Обессилевшая рука. Рассказ о мести в лесной глуши - Томас Майн Рид

Робиду прочел его мысли.

– И не пытайся, – сказал он, отводя полу плаща и показывая свой пистолет. – У меня есть это, и я им воспользуюсь, если ты попытаешься сбежать. Пошли!

С этими словами он схватил соперника за руку и, полуведя-полутаща, быстро повел куда-то.

Через пять минут они остановились под деревом – тем самым, на котором Пьер Робиду испытал ужас повешения.

– Чего ты хочешь? – дрожащим голосом спросил Брендон.

– Я тебе сказал. Мне хочется посмотреть, сколько ты провисишь.

Говоря это, он снял с плеча узду, взял нож и принялся нарезать узду на куски. Узда была двойной, она состояла из двух длинных ремней, сплетенных из конского волоса, взятого их хвоста лошади.

Брендон стоял бледный, он дрожал. Он не мог не понимать, к чему эти приготовления. Снова подумал он о бегстве; и снова Пьер прочел его мысли.

– Бесполезно, – строго сказал он. – Ты в моей власти. Попытайся бежать или попробуй сопротивляться, и я тебе мозги вышибу. Давай руку.

Ослабев от страха, Брендон позволил взять свою левую руку. На нее была наброшена петля. Другой конец петли Пьер перебросил через бедро, вернул назад и прочно завязал узлом; теперь левая рука была беспомощна. После этого вторую петлю Пьер набросил на шею Брендона, а свободный конец привязал к верхней ветке.

– А теперь, – воскликнул Робиду, – подпрыгни и ухватись за ветку, как заставил меня сделать. Быстрее, или я повешу тебя за шею!

Брендон не знал, как поступить. Серьезно ли говорит его противник? Или это только мрачная шутка? Он охотно поверил бы в последнее, но угрюмое и решительное выражение лица Пьера Робиду не позволяло надеяться на такую милость. Брендон подумал в этот момент, как мало заслуживает он милости.

Но времени на размышления у него не было. Он почувствовал, как затягивается петля на шее: вверху натянулась веревка.

Еще мгновение, и его вздернуло с земли; он машинально поднял правую руку и ухватился за ветвь, чтобы спастись от удушья.

– А теперь, мистер Альф Брендон, ты точно в таком положении, в каком оставил меня шесть лет назад! – воскликнул Пьер Робиду, который прочно привязал веревку к верхней ветке. – Надеюсь, ты насладишься ситуацией. Прощай!

И он ушел с презрительным смехом!

Вся боль, которую может выдержать человек, видящий перед собой смерть и не имеющий возможности спастись от нее, выпала на долю Альфреда Брендона.

Тщетно кричал он до хрипоты. Вскоре его хрип можно было расслышать не больше чем в ста ярдах от дерева, которому предстояло стать его виселицей. Ответа не было, кроме эха его собственного голоса. Никто его не услышал или не обратил внимания на крик!

На то, что его спасет тот, кто оставил, Брендон не надеялся. Презрительный смех при расставании убивал всякую надежду; хотя в страхе Брендон продолжал призывать Пьера Робиду и молить о милосердии.

Но Пьер не пришел к нему на помощь; и после долгой борьбы, тянувшейся до пределов выносливости, пока рука, наполовину вышедшая из сустава, уже не могла выдерживать тяжесть тела, Брендон разжал ее и упал – на землю!

Он невредимо лежал на земле и слышал насмешливый хохот. И смех этот был не больше приятен, чем присоединившийся к нему женский голос. Но даже это было благом после перенесенных мучений; Брендон торопливо вскочил, высвободил шею из петли и, ни слова не говоря, не посмотрев в сторону Пьера Робиду и Лены Рук, которые стояли на краю поляны и были свидетелями его ненужных мучений, убежал в лес.

Рассказ наш в той части, которая может заинтересовать читателя, подошел к концу. В дальнейшем с его героями происходило то же, что происходит с другими в повседневной жизни. Ничего удивительного в браке молодого человека с примесью индейской крови и дочери поселенца из глуши; неудивительно и то, что муж увез новобрачную в Калифорнию; неудивительно и то, что отец девушки распродал все свое имущество и отправился на запад вместе с ними.

Такова история Джерри Рука, его дочери и ее мужа; всех троих год спустя можно было увидеть на берегах Тихого океана, окруженных всеми земными удобствами.

Здесь Пьеру Робиду больше нечего было опасаться враждебности своих прежних недругов или мести ревнивых соперников; здесь Лена Рук, больше не подвергавшаяся унижениям из-за своего низкого социального положения, стала тем, чем и должна была стать, – украшением общества; и здесь ее отец мог больше не сожалеть о прошлом и готовиться к будущему, которое ждет всех, и уставших, и злых.

Джерри Рук умер, раскаиваясь в своих преступлениях, и совершенных, и задуманных.

Судьба Альфреда Брендона оказалась аналогичной судьбе его отца. Пьянство привело его к безвременной смерти; в отличие от отца, он умер без наследника и почти без наследства, потому что все свое состояние потратил на выпивку и азартные игры. Душеприказчики с трудом нашли средства, чтобы оплатить его похороны.

С Биллом Баком было по-другому. Его похороны, которые состоялись вскоре, оплачивало государство; могилу его выкопали вблизи виселицы, на которой он был повешен за множество преступлений. Последним из этих преступлений стало хладнокровное убийство ради грабежа.

Спенсер, Слотер, Рендол и Граббс приняли участие в братоубийственной гражданской войне – все четверо, как и следовало ожидать, воевали на стороне южан, сторонников отделения, и все приняли участие во многих жестокостях, которыми особенно прославился штат Арканзас.

Хелена по-прежнему стоит на берегах могучей реки, и здесь многие еще помнят трагедию смерти Дика Тарлтона, но мало кто слышал рассказ об «обессилевшей руке».

Примечания

1

Нимрод или Нимврод – персонаж Библии, знаменитый охотник. – Прим. перев.

2

Чокто – индейское племя, жившее на территории ненешних штатов Миссисипи, Алабама и Луизиана. – Прим. перев.

3

В греческой мифологии – титан, «сверкающий бог» часто отождествлявшийся с богом Солнца Гелиосом. – Прим. перев.

4

Закон о непривлечении к уголовной ответственности за давностью лет. Этот закон устанавливает сроки, после истечения которых человек не подлежит привлечению к наказанию. Сроки зависят от вида преступления. – Прим. перев.

5

Итальянское вино. – Прим. перев.

6

Персонаж пьесы Шекспира «Венецианский купец», ростовщик, требовавший в виде оплаты фунт плоти должника. – Прим. перев.

7

Дьявол. – Прим. перев.