Любовная западня - Нелл Макфайзер

— Слава Богу — мы с Кейти и Тимбер снова близки. — Франческа так и не сказала, является ли профессор третьей стороной упомянутого ею треугольника. — Мы надолго разошлись, но я не думаю, что это произойдет снова.

— Мисс Шанель… — Встретив ее укоризненный взгляд, Рамон улыбнулся. — Вы не возражаете, если я буду называть вас Франческа? Мне очень нравится это имя. И оно вам подходит.

Франческа выглядела польщенной.

— Вам оно нравится? Я выбрала его сама. В детстве я была девочкой с причудами, мне не нравилось быть Джейн Доу, и я придумала себе новое имя. — Она затушила сигарету и прищурившись взглянула на Рамона. — Вы знаете, что я росла в сиротском приюте, в местечке под названием Пенбакл?

— Да. В журнальной статье, которую я читал, было написано, что вы до четырнадцати лет воспитывались в детском доме. Должно быть, там было несладко, — с сочувствием добавил Рамон.

Франческа улыбнулась:

— Не верьте тому, что написано в «Джен Эйр». Как часто говорил мне Пан, у сирот тоже есть свои преимущества. Например, они могут создать себе свою собственную генеалогию. Они могут сами придумать себе имена, как это сделала я. Или… Пан — это прозвище Джейсона, на тот случай, если вы этого не знаете.

— Кейти мне говорила. Но я вспомнил это имя только тогда, когда вы его упомянули. Необычное имя для мужчины. Хотя, как я слышал, он и сам очень необычный человек.

— Не знаю, что именно вы слышали, но действительно — Пан был весьма необычен.

— Он помог вам после того, как вы покинули Пенбакл. — Рамон об этом, правда, только догадывался. — Вы ведь все встретились в Эйвери-Волш? Сэвилл, то есть Пан, имел к этому какое-либо отношение?

— Да, — просто ответила Франческа. Она вновь приняла скучающий вид. — Скажите, капитан Каррера, что на самом деле от меня требуется? Я готова сотрудничать. Все, что вам нужно сделать — так это сказать, чего вы хотите. Нужно формальное заявление по поводу того, что произошло на «Саргассусе»? Уверяю вас, оно будет в точности таким же, какое вы получили от Кейти. — На ее лице вновь появилась холодная улыбка.

— Ну, давайте пока забудем о «формальных заявлениях»! Просто скажите мне, почему вы вдруг решили вновь встретиться на борту «Саргассуса»? Потом мы перейдем к Сэвиллу и к тому, что случилось в день, когда вы покинули яхту.

Франческа закурила еще одну сигарету — на этот раз не дожидаясь любезности Рамона.

— Ну, мы уже очень давно не виделись. И однажды в Нью-Йорке я натолкнулась на Пана — то есть Джейсона. Просто натолкнулась на него. Буквально! Я в большой спешке выхожу из магазина, а тут входит он и точно так же спешит.

— Итак, вы случайно натолкнулись на этого парня в Нью-Йорке. — Заметив колебания Франчески, Рамон решил прийти ей на помощь. — Нью-Йорк — большой город. Вас не удивило такое совпадение?

— Разве Кейти вам не говорила, что у Пана есть привычка неожиданно появляться как из-под земли?

— Нет. Но почему бы вам мне об этом не рассказать?

Неожиданно Франческа смутилась.

— Я действительно не знаю, почему вдруг так сказала. Но только слово «совпадение» не имеет отношения к Пану. Он… ну, в общем, он из тех людей, при появлении которых что-то начинает происходить. Это всегда так. — Смех Франчески был несколько натянутым. — Звучит загадочно, но на самом деле все не так. Пан просто внезапно появляется в чьей-то жизни и затем так же внезапно исчезает. — Франческа пожала плечами. — Он такой.

Рамон решил пока оставить эту тему. Он уже знал, что Сэвилл — человек со странностями.

— Значит, после того как он вновь возник в вашей жизни, вы и решили устроить этот маленький междусобойчик? Этакий «Бермудский четырехугольник»?

Франческа засмеялась.

— Господи, так вот, значит, как нас называют в газетах? Мое бедное агентство, должно быть, замучили звонками. — Заметив недоумевающий взгляд Рамона, она пояснила: — О, тут нужно уточнить. Я работаю только с очень молодыми моделями — с девочками до четырнадцати лет. Большинство мам ужасно боятся, что их драгоценные сокровища превратятся в белых рабынь. — Ее взгляд затуманился. — И все они тут же исчезнут, если решат, что профессиональная репутация их дочерей из-за меня как-то пострадает. У Дэйзи я была известна как «ничем не запятнанная модель», и только поэтому мне удалось организовать свое агентство. Очень бы не хотелось, чтобы из-за этого происшествия на яхте пострадало мое доброе имя.

Сама того не ведая, Франческа дала Рамону ключ к разгадке. Чем мог Сэвилл ее шантажировать? С первых же секунд встречи с ней Рамон подозревал, что на такую хладнокровную и собранную женщину, как Франческа, угрозы Джейсона могут подействовать лишь тогда, когда он пустит в ход что-нибудь действительно серьезное. Какой-нибудь факт из прошлого Франчески, который может разрушить тот образ, который она создавала себе долгие годы. Обо всем, кроме школы фотомоделей и своей незапятнанной репутации, Франческа говорила довольно безразлично. Да, репутация для нее очень важна. Это Рамон понял по ее голосу — настолько важна, что Франческа будет защищать ее любыми средствами. Даже будет платить шантажисту — то есть Сэвиллу.

Конечно, совершенно бесполезно пытаться выведать у этой осторожной леди, чем Сэвилл ее шантажирует. Лучше узнать как можно подробнее, каким образом готовилась эта странная встреча Джейсона со своими бывшими студентками.

— Вы собирались рассказать мне, как уговорили остальных встретиться с вами и Джейсоном на борту «Саргассуса».

— Встретиться с Паном? Между прочим, идея принадлежала ему, а не мне. — Франческа улыбнулась. — Он предложил это в виде шутки — дескать, может быть, теперь вы соберетесь, раз так любите роскошь. К несчастью, это правда. И Пан об этом знал — он ведь всегда любил нас баловать, всегда!

Рамона не удивило, что Франческа явно не собирается рассказывать ему о том, как Сэвилл ее шантажировал. Но когда она с невинным лицом рассказывала ему явную ложь, он разозлился:

— Значит, вы прибыли на «Саргассус» как добрые друзья, радуясь встрече. И после этого все чуть не погибли — по крайней мере трое из вас. Один человек пропал, а яхта разбилась. Что же случилось? — «Только не надо лгать, черт побери! Пусть этот красивый ротик скажет мне правду», — мысленно добавил Рамон и стиснул зубами незажженную сигару.

— Что случилось? — повторила Франческа своим хорошо поставленным голосом и рассмеялась. — Можно, я начну с самого начала, с того момента, как мы очутились на «Саргассусе»?

— Давайте.

Франческа кокетливо повела плечиками:

— О, капитан, вы сочтете меня чересчур легкомысленной особой, потому что все, о чем я расскажу, — это чистой воды гедонизм!