Академия «Кристалл». Семейные тайны 2 (СИ) - Октябрьская Оксана

Нэлис попыталась возмутиться, но Дая, обычно мягкая, сурово перебила её:

― Нэл, я твоя мать! И сделаю всё, чтобы защитить тебя от боли! Можешь не соглашаться с моим решением, но я считала, что так правильно. Ты столько пережила за последнее время, и тут ещё мои неприятности… Лучше услышать о смерти близкого человека один раз, чем беспомощно смотреть, как он умирает. Я знаю. Я прошла через это.

Нэлис оказалась в семье Воярр позже, она не застала свою бабку в живых, но знала, что та долго и безнадёжно болела, и Дая всё время была рядом, пытаясь облегчить участь несчастной и скрасить последние месяцы жизни. Мать старалась не вспоминать об этом, никогда не вдавалась в подробности, но слёзы в глазах и сдавленный голос не оставляли сомнений в том, что она пережила ужасную трагедию. Нэл поняла – Дая действительно верила, что поступает правильно.

― Что говорят целители? Как скоро ты поправишься? Будут ли последствия? – спросила и внутри вся сжалась.

“Золотая гадюка… – декан силилась вспомнить всё, что знала об этом существе. – Малюсенькая, тоненькая, золотисто-жёлтая змейка, юркая и незаметная в опавшей листве, нападает тихо и молниеносно. Особенно агрессивна осенью и в начале зимы, в брачный период…”

От её укуса умирали в течение суток, человека мучили страшные головные боли, потом он терял сознание и сердце останавливалось.

Если же пострадавший выживал, восстановление организма длилось пару месяцев, затем, в половине случаев, возникали осложнения. Могла отняться укушенная конечность, или начинались страшные судороги, периодически изводящие человека. Но самое ужасное – ухудшение памяти, вплоть до полной её потери. Это проявлялось не сразу, иногда через год или даже два! За это в народе змею прозвали «сладкой местью»…

― Мама? Что говорят лекари? – с ужасом переспросила Нэл, видя, что мать не отвечает.

Госпожа Воярр внимательно рассматривала дочь, и декан схватила её за руку.

― Я поправляюсь достаточно быстро, это хороший знак. Скорее всего, последствий не будет, – наконец ответила женщина, и Нэл с облегчением выдохнула. Дая снова всмотрелась в лицо дочери: – В тебе что-то изменилось, милая… Ты, будто освободилась от груза, расправила крылья…

Нэлис смущённо отвернулась, но мать удержала её за подбородок, заглянула в глаза и хитро улыбнулась:

― Мужчина, – уверенно заявила она. И осторожно добавила: – Мы с тобой никогда не говорили об этом, я не хотела бередить рану… Но, после Римта, ты спряталась в свою ракушку и закрылась от всех. В тебе была заперта боль… А теперь её нет!

Нэл попыталась скрыть улыбку, но не особо преуспела.

― Дайни? – госпожа Воярр радостно рассмеялась, видя, что попала в цель. – Я знала, что он добьётся своего! Как он на тебя смотрел! Шикарный мужчина… Правда, немного колючий и прямолинейный,.. но красавец!

― Да! – сдалась декан. – Что я могу сказать? Вы с папой были правы… Он вовсе сволочь, как мне показалось вначале.

― Я рада, моя хорошая! Теперь ты в надёжных руках. Может он не такой рафинированный, как Римт, зато порядочный и надёжный.

― Ну, я тоже далеко не аристократка, – усмехнулась Нэл. – Думаю, мы друг другу подходим.

Она уткнулась в мамино плечо и рассмеялась.

― Так-так, – раздался голос Ливара. Отец семейства стоял в дверях и удивлённо смотрел на своих девочек. – Госпожа Воярр, кажется, ваше состояние значительно улучшилось! А ещё ругала меня, что позвал дочь! Я же знал, что тебе это пойдёт на пользу!

Он улыбнулся, и в усталых глазах зажёгся огонёк.

― Прекрасные новости придают сил! – бодро ответила жена. – Наша Нэл и господин следователь теперь вместе!

― Мама! – вскрикнула декан и покраснела.

― А что, отец не имеет права порадоваться? – тут же вскинулась Дая. – Знаешь, как он переживал за тебя? Как мечтал, чтобы ты разглядела в Дайни мужчину и ответила на его чувства!

― Ну, – теперь пришла очередь Ливара смущаться, – не то, чтобы прямо мечтал… Но, считал, что он хорошая пара для тебя.

