Причудливо тасуется колода… - Анастасия Сидорчук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Значит, Сережа не успел ей еще рассказать. А из Машки слова не вытянешь…».
– Ты чай хочешь? Там торт еще остался. Все остальное я доел.
Лиза кивнула.
– Ну, пошли ко мне. Я тебя провожу потом.
Они вместе зашли в подъезд Антона, и не заметили, что кто – то в это время за ними наблюдал…
***
– Можно к вам? – Лиза постучалась в кабинет Сергея Васильевича и тут же вошла, не дожидаясь разрешения.
– О, а тебя кто пропустил? – удивившись, спросил Сергей Васильевич.
– А кто меня не пустит? У меня муж – знаешь кто? И охрана еще!
Лиза поискала глазами место – куда бы ей сесть. Сергей Васильевич взглядом показал ей на маленький кожаный диванчик в углу.
– В коридоре остался?
– Ага. Надоел мне. Пусть там сидит…
– Вжилась уже в роль барыни… – не удержавшись, тихо сказал Антон, не отрываясь от бумаг, которые читал.
Лиза, не обращая на Антона внимания, сняла шубу и села на диванчик.
– Сережа, я с вами посижу, ладно? А охранника моего давай пока отпустим? Я же с вами все равно.
Сергей Васильевич кивнул и выглянул в коридор.
– Пока – свободен, – сказал он сидящему на стуле молодому парню. – Я позвоню – как понадобишься.
Антон, опустив голову, разглядывал столешницу и устало тер виски