Свет твоих глаз - Джулия Грайс

Бен взглянул на нее:

– Я говорю правду. Ты жила в добром, благоустроенном мире, не так ли, Эмеральда? В мире, где, если и случаются беды, врачи могут сложить человека из кусочков и вдохнуть в него жизнь. У этого мальчика раздроблена ступня, и все мои усилия пойдут прахом. Если он поправится, то останется инвалидом. Но скорее всего он не выкарабкается. Рана была вся в грязи, и туда попала инфекция. Может начаться гангрена, Эмеральда. Ты знаешь, что это такое? Мясо гниет и кости превращаются в труху.

Она не сводила с него глаз.

– Необходимо ампутировать ногу, я в этом уверен, – сказал Бен.

Эмеральде показалось, что голос доносится откуда-то издалека.

– Что?

– Я сказал, ампутировать, – резко повторил он. – Но даже и в этом случае я ничего не гарантирую. Однако это единственный шанс для мальчика остаться в живых. Надо поговорить с родителями.

– Но вы не можете! Вы не посмеете это сделать! Разве можно так поступить с ним?!

– Придется. В противном случае… – В глазах Бена отразилась бессильная боль. – Оставайся и присмотри за ним, пока я поговорю с его родителями. И дай Бог, чтобы они согласились.

Когда он ушел, Эмери бессильно опустилась на пол возле мальчика. Тошнота подступала к горлу, по лицу текли слезы, но нельзя было поддаваться слабости, ведь Тимми могла понадобиться ее помощь.

Мальчик беспокойно метался и стонал. Она взяла его холодную руку в свою.

– Ветерок, – прошептал он и снова застонал. Через несколько минут в повозку вернулся Бен и родители мальчика. Оррин побелел от горя, по лицу Маргарет текли слезы, губы ее были сжаты. Маргарет опустилась на колени перед сыном.

– Не надо делать этого, доктор Колт. Не надо лишать моего мальчика ноги. Я не разрешаю делать это. Тимми… Тимми не заслужил такой участи. Бог не допустит этого, вы слышите?

Оррин стоял рядом и что-то шептал ей на ухо и тряс за плечо. Она гневно отбросила руку мужа:

– Нет! Я не позволю отрезать ему ногу!

– Поймите же, это необходимо! – сказал Бен. – Если я не произведу ампутацию, начнется гангрена, и мальчик умрет.

– Вы не сделаете этого. Он мой сын, и я не дам вам отнять у него ногу. – Маргарет обвела безумным взглядом присутствующих.

Повисла тишина, прерываемая только стонами Тимми.

– Ну что же, – сказал Бен, – я ухожу. Мальчику нужен покой. Дайте ему попить, если он сможет. Через час дадите ему еще лауданиум. И не трогайте бандаж. Завтра я приду, чтобы сделать перевязку.

Глава 10

Эмеральда сидела на небольшом пригорке недалеко от повозок. Руки ее бессильно лежали на коленях, а глаза бессмысленно смотрели на горизонт.

В лучшем случае Тимми останется калекой, в худшем… даже страшно подумать об этом. Она не понимала, как такое могло случиться с девятилетним мальчиком. Как Бог мог допустить это?

Она услышала стук копыт и лошадиное фырканье за спиной и вскочила на ноги. Всадником оказался Мэйс Бриджмен. Он вернулся с разведки, в мешке, привязанном к седлу, лежал его портфель с рисунками.

– Эмери! Что ты здесь делаешь? Почему остановились повозки? Время – далеко за полдень.

– Из-за Тимми.

Мэйс спешился и подошел к ней. На нем были его неизменные кожаные штаны, из-за пояса торчал нож. Шляпа была надвинута на глаза, лицо покрывала пыль.

– Тимми? Что с ним случилось?

Эмери вкратце рассказала ему, как мальчика сбил бизон, раздробив ступню. Руки ее беспокойно теребили сборки голубого дорожного платья. Эмери распустила узел, и волосы лежали у нее на плечах, непослушные и непричесанные.

– Бен сказал, что должен ампутировать ему ногу, – продолжала она, – но Маргарет не хочет и слышать об этом. Она отказалась наотрез и Оррина убедила не соглашаться.

Мэйс помрачнел.

– Это очень плохо, – сказал он, помолчав. – Да поможет Бог бедному мальчику! Однако это задержит нас на день или два.

– Неужели только это вас и огорчает! – возмущенно воскликнула Эмеральда.

– А ты не слышала о партии Доннера? – резко спросил Мэйс. – Они тоже немного задержались, и зима застала их в горах. Некоторых из них пришлось убить, чтобы другие питались их мясом. Тебе не кажется эта история занимательной? Вижу, что нет. Конечно, я переживаю, я очень волнуюсь за эту семью, но, как я уже тебе говорил, в пути бывает всякое. Трудно ожидать, что мы доберемся до Калифорнии без происшествий. Но задержка в пути может оказаться роковой для всех, понимаешь, о чем я говорю, Эмеральда?

– Но… Мальчик в таком состоянии, а ты говоришь о задержке. – Голос Эмери задрожал. – Я слышала о твоей бессердечности, и вот оно – доказательство. Может, тебе стоит подумать о том, чтобы вернуться в лагерь и принять ванну. Твое лицо в пыли!

Мэйс с минуту молча смотрел на нее. Затем, словно встряхнувшись, откинул назад голову и рассмеялся.

– Отличная идея, Эмери! Ванна – это как раз то, что надо. И хорошо бы принять ее вместе, у тебя тоже грязное лицо.

Эмери сердито провела рукой по щеке.

– Нет, ты не вытерла. Вот она, большая грязная полоска, у самого носа. Вот здесь. – Он дотронулся до ее лица.

Она отшатнулась.

– Почему бы тебе не оставить меня в покое? Иди поищи свою Труди Вандербуш, это как раз то, что тебе нужно.

– Ах вот в чем дело, оказывается, в Труди! Понимаю.

– Ты ведь с ней ушел ночью, не так ли? – И, повернувшись, Эмери направилась к лагерю.

Мэйс пошел за ней. Схватив ее за плечи, он развернул ее к себе и крепко прижал.

– Эмери…

– Нет. – Она уперлась ему в грудь.

– Послушай, зеленоглазая, перестань. Я же мужчина, а не монах и не евнух.

– Лучше бы тебе быть евнухом! – зло выкрикнула она, сверкнув глазами.

Мэйс засмеялся:

– Ты даже не понимаешь, моя сладкая, что ты сейчас сказала. – Он все крепче прижимал ее, так что ей даже стало трудно дышать. Невозможно было вырваться из его цепких рук.

– Мэйс, прошу тебя, прекрати! Ты ведешь себя возмутительно! Оставь меня. Я… Я не хочу с тобой целоваться…

– Очень даже хочешь.

– Нет! Как ты смеешь даже думать об этом, когда Тимми там, в повозке…

– Эмеральда, послушай. Ни ты, ни я ничем не можем ему помочь. Его осмотрел врач, сейчас рядом с ним заботливая мать. Мы ему сейчас не нужны. Эмеральда… Моя зеленоглазая девочка… Бывает так, что притяжение между мужчиной и женщиной становится столь сильным, что нет сил противостоять ему…

– Но, Мэйс, прошу тебя… – словно издалека доносились до нее собственные протесты.

– Эмеральда, ты же чувствуешь, как нас тянет друг к другу? Чувствуешь столь же отчетливо, как силу натянутых поводьев или аромат костра… Ты не можешь сказать мне «нет», не должна…

Он поднял ее на руки. Она изо всех сил отбивалась от него.