ржавчина, хорошо ли наточен, и не заметил, как все еще не примирившийся с фактом, что о существовании камней на небе знает не каждое малое дите, Гена Парадоксов осекся на полуслове и тоже впился глазами в его оружие.

– Это ваш меч? – спросил, наконец, он.

– Да, мой, – удовлетворенный осмотром, кивнул царевич и вложил меч в ножны.

– А… – Гена замолчал, откашлялся, царапая кашлем ставшее вдруг враз сухим горло, и решился: – А ковер ваш… где?

– Ковер? – Иванушка удивился, откуда здесь могут знать про их брошенного Масдая, но быстро решил, что это, наверное, какой-нибудь научный трюк, и не стал уточнять. – Ковер пришлось оставить в укромном месте. Обстоятельства сложились.

– А-а… – протянул хрипло Парадоксов-младший и натужно сглотнул. – Ну, ладно. Мне надо бежать. Работа. Эксперименты.

И, развернувшись, и даже не попрощавшись (в смысле, в –надцатый раз, как его родитель) быстрым шагом скрылся в переулке.

Путники тоже уже было развернулись и хотели идти, как вдруг Иван решился и задал вопрос, который все это время не давал ему покоя:

– Извините, боярин Евгений, но я давно хотел спросить… в смысле, уже второй день…

– Спрашивайте, спрашивайте, ваше высочество, – ободряюще закивал Парадоксов.

– Кхм… Так вот… Эта уткоженщина… Матрена…

– Которая напрашивается в родню к сфинксам и утконосам?

– Да. Так вот, она, случайно, не… ваших… рук… дело?

Хозяин вскинул брови, прикрыл глаза и сказал «Гхм».

– Не ваших?

Парадоксов вздохнул.

– Наших… С сестрой. Когда мы были маленькими, родители часто оставляли нас надолго… в лаборатории… И, чтоб не скучать, нам приходилось искать себе занятия…

– Вивисекторы! – вдохновленный возмущением, тут же изобрел новое обвинение Агафон.

– Так получилось, – виновато потупившись, пожал плечами боярин. – Мне очень перед ней неудобно. И стыдно.

– А вы ее переделайте. Обратно, – озарило вдруг Ивана.

– Нет, – покачал головой Парадоксов. – Не получится.

– Почему?

– Я ей уже предлагал. Не хочет. Так она – особенная. А переделаю – ну, утка. Ну, женщина. Сколько их таких…

– Загадочная женская душа, – с видом знатока покачал головой чародей. – Магия тут бессильна.