The Phoenix Economy - Felix Salmon
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чего не хватало биткоину и OWS, так это чувства юмора. Они были - и есть - честными попытками заменить существующую систему чем-то лучшим. Одной из определяющих черт биткоин-максималистов является искренняя вера в фундаментальное превосходство биткоина над существующими фиатными валютами, в то время как OWS аналогично верили в революционные изменения. Финансовый кризис был свидетельством сломанной системы; эта система должна быть и может быть исправлена только путем полной реконфигурации фундаментальных строительных блоков, на которых основан капитализм.
Однако к тому моменту, когда разразилась пандемия, сетевой дискурс стал все больше ориентироваться на мемы и шутки. Жестокие мемы помогли Трампу взойти на пост президента в 2016 году; они были основаны на уродливом юморе, но все же юморе. Онлайн-сообщества, как и все сообщества, создают ин-группы и определяют аут-группы; одна из задач мемов - уколоть аут-группы и спровоцировать гневную и раздраженную реакцию их членов. Мем "OK, Boomer" - отличный пример: Он без труда смеется над любой искренней критикой и отклоняет ее таким образом, чтобы выверять степень раздражения, вызываемого у целевого Бумера, в соответствии со степенью снисходительности, которую Бумер изначально демонстрировал.
Даже неофициальный девиз толпы "Extremely Online" - "lol nothing matters" - сам по себе призван издеваться над искренними и сердечными людьми. В мире криптовалют, в частности, появился целый словарь, призванный иронизировать над преобладающим дискурсом о сбережениях и инвестициях; создать пространство, где "полные первоклассные настоящие дегенераты" - это скорее термин одобрения, чем какого-либо неодобрения.
Существовала внутригрупповая солидарность - ВАГМИ, например, означает "мы все справимся", а к коллегам-постерам часто обращались "fren", что в переводе с английского означает "друг". Degen ape" - это высокорисковый игрок, вкладывающий деньги в криптопроект - поведение, которое само по себе помогает накопить репутационный капитал, что бы ни случилось с инвестициями. NGMI - "Не получится" - это способ смириться с потерями, а YOLO и FOMO ("страх упустить") - это термины, которые в основном говорят: "Я полностью осознаю, что мои действия иррациональны, но эй, мы все иррациональны".
Странно рационально облачиться в тяжелые доспехи из сплошной иронии, прежде чем отправиться в окопы мемов, потому что это мир, в котором ничего не реально, в котором твердое стояние на земле - верный способ упустить почти все самое интересное и прибыльное.
Помните о важности ZIRP. Когда процентные ставки находятся на нулевом уровне, активы, приносящие доход - облигации, дома, дивидендные акции - становятся вдвойне непривлекательными для новых инвесторов. Цены движутся в обратной зависимости от доходности, а это значит, что цена, которую вам придется заплатить за жалкий крошечный доход, огромна. Говоря иначе, доход, который вы получаете от таких активов, в любом случае настолько ничтожно мал, что покупать их нет никакого смысла.
Естественный вывод - забыть обо всех этих активах, приносящих доход. Оставьте их бумерам. Остается только мир прироста капитала: приобретаете что-то, смотрите, как оно растет в цене, продаете с огромной прибылью. Чем быстрее он дорожает, тем богаче вы становитесь. Это царство SWAG.
Инвестиционные консультанты всегда с трудом понимали активы, которые не имеют никакого дохода, связанного с ними. Они дали им общий акроним - SWAG. Она расшифровывается как "серебро, вино, искусство, золото", потому что именно в эти активы вкладывали деньги бумеры, в основном с весьма скромным успехом. Но SWAG пандемии был совсем другим. Это была криптовалюта или NFTs, или скейт-деки Supreme, или кроссовки Yeezy. Это были бейсбольные или баскетбольные карточки, физические или виртуальные. Это были принты от горячего бруклинского художника Брайана Доннелли, более известного как KAWS, или редкий бурбон, или непонятный винил.
Общим знаменателем является искусственный квази- дефицит - сложная для понимания, но очень важная концепция. Квази- дефицит лежит в основе всех рынков SWAG: Предметы желанны, потому что они редки, хотя всегда есть механизм для создания новых версий этих предметов.
Серебро и золото, например, добываются - около 25 000 тонн серебра в год и примерно 3 000 тонн золота в год. Дефицит золота придает ему ценность, его стоимость делает добычу экономически выгодной, а постоянное новое предложение позволяет мировому предложению драгоценного металла заметно увеличиваться каждый год.
С вином дело обстоит несколько иначе - его постоянно производят, но его также постоянно пьют. Никто никогда не сделает еще одну настоящую бутылку Chateau Margaux 1953 года, но опять же, лучшие годы даже для Margaux 53-го года уже позади, и его ценность, по крайней мере, с точки зрения вкуса, неумолимо снижается. На фоне этого тысячи виноградников, включая Марго, производят большое количество первоклассного нового вина, которое будет жить десятилетиями. Важно, что количество этих виноградников не фиксировано. В 1953 году уважающий себя энофил редко выходил за пределы Бургундии и Бордо; сегодня же типичный любитель вина с удовольствием ищет великих производителей из других регионов и даже - да, других стран, включая США. Коллекционирование вина или даже инвестирование в вино - это в значительной степени постоянный поиск новейших вин с наилучшим потенциалом, а в претендентах недостатка нет.
Искусство - самый поучительный из классических классов активов SWAG, потому что почти все величайшие произведения искусства мира находятся в музеях и галереях, которые никогда их не продадут, что делает их буквально бесценными. Не существует долларовой стоимости, которую можно было бы приписать "Авиньонским демуазелям" Пабло Пикассо или портрету папы Иннокентия X Диего Веласкеса. Но коллекционирование искусства вечно, и если нет рынка для шедевров Рембрандта или Вермеера, богачи с радостью выставят на продажу что-нибудь другое. Спрос на новое свежее предложение настолько велик, что к 2021 году совокупная выручка от продажи на аукционе "Старых мастеров" - произведений искусства, охватывающих более шести веков, - будет примерно равна совокупной выручке от перепродажи работ художников, родившихся после 1975 года.
Серебро, вино и золото имеют естественный дефицит - существуют физические пределы того, сколько их может быть произведено. Уникальные предметы искусства тоже имеют такой дефицит, но на протяжении веков художники также торговали искусственным дефицитом, создавая произведения ограниченным тиражом. Исторически сложилось так, что тираж печатной продукции был ограничен уничтожением пластин после изготовления определенного количества оттисков, что создавало искусственный физический дефицит, но сегодня, в эпоху фотографии, никто не уничтожает негативы или компьютерные файлы после печати определенного количества копий снимка. Действительно, многие художники