― Похоже, его чувства были тайной только для меня одной, – хмыкнув, пробормотала Нэлис.

― Это нормально, – со знанием дела заявила госпожа Воярр, – обычно так и бывает. Мы не замечаем того, что для других очевидно!

Ливар закатил глаза и усмехнулся, услыхав эту философскую сентенцию, и отправился греть чайник, предупредив:

― Скоро придёт целитель. Нэл, я жду тебя внизу. Подозреваю, ты сегодня не обедала, а уже время ужина.

Пока больная была занята с лекарем, отец и дочь пили чай с бутербродами.

― Вот так ты и питаешься всё это время? – с упрёком спросила она.

― Я не умею готовить, ты же знаешь, – усмехнулся Ливар, и серьёзно добавил: – И не до еды было.

― Тебе не стоило проходить через это одному.

― Она так хотела, и если честно, я был согласен.

― Пап, прогнозы, правда, хорошие?

― Да, к счастью, всё обошлось. Давно, ещё до свадьбы, я сделал для твоей мамы артефакт от укусов насекомых и прочих тварей, что могут водиться в саду. Она носила его всё это время.

― Тот кулон с цветком и белым камушком! Я помню!

― Да… – Ливар вздохнул. – Около недели назад она потеряла его на рынке, а я был занят и не успел сделать новый… То, что она выжила и поправляется, результат действия остаточной магии артефакта. Он стал частью её энергии, слился с хозяйкой. И всё же, если бы я был расторопнее, этого несчастья могло не случиться!

Ливар уронил голову в ладони и едва слышно всхлипнул.

― Это моя вина! – убито проговорил он.

― Нет! – резко возразила Нэл. – Ты не виноват! Это жизнь, папа, что угодно может случиться! Нельзя уберечься от всего!

Она обняла отца со спины и положила подбородок на плечо. В голову лезли самые разные мысли, и грызли сомнения, но делиться ими с родителем она не спешила. “Если бы Йан был тут!” – мелькнула тоскливая мысль.

― Пап, я останусь у вас до конца каникул. В академии дел всё равно уже нет, – Ливар одобрительно кивнул, и она решила утрясти один важный вопрос: – Йан сказал, что дом будет охраняться всё это время. И, если ты не против, может он поживёт с нами? Свободная комната есть…

― Это будет даже хорошо! – не раздумывая ответил отец. – Ты присмотришь за матерью, я успею сделать новый артефакт, и мы с Дайни проверим дом и сад…

― Папа?

― Только не говори, что не замечаешь очевидного. Кто-то пытается причинить тебе зло, и вдруг, мать, самый близкий твой человек, теряет кулон, охранявший её много лет… И тут же появляется змея, которая никогда не водилась в наших местах!

― А я-то не хотела беспокоить своими подозрениями…

Отец и дочь хмуро переглянулись.

“Сперва родные, затем я, потом это чудовище напало на Йана, а теперь и до приёмных родителей добралось… Попадись мне, тварь, живым не уйдешь!” – кровожадно размышляла Нэл и почувствовала в себе какую-то незнакомую силу. Всплеск энергии в районе солнечного сплетения. Это длилось всего секунду, но ошибки быть не могло!

Раздался лёгкий шелест, декан оглянулась и успела заметить, как с комнатного цветка опал бутон. Только что он был крепким и здоровым, и вот уже лежит на полу сморщенный. “Вампиризм просыпается, я стала ощущать его,” – поняла она. С благодарностью погладила кольцо и впервые осознала, что готова принять эту часть себя.

***

Вечером к Нэлис прилетел вестник, птицей Дайни оказался небольшой ястребок. Он уверенно опустился на руку женщины, забавно растопырив коготки, чтобы не поранить кожу.

Следователь только-что получил послание от Дэлка, и спрашивал разрешения появиться у них в доме. Едва Нэл кивнула, птица исчезла, а через несколько секунд у крыльца раздался тихий хлопок портала.

Она открыла дверь и попала в крепкие объятия. Курносый носик с наслаждением втянул знакомый запах одеколона, смешанный с собственным, непередаваемым ароматом мужчины. Декан подняла голову в попытке поздороваться, но голодные губы накрыли её рот, утянув в водоворот нежного безумия.

Без слов, одним лишь поцелуем Йан рассказал о тоске по ней, о своей страсти и о жгучем желании никогда не отпускать от себя…