Священный изумруд апостола Петра - Наталья Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Спокойно! – мысленно приказала себе Аня. – Может быть, все обойдется!»
Не обошлось.
– Эй, девушка! – крикнул парень в костюме, обращаясь, несомненно, к Ане.
Очевидно, заметил, что на сестрах в этой больнице форма зеленая, а на Ане – голубая. И заподозрил неладное, черт глазастый!
Аня ускорила шаг, бросив пробирки на пол. Встречная толстая нянечка споткнулась, едва не упала и заорала на Аню. Но та была далеко, теперь она уже бежала по коридору. Парень несся за ней. Аня на бегу толкнула в него пустую каталку, это его немного задержало, Аня успела проскочить на лестницу, заблокировав дверь палкой от кстати валявшейся тут швабры. Повезло.
Лис, услышав возню и шум в коридоре, жал и жал кнопку вызова медсестры. Наконец в коридоре оказался заспанный дежурный врач и, надо полагать, рявкнул на парня в костюме, какого черта он тут делает, и если удостоверение его не поддельное, то для чего столько шума? Здесь все-таки больница, а не ночной клуб.
Врач заглянул в палату, и человек с насупленными бровями предъявил ему свое удостоверение.
– И что вам надо у нас, товарищ Стрепетов? – спросил дежурный врач, ничуть не впечатлившись удостоверением.
Он был немолодой и усталый и повидал на своем веку всякого.
– Поговорить вон с больным вашим, – сказал Стрепетов, – раз его перевозить нельзя, вот, сами к нему пришли.
– Ну-ну, – хмыкнул врач и ушел по своим делам.
Сосед по палате по-прежнему крепко спал. Стрепетов придвинул свой стул к кровати Лиса.
– Ну, – спросил он, – и как же тебя угораздило?
– Напали какие-то отморозки, – Лис пожал плечами, – хотели ограбить…
– Угу, – хмыкнул Стрепетов, – только не надо мне тут пургу гнать! Ты что думаешь, я поверю, что ты не сумел справиться с тремя придурками?
– Их четверо было…
– Да хоть бы и пятеро! Простой шпаны ты бы и десять человек на месте уложил! А раз сам в этой дыре отдыхаешь – стало быть, люди это были серьезные.
– Ну, думай как хочешь… – Лис отвернулся.
– Заигрался ты, Лисицын, – Стрепетов встал и сделал два шага по палате. – Ох, заигрался! А ведь это уже не шутки. По имеющимся у меня сведениям, ты очень опасным людям дорогу перешел. Дела у них по всему миру, и очень нехорошие дела.
– Я про это ничего не знаю, – твердо сказал Лис, – я на тебя не работаю, отвечать тебе не обязан.
– А зря, – вздохнул Стрепетов, – лучше было, когда ты на меня работал.
– Что было, то прошло… – Лис снова отвернулся, – теперь я сам по себе. Вольный стрелок.
– Смотри, как бы тебя и вправду не подстрелили, – вздохнул Стрепетов, – про девчонку эту ничего мне не скажешь, конечно?
– Ты за кого меня держишь?
– Ну, бывай здоров, лечись… – Стрепетов вышел из палаты в задумчивости, так что его подчиненные удивленно переглянулись между собой.
Глядя ему вслед, Лис скрипнул зубами.
Агния включила компьютер и набрала в поисковой строке слово «Белинда».
Перед ней тут же появилось множество ссылок.
«Белинда – спутник планеты Уран, открытый космическим кораблем «Вояджер» в 1986 году».
«Белинда – героиня романтической поэмы Александра Поупа «Похищение локона».
«Белинда – потухший вулкан на одном из Южных Сандвичевых островов».
«Белинда Ли – английская актриса театра и кино первой половины двадцатого века».
«Белинда Карлайл – американская певица и актриса, ведущая вокалистка и основательница известной рок-группы».
Дальше следовало еще несколько статей, не вызвавших у Агнии никакого интереса. Ее дед с Белоцерковским не могли обсуждать, да еще с такой страстью, ни спутник Урана, ни потухший вулкан, ни американскую рок-певицу.
Она перешла на следующую страницу, и тут ей попалась на глаза новая статья.
«Белинда, или Женщина с зеркалом» – картина известного художника Раннего Возрождения Чезаре Монтебелло, считавшаяся утраченной, но случайно обнаруженная в самом начале 90-х годов двадцатого века».
Вот это то, что нужно!
Во-первых, картина итальянского художника вполне могла интересовать и деда, и Белоцерковского.
Во-вторых, начало 90-х годов – то самое время, когда они встречались…
Агния открыла статью и прочитала:
«Белинда, или Женщина с зеркалом» – картина, авторство которой приписывается Чезаре Монтебелло, знаменитому художнику из Падуи, созданная им предположительно в середине пятнадцатого века. Эта картина упоминается в знаменитой книге Джорджо Вазари. По сообщению Вазари, картина была приобретена герцогом Сфорца для его нового дворца, однако по причине скоропостижной смерти герцога его новый дворец не был достроен, и картина на долгое время исчезла из поля зрения коллекционеров и искусствоведов.
Однако уже в конце двадцатого века эта картина вновь возникла из небытия.
В 1993 году в квартире петербургского коллекционера Левинсона обнаружена картина неизвестного голландского художника девятнадцатого века. Сам Левинсон к этому времени скончался, а его племянник и единственный наследник распродавал дядину коллекцию. Голландскую картину он предложил купить одному из крупных коллекционеров, Николаю Львовичу Иволгину.
Однако перед оформлением покупки коллекционер попросил продавца провести реставрацию картины.
Каково же было удивление и продавца, и покупателя, когда в процессе реставрации под картиной девятнадцатого века обнаружилась гораздо более ранняя живопись.
Картину обследовали лучшие специалисты Русского музея и пришли к выводу, что имеют дело с живописной работой пятнадцатого века. Верхний красочный слой сняли, картину очистили, и перед изумленными реставраторами предстала прекрасная итальянка эпохи Возрождения с серебряным зеркалом в руке.
Содержание картины, авторская манера и использованные краски однозначно указывали на то, что это работа Чезаре Монтебелло «Белинда, или Женщина с зеркалом».
Агния дочитала статью.
История, изложенная в ней, была, несомненно, весьма интересна, но она не объясняла тот ночной разговор на повышенных тонах, свидетелем которого стала она в детстве и который увидела сегодня во сне, не объясняла разрыв между дедом и Белоцерковским и поспешный отъезд последнего.
Ну, нашли под картиной заурядного голландца произведение раннего Ренессанса, ну, дед был каким-то боком причастен к этой находке – ну и что с того?
Значит, эта история имела продолжение.
Агния снова запустила компьютерный поиск, на этот раз она задала в поисковой строке более развернутый запрос:
«Белинда, или Женщина с зеркалом – Чезаре Монтебелло – Николай Иволгин».
На этот раз компьютер выдал меньше материалов.
Первой появилась уже знакомая Агнии статья из раздела «Новости культуры», а сразу за ней появилась заметка из «желтой» газетки приблизительно того же времени под заголовком «Мошенники от искусства».
«На крупном московском аукционе произошел грандиозный скандал. Выставленную на торги картину итальянского художника Цезаря Монтебелио «Женщина в зеркале», найденную в запасниках Эрмитажа, купил за огромную сумму крупный частный музей. Однако, перед тем как забрать картину, представитель покупателя потребовал провести его повторную экспертизу. Для этой экспертизы пригласили из Петербурга известного искусствоведа Льва Иволгина, который однозначно заявил, что картина подделана. По этому делу проводятся следственные мероприятия».
Агния простила авторам статьи ошибки в имени художника и названии картины, простила и то, что они переврали имя ее деда, главное она узнала: картина была подделкой, и дед был связан не только с ее находкой, но и с разоблачением аферы.
Однако тот, кто перепутал имена и названия, вполне мог ошибиться и в фактической стороне дела.
И Агния продолжила искать материалы.
Теперь она уже знала, что ей нужно искать, и вскоре наткнулась на статью, опубликованную в уважаемом и солидном издании через месяц после первой заметки, то есть когда скандал улегся и факты приобрели большую четкость.
«На главном московском аукционе произведений искусства в этом году произошла настоящая сенсация. На торги была выставлена картина знаменитого падуанского художника Раннего Возрождения Чезаре Монтебелло «Белинда, или Женщина с зеркалом». Некоторое время назад эта картина была обнаружена в коллекции покойного петербургского коллекционера Левинсона. На художественных аукционах в нашей стране редко продаются произведения такого уровня, поэтому торги привлекли внимание многих крупных музеев, частных коллекционеров, а также представителей прессы.
Торги проходили весьма драматично. Начальная цена была удвоена в первые же минуты, а вскоре она достигла трех миллионов долларов. Из соревнования выбыли почти все участники, кроме двух московских музеев и одного анонимного частного лица.
