"Фантастика 2023-164". Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Артемьев Роман Г.

– Чутьё подсказывает мне, что вы ещё не раз придете навестить старика, – продолжал Джо, обходя стол и усаживаясь в хозяйское кресло. Теперь он не выглядел немощным, шаг его стал твердым и тихим. – Проще один раз дать гостевой доступ, чем каждый раз определять статус.

– Пока рано говорить. Хотя, может, ваше чутье и не врет – стоило мне выбраться в Лондон, и меня сразу взяли в оборот. Мы так нужны?

– Вы были хорошими посредниками. Даже Корнелий, уж на что упертый был тип, и то знал, когда можно норов показывать, а когда – нет. Это Лотарь про свои обязанности забыл. Можешь говорить свободно, – отреагировал он на мою удивленно задранную бровь. – Здесь нас не подслушают.

– Ксантиппа упоминала, вы с дедом рассорились?

– Ерунда, как рассорились, так и помирились бы. Корнелий требовал, чтобы один из моих младших вернул якобы украденный артефакт. Какой, в Бездну, украденный!? Он сам его изготовил! И детям перед смертью оставил с запретом на продажу.

– Они нарушили запрет?

– Нет, та штука так и переходила из поколения в поколение.

– То есть твой младший выкрал свой артефакт у своих потомков?

– Именно. Он взял свое по праву! Что, тоже скажешь, что ту цацку следовало вернуть?!

Я покачал головой.

– Мне слишком мало известно, чтобы судить. Тем более, я не слышал другой стороны.

– Не торопишься, стало быть, – мгновенно перестал горячиться Джо, словно не он только что размахивал руками. Лицо мгновенно стало спокойное, без эмоций. – Хорошо. Корнелий был горяч, да… Мы с ним тогда крепко поругались. А через месяц он нажрался и позволил себя убить! Предки, небось, стонут от позора?

– Мы с ними не обсуждали эту тему.

– Ещё бы! Вспоминать не хотят.

– Может, и так. А может, других забот хватает, особенно сейчас.

– Да… Прими мои соболезнования, Лаврентия была доброй девочкой. Не говоря уже о том, что, когда умирает мать, это всегда больно.

Кажется, он был искренен. После перерождения память возвращается к двоедушникам в возрасте четырех-пяти лет, они успевают побыть обычными детьми и привязываются к своим родителям, любят их. И теряют, каждый раз.

– Благодарю.

– Я послал письмо Ксантиппе, но она на него не ответила, – продолжал мастер. – Понимаю, что ты не хочешь обсуждать внутренние дела семьи, но мне нужно знать, к кому обращаться. Лотарь, уж прости за прямоту, бесполезен.

– У вас есть что-то, требующее срочного вмешательства?

– Не то чтобы срочное, – поморщился Джо. – Один из наших был вынужден уехать из Ирландии, у него вышел конфликт с банши. Надо бы разобраться, из-за чего.

– Сам он что говорит?

– Сам он ничего понять не может. И, похоже, не врет. Так что мне хотелось бы знать, что там произошло, чего от него хотели и вообще – мы снова воюем или нет.

Похоже, у меня наклевывается ещё одна работа. Чего-то подобного я ожидал – лорд Калм доступно объяснил, что Блэкуотеров ждут и на нас рассчитывают.

– Хорошо, – покладисто согласился я. – Разберусь с нынешним делом и съезжу в Ирландию.

– Так и знал, что ты не просто так заглянул к старому другу своего Дома, – с горечью вздохнул мастер. – Всем от Джо что-то нужно. Нет, чтобы зайти, поболтать, чайку попить… Сородичи как раз «Большую красную мантию» из Китая прислали, порадовали подарком…

– Ты с самого начала знал, зачем я здесь, Пламенеющий. Про Синклера и его сына говорит весь Перекресток. Ты не мог не слышать.

Двоедушник смерил меня тяжелым взглядом. Будто каменной плитой придавил. То, что я спокойно сижу в его логове и обращаюсь на «ты» ничего не значит – он опытнее и сильнее, он прошел через испытания, закалившие его характер так, как мне и не снилось. По его меркам, перед ним сидит сопляк. Вернее, сидел бы сопляк, если бы говорил от своего имени.

Но я-то говорю от имени Черной Воды. Поэтому мы равны. Поэтому я спокоен.

