Сердце Волка - Мишель Пейвер

Наконец колдун племени Тюленя поднялся с земли, бережно держа на ладони три Морских Яйца, и принялся раскладывать их по периметру площадки вокруг валуна, служившего, видимо, жертвенным камнем.

— Ты пришел, чтобы поторговаться насчет своей жизни? — спросил он.

— Да, — честно ответил Торак.

— Но ты оскорбил Мать-Море!

— Я не хотел…

— Ей это безразлично. — Тенрис положил на землю очередной кремень и, не оборачиваясь, велел Тораку: — Иди-ка сюда, помоги мне. Подавай мне по одному вон те Морские Яйца.

Торак хотел было возразить, но промолчал и принялся помогать Тенрису. Они вместе продвигались по самому краю Утеса, и один раз Торак, глянув вниз, успел увидеть далекое кипение морских волн.

— Сегодня Мать-Море кажется спокойной, верно? — спросил Тенрис, проследив за его взглядом. — А ты хотя бы немного представляешь себе, сколь Она могущественна?

Торак покачал головой.

Поразительно изящным движением Тенрис нагнулся и положил на землю еще один кремень, на поясе у него тихонько звякнули разноцветные птичьи клювики.

— Тот человек из нашего племени, которому удалось убить кита — благодаря чему мы вчера так отлично попировали, — был вынужден срезать свои волосы, чтобы умилостивить Мать-Море, потому что он отнял у Нее одного из Ее детей. А теперь ему еще придется три дня прожить в полном одиночестве, поститься и не прикасаться к своей жене. И лишь когда души убитого кита вернутся в лоно Матери-Моря, сможет вернуться к людям и он. — Тенрис указал на Морские Яйца, лежавшие у его ног. — И вот сейчас я как раз и прокладываю с помощью этих камней путь, по которому души кита смогут найти свою Мать. — Тенрис помолчал и прибавил: — Тебе необходимо понять вот что, Торак: Мать-Море куда более жестока к своим обидчикам и куда менее предсказуема, чем ваш Лес.

Снизу до них донесся шум голосов. Посмотрев туда, Торак увидел, что весь лагерь просыпается. Бейл о чем-то разговаривал с двумя мужчинами, указывая на Утес.

— Тенрис, — торопливо сказал Торак, — мне совершенно необходимо…

Тенрис поднял руку, приказывая ему молчать.

— Ее чертоги — в бездонной глубине, — сказал он еле слышно. — Она сильнее всех, сильнее даже солнца. Когда Она нами довольна, то посылает нам для охоты тюленей, рыбу и морских птиц. Когда же Она разгневана, то никого из них от себя не отпускает и сердито бьет хвостом, поднимая бурю. Когда Она делает вдох, бывает отлив, когда выдох — прилив. — Тенрис помолчал, глядя на фигурки людей внизу. — Она убивает без предупреждения, но лишена и злобы, и милосердия. Много зим назад с запада пришла Великая Волна. Выжили только те, кто успел вскарабкаться на этот Утес. — Тенрис повернулся к Тораку. — Сила ветра очень велика, Торак, но сила Моря просто невообразима!

«Интересно, — думал Торак, — зачем он говорит мне все это?»

— Я рассказываю тебе об этом потому, что всякое знание есть сила, — сказал колдун, словно услышав его мысли.

Торак вздрогнул.

— Так это здесь ты готовишь свои снадобья? — оглянувшись, спросил он.

Как ни странно, но в ответ Тенрис суховато улыбнулся и сказал:

— Я все ждал, когда же ты наконец решишься об этом спросить!

Подойдя к жертвенному камню, он взял крабью клешню, лежавшую на нем, поднес ее к губам и выдул из нее тоненькую струйку голубоватого ароматного дыма.

— Что касается лекарства от той болезни, — спокойно продолжил он, окутавшись клубами голубого дыма, — важно, не где, а когда. Его можно изготовить только раз в году — ночью. Уже сама эта ночь исполнена волшебного могущества. Догадываешься, что это за ночь?

Торак, чуть запнувшись, сказал:

— Канун летнего Солнцестояния?

Тенрис быстро и пронзительно на него глянул:

— А мне казалось, ты не разбираешься в магии.

— Я и не разбираюсь. Но я родился в эту ночь, как же я могу ничего не знать о ней? Кроме того, все знают, что это ночь самых больших перемен и что магические чары в эту ночь…

— Тоже грозят большими переменами, — закончил за него Тенрис. И снова улыбнулся. — Все в жизни связано с переменами, Торак. Дерево превращается в лист. Дичь — в охотника. Мальчик — в мужчину. Ты хорошо соображаешь, Торак. Я многому мог бы научить тебя, но увы: ты приговорен к пребыванию на Одинокой Скале.

И Торак не упустил предоставившейся ему возможности:

— Именно об этом я и хотел поговорить с тобой. Я… я не собираюсь отправляться на эту Скалу!

Тенрис замер. В ярком утреннем свете его ожоги выглядели особенно страшно.

— Что ты сказал?

Торак глубоко вздохнул и повторил:

— Я не собираюсь отправляться на Скалу. А ты все-таки приготовишь это лекарство. И я отнесу его в Лес, к тем…

— Значит, я приготовлю тебе лекарство? — задумчиво повторил Тенрис. И голос его прозвучал так холодно, что Тораку показалось, будто солнце снова зашло. — И почему же я вдруг стану этим заниматься?

— Потому что, если ты этого не сделаешь, — медленно ответил Торак, — болезнь вскоре поразит все твое племя.

Он рассказал Тенрису о преследующем его существе и о том, как этот преследователь добрался до Тюленьего острова. Не утаил он и своих подозрений на тот счет, что преследователь этот, скорее всего, шпион, посланный Пожирателями Душ, и разносчик болезни. Тенрис слушал его молча, не перебивая. Он лишь попыхивал своей трубочкой из крабьей клешни. Торак не смог бы даже предположить, какие чувства испытывает колдун в эти минуты, но чувствовал, как напряженно работает его мысль.

Он с пониманием смотрел, как колдун задумчиво кружит возле жертвенного камня, затем берет последнее Морское Яйцо и направляется к нему.

— Так это все ты задумал? — спросил Тенрис.

— Конечно же нет! — в ужасе воскликнул Торак.

— Видишь ли, я терпеть не могу, когда меня обманывают.

— Но я вовсе тебя не обманываю! Я действительно не знал, что это существо продолжает меня преследовать и даже решилось переплыть Море. Тенрис, я ведь всего лишь прошу тебя приготовить лекарство, потому что…

— «Всего лишь»? — насмешливо оборвал его Тенрис. — Это ведь не какое-то жалкое снадобье, которое я запросто могу отлить тебе из бадьи! В прошлый раз мне потребовалось целых три месяца, чтобы наконец получилось то, что надо! Мне пришлось ползать по Орлиным Высотам, чтобы отыскать корень одного растения, которое больше нигде не встретишь. А в канун летнего Солнцестояния мне пришлось плести такое магическое заклятье, какого никто не мог и не пытался плести со времен Великой Волны!

Торак облизнул пересохшие губы и напомнил:

— До Солнцестояния всего четыре дня.

Тенрис уставился на него, качая головой:

— Значит, сдаваться ты все-таки не намерен?

— Я не могу, — просто сказал Торак. — В Лесу полно больных.

Тенрис, покрутив в руках Морское Яйцо, глянул на него, и глаза его опасно блеснули.

— А скажи: что может помешать мне отправить тебя на Одинокую Скалу и сохранить лекарство для племени Тюленя?

Торак хотел возразить, но промолчал. Такая мысль в голову ему не приходила.

— То-то же! — усмехнулся Тенрис. — Пусть это послужит тебе уроком. Никогда не пытайся меряться силой воли с колдуном. Тем более со мной.

Торак гордо вскинул голову и возмущенно заметил:

— А я думал, колдуны существуют для того, чтобы помогать людям!

— Да что ты знаешь о колдунах! Ты ведь всего лишь охотник!

— Но неужели ты не понимаешь: ты НУЖЕН! Нужен и племени Ворона, и племени Выдры, и племени Ивы, и племени Кабана, и всем прочим лесным племенам! Если ты отправишь меня на эту Скалу, то кто же доставит им спасительное средство?

Тенрис опустил последнее Морское Яйцо на землю у самых ног и сказал:

— Но если я все же буду готовить лекарство, тебе придется мне помочь.

Торак даже дышать перестал, а Тенрис спокойно продолжил:

— Каждое лето морские племена празднуют день Солнцестояния. И каждый раз необходимые обряды отправляются на разных островах. В этом году наступила очередь острова Корморана. Многие из нашего племени отплывают туда уже сегодня; остальные отправятся следом за ними чуть погодя. Вскоре стоянка совершенно опустеет.

— Я сделаю все, что потребуется, — сказал Торак.

К его удивлению, Тенрис рассмеялся:

— Эх ты, торопыга! Ты ведь даже не знаешь, в чем дело!

— Я сделаю все, что потребуется, — повторил Торак.

Тенрис долго смотрел на мальчика сверху вниз, на мгновение его изуродованное лицо исказила гримаса жалости, и он прошептал:

— Бедный маленький Торак! Ты просто не представляешь себе, на что соглашаешься. Ты не понимаешь даже, где сейчас находишься.

Торак глянул вниз и наконец увидел тот рисунок, который Тенрис выкладывал с помощью Морских Яиц. Это была огромная спираль, и они стояли в самом ее центре, точно две мухи, попавшие в паучью сеть.