Начало пути - Кай Майер

— Убирайтесь отсюда!

Четверо незнакомцев переглянулись, а затем рассмеялись.

— Паулина, — умоляюще сказал Вэкфорд, — положи нож на место!

— Я не допущу, чтобы…

Один из франтоватых молодых людей шагнул к ней и, крикнув: «У-у!» — рассмеялся, уверенный в том, что Паулина от страха тут же выронит нож.

Но кухарка даже глазом не моргнула. Она шагнула ему навстречу и взмахнула ножом. Остриё вошло в запястье правой руки противника. Вскрикнув, он выронил шпагу-трость. Оружие со звоном упало на пол.

Быстрее, чем ошеломлённые враги успели опомниться, отреагировал Вэкфорд. Чтобы отвлечь внимание нападавшего на Паулину, он бросился вперёд, выбил шпагу у другого чужака и, направив на него нож, серьёзно ранил его в бок.

— Проваливай со своими дружками! — сказал он. — Или тебе не жить!

Паулина по-прежнему держала перед собой нож, руки её дрожали. Только сейчас она осознала, что, нанося удар своему противнику, она истошно закричала. Сейчас он зажимал рукой кровоточащую рану, поочерёдно глядя то на кухарку, то на Вэкфорда, то на его заложника.

Незнакомец, которого Вэкфорд использовал в качестве живого щита, сохранял абсолютное спокойствие. Расслабленным тоном он сказал:

— Без паники. Это касается всех. — Он кивнул своим спутникам. — И вас тоже.

Пострадавший нагнулся и поднял левой рукой свою шпагу-трость. Двое других медленно вытащили шпаги из ножен. Но никто не двинулся с места.

Паулина искала взгляд Вэкфорда. Слёзы застилали ей глаза. В какой-то момент ей показалось, что по его губам скользнула улыбка. «Всё будет хорошо, — будто бы хотел сказать он. — Не нужно тревожиться».

— Бросайте оружие! — приказал Вэкфорд незнакомцам.

Никто не повиновался.

— Давайте поговорим, включив холодный рассудок, — предложил его пленник.

— Мы уже достаточно говорили, — ответил Вэкфорд. — Верните шпаги в ножны и убирайтесь отсюда. Для грабежа вы выбрали не тот дом.

— Это не просто грабители, — прохрипела Паулина.

Губы её пересохли. Она слышала свой голос со стороны. Казалось, он принадлежит кому-то другому и доносится откуда-то из другой комнаты.

— Умная, тварь! — сказал раненый.

Паулина видела, как его глаза мерцают в полутьме, словно отполированный мрамор.

— Брось! — продолжал заложник. — Мы никого не хотим обидеть. И тем более не хотим, чтобы кто-нибудь пострадал.

— Конечно нет, — сказал Вэкфорд.

— Если ты отпустишь меня и уберёшь нож, с вами ничего не случится. С ней, в частности, ничего не случится. — Мужчина жестом указал на Паулину.

— Вы не тронете её даже пальцем…

— Не тронем, если ты будешь вести себя разумно, — прервал его заложник. — Думаешь, что случится, если ты меня убьёшь? Достаточно ли ты проворен, чтобы одновременно бороться с тремя противниками? А что, если один из них решит присвоить твою возлюбленную?

Возлюбленную! Паулина была готова сломать ему нос. Когда она была молодой, то не особенно церемонилась с такими нахалами. Но это не развязные парни в пабе, которых можно отчитать. Эти ребята что-то слишком уверены в себе, в своей победе.

Пострадавший, подняв руку ко рту, прижался губами к ране. Его глаза при этом светились нетерпеливым блеском, будто в нём разгоралась жажда чужой крови. Крови Паулины.

Во взгляде Вэкфорда она увидела бессильную ярость. Злость на себя самого, считала она, ведь он так и не открыл ей своего сердца. Больше всего на свете ей хотелось крикнуть ему, что она чувствует сейчас то же самое и что они наверстают упущенное, когда всё будет позади. Они признаются друг другу в своих чувствах и, возможно, станут чуть ближе друг к другу. А может, они даже станут жить вместе. В одной из больших комнат. Может…

— Время идёт, — тихо сказал заложник.

— Дай мне слово, — неуверенно сказал Вэкфорд.

«Нет! — хотела крикнуть ему Паулина. — Они лгут! Они лгут да ещё и смеются нам в лицо!»

— Конечно, — сказал мужчина. — Убери нож, и ничего плохого не случится. Слово чести.

Паулина открыла рот, но слова застряли у неё в горле словно кость. Никто сейчас так не выражается — «слово чести». Эти ребята говорили, как персонажи пожелтевших романов, которыми зачитывалась Фурия. Будто они только что восстали из книг, как мертвецы из могил. Даже их одежда была словно из другого века.

Вэкфорд испустил стон — казалось, он крикнул от боли. В ужасе Паулина подумала: «Он скорбит. Он скорбит о нас».

— Нет! — Она всё же смогла сказать, хоть и тихим шёпотом, но она знала, что это бесполезно: он принял решение.

Вэкфорд отпустил незнакомца. Тот улыбнулся и танцевальным движением проскользнул обратно к своим.

— Паулина, — сказал Вэкфорд, — сейчас тебе нужно уйти. И не оборачивайся, что бы ты ни услышала.

— Я останусь с тобой, — ответила она твёрдо.

— О, — вставил смазливый блондин, — вы разрываете моё сердце на части!

Трое других тихо рассмеялись. Мужчина с раной на запястье взял шпагу и так крепко сжал рукоять, что из раны закапала кровь. Затем он шагнул к Паулине и вонзил шпагу ей в живот.

Вэкфорд дико закричал.

Паулина взглянула вниз и увидела лезвие в своём теле. Как ни странно, она чувствовала лишь напряжение мускулов. Медленно подняв голову, она посмотрела в улыбающееся лицо своего противника.

— Умная, тварь, — снова сказал тот, на этот раз тоном победителя.

С рёвом Вэкфорд взмахнул ножом и ринулся вперёд. Он попытался пронзить им парня, которого только что отпустил, но тот без труда уклонился и сказал двум другим:

— Сделайте одолжение.

В тот же миг в грудь Вэкфорда вонзились две шпаги. Привратник закричал, но всё же попытался пройти вперёд, как можно ближе к Паулине. Двоим мужчинам стоило больших усилий сдержать его натиск, хотя шпаги по рукоять вошли в его тело.

Паулина больше не могла двигаться. Вдруг ей стало ужасно больно, будто нервы с опозданием отозвались на то, что произошло. Слёзы текли по её щекам, губы стали непривычно солёными, во рту пекло. Она посмотрела через плечо своего убийцы на Вэкфорда и с ужасом поняла, что и он смертельно ранен. Она тоже попыталась сделать шаг вперёд, но почувствовала, как колени подкосились.

Ей показалось, что она стоит на холме на фоне голубого неба, а Вэкфорд чуть ниже на склоне. И вот он позвал её и побежал, и она подумала: наконец-то мы честны друг с другом, наконец-то мы понимаем, что чувствуем. Потом она увидела, как Вэкфорд споткнулся, и рассмеялась, ведь и она тоже упала в мягкую траву. Какие же они неуклюжие, словно малые дети. Сейчас он снова встанет и побежит ей навстречу, и они обнимутся, там, наверху, на холме, где светит солнце и веет нежный тёплый ветер.