– Людей так много, – медленно сказал Джо. – Нас так мало. Любая потухшая Искра – трагедия.

– Лучше потухнуть, чем гнить. Сам знаешь, чем пожиратели расплачиваются за силу.

– Можно исцелиться.

– И многих ты знаешь «исцелившихся»? Скольким хватило воли завязать?

Джо молчал. Трое. Всего трое за тысячелетия смогли остановиться и перестать поедать чужие души. Мы знаем, раньше мы были снисходительны и пытались лечить.

– А если я скажу, что не знаю, кто это был?

– Тогда я просто уйду, – пожал я плечами. – И в дальнейшем не стану учитывать интересы вашей общины.

Пламенеющий вздохнул. Ссориться ему не хотелось, кроме того, озвученная мной угроза гипотетически могла обернуться серьёзными последствиями. Это сейчас ему ничего от нас не надо по большому счету, с теми же банши он и сам разберется, если припрет. Но кто его знает, как в будущем сложатся обстоятельства?

Тем более, что я в своём праве, о чем он прекрасно знает.

– Я действительно не знаю, кто, – признался он. – Но ты ведь не с пустыми руками пришел?

Вместо ответа я вытащил из сумки (да, обзавелся-таки) плоскую коробочку, полученную от Макгрегора. В таких хранят небольшие магические предметы. Поговаривают, что в свое время один из руководителей департамента расследования добился стандартизации контейнеров именно для того, чтобы обеспечить заказами принадлежащую ему мастерскую. Вполне похоже на правду.

Ищейка говорил о троих, но в переданной коробке лежали четыре фотографии с прикрепленными к ним брусочками мрамора. Внешний облик можно подделать, ауру – тоже, пусть и намного сложнее. Сочетание того и другого позволяет идентифицировать личность с девяносто пятипроцентной точностью. Почему мрамор? Он дешевый и долго удерживает в себе отпечатки.

– Этого не знаю, – сразу отбросил в сторону верхнюю фотографию Джо. – Какой-то мажонок. Ну надо же! – тут он усмехнулся и развернул фото изображением ко мне. – Эрик-Копейщик. Слышал о нём?

– Не приходилось.

– Зря. Он слуга ночного князя Лидса. Помнишь, как того зовут и какой он крови?

– Ты уверен?

– Я его наглую рожу хорошо запомнил, – заверил Пламенеющий. – Сталкивались в своё время.

Лицо человека на карточке не могло похвастаться особой красотой, зато чувствовалось, что хитростью он не обделен. Надо же, какое совпадение… Или не совпадение?

– Он может быть замешан?

– Не знаю.

Джо рассматривал оставшиеся фотографии, и губы его кривились в недовольной гримасе. Хремет как-то рассказывал, что старые и опытные существа прекрасно контролируют мимику и никогда не позволят угадать свои эмоции, но те, кто по-настоящему стары, уже ничего не скрывают. Сколько лет сидящему напротив меня двоедушнику? Через сколько перерождений он прошел? Их раса, как и мы, слышит Зов, побуждающий идти в мир прародителей. Только если у представителя Священных Домов есть двести пятьдесят – триста лет, прежде чем его призовут на почетную службу, то у двоедушников всё индивидуально.

– Они оба из наших, – наконец, тяжело откинулся в кресле Пламенеющий. – Клайд и Беатрис. Тебе нужен Клайд.

– Почему ты так думаешь?

– Беатрис бы не стала нарушать Закон, да и в целом к смертным хорошо относится. Клайд – тот мог.

– Тогда почему она пропала? Ищейки не допрашивали её, скорее всего, она о них даже не знала.

– Не та она личность, чтобы стремиться к силе любой ценой.

Мы помолчали. Если Беатрис действительно не виновна, если она действительно законопослушна и узнала о преступлении, то не факт, что она жива.

– Я свяжусь с её родительницей, – пообещал Джо. – Попрошу выяснить, на какой она стороне круга.

Убить двоедушника окончательной смертью довольно сложно, да и не любят они убивать своих. В случае конфликта предпочитают отправить на перерождение, на «скрытую сторону». Родитель всегда способен выяснить, где дитя и в каком оно состоянии, чем и хочет воспользоваться Джо. Откровенно говоря, Клайда можно найти тем же способом, но просить о подобном бессмысленно и в чём-то оскорбительно. Жаль, очень жаль.