Мой одержимый босс - Виктория Вишневская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Очень похожа на Дарину. И это точно не её сестра, о которой она тогда говорила мне в офисе.
Значит, Маша правду сказала. А я ей не верил. Мало ли что ревнивая девушка придумает?
У моей рыжей ведьмы есть дочь.
От… Жени.
Как же меня раздражает это имя!
– Дядя! – восклицает малышка. Она живая! Говорит! – Башооой дядя!
И руками в воздухе круг показывает.
Говорит с восхищением, не отрывая от меня взгляда. Аккуратными шажочками подходит ближе. И нерешительно тянется маленькими ручками к моей ноге. Обвивает.
И меня молнией прошибает. В пот кидает.
Малышка пытается залезть по штанине вверх. Тянется ко мне. Но взять на руки её не могу.
Не только из-за того, что парализован, словно отравленный ядом.
Дарина забирает дочь и отрывает от ноги. Подхватывает на руки, прижимая к себе. Как будто пытается защитить. От меня?
Я не в силах сдвинуться с места.
Застывший стою. Как каменная статуя. Та, что без рук. Тело не шевелится, либо я не чувствую. Как и ватный язык, прилипший к нёбу.
– Это?.. – из горла вырывается.
– Моя дочь, – острый взгляд зелёных глаз и пламя, бушующее в них, отрезвляет. – Представь, у меня получилось забеременеть. Но не от тебя.
Смогла. Молодец.
– Рад за тебя, – искренне выпаливаю. А внутри сдыхает всё. Сжигается. Как цветы и трава от пламени погибают. То же самое чувствую. Опустошение, истощение, хаос. Особенно в голове.
Разве не этого я для неё желал, когда специально при ней целовал её сестру? Стремился больно сделать ей. Чтобы простить меня не смогла. Ненавидела. И счастлива была.
Разве не для этого говорил жестокие слова? Именно те, про игрушку. Про то, что наигрался?..
Для этого. Чтобы Дарина могла держать такое волшебное создание на руках.
У неё выходили сроки, а я не мог дать ей того, о чём она мечтала. И отпускать не спешил.
Решился с трудом.
Сделал больно.
А теперь… и счастлив, и разбит.
И жутко зол.
– Уволишь теперь? – усмехаясь, прижимает к себе девочку сильнее. Смотреть на неё не могу, но взгляд сам приковывается. Какая милая… Щёки пухлые, розовые. Губки мамины… Как и носик «пипкой». А эти волнистые волосы, собранные в высокий хвостик на голове…
Жутко красивая.
В Дарину пошла.
– По условиям компании…
– Я же говорил, – гневный рык сам вылетает из горла. Пугает малявку. Вцепившись в шею мамы, она смотрит на меня уже не с восхищением, а с испугом. И гораздо тише, сам того не осознавая, проговариваю. – У меня для тебя другие правила. Запомни это.
Развернувшись, широким шагом и яростной походкой спешу убраться из этой маленькой квартиры. Стены давят, потолок – тоже. А аромат персика душит похуже петли на шее. Как и детский запах порошка, присыпок и влажных салфеток. А ещё каши, и…
Твою мать!
Выбегаю из квартиры, хлопнув дверью. Оказываюсь на улице и с трудом сдерживаюсь, чтобы не ударить ногой по мусорному баку.
Смешанные чувства терзают душу!
И рвутся наружу. Требуют кому-то навалять. Например, Жене. Или дать по роже себе за то, что такой идиот.
Впервые в жизни не знаю, что делать. Мечусь из стороны в сторону, ловлю на себе удивлённые взгляды бабушек у подъезда.
– Наркоман?
Именно он. Доза моя неправильная оказалась. Ненормальная. Вкус странный.
И получил, и недоволен. Жутко…
– Точно наркоман. Глаза красные.
Они от злости красные!
Дёргаю дверь внедорожника, перекрывающего узкие дорожки этого двора. И пока точно не вернулся и не сделал глупостей, срываюсь с места.
Никогда не бухал в десять утра.
Исправлюсь! Сделаю это прямо сейчас!
Спасибо рыжей ведьме!
Лучше бы вообще не видел её. Голубоглазое маленькое чудо. Одним беспощадным взглядом выбившее меня из колеи…
Глава 27
Глава 27
Дарина
– Дядю бояца, – пальчики сильнее врезаются в шею.
– Я тоже дядю боюсь, – не замечаю, как правда слетает с губ. Я дрожала в страхе, когда Айдаров открывал дверь. Боялась, что он не поверит в мою ложь и потом не отступится.
Повезло, что Назар не заметил их сходства. Конечно, Ариша – не суровый дядя с бородой, но… Разрез глаз, изогнутые брови, форма лица и голубые глаза буквально кричат о родстве.
Пока радужки светлые, прозрачные, как вода, в которой отражается голубое небо. Думаю, с возрастом ещё и потемнеют, станут насыщенными…
От меня моей малышке достался только курносый носик и упитанные щёки. Ах, и волосы! Рыжие непослушные пряди… Но только вряд ли они превратятся в невыносимые кудри. Нет, так и останутся прямыми, чуть завивающимися на кончиках.
Спасибо идеальному генофонду хотя бы за то, что Ариша не будет мучиться с ними, как я…
– Он хоть и рычит, но хороший, – успокаивающе хлопаю её по спинке. – Барсика помнишь у Жени? Он рычал, но лежал у тебя на коленочках.
Сравнить Айдарова с котом… Надо быть невменяемой.
– Байсик! Байсик! – начинает скакать у меня на руках. И капризничать перестаёт! Надо чаще его упоминать.
Вздохнув, опускаю кроху в манеж.
– Посиди здесь спокойно, ладно? Потом дам твою любимую малинку, хорошо?
Ариша кивает, плюхается на попу и хватает мягкую розовую пантеру.
А я подбегаю к окну. Смотрю на отъезжающую иномарку. На бабушек у подъезда, отгоняющих от себя дорожную пыль руками.
Только что он уехал…
Осознаю, что его нет. Самое страшное позади.
И сразу дышать становиться проще.
Иду в ванную, включаю ледяную воду. Набираю её в ладони и пытаюсь убедить себя, что делаю всё правильно.
С одной стороны, Назар должен знать о дочери. Он ведь будет счастлив, когда поймет, что у него есть ребёнок? Любой был бы рад… Ариша – продолжение его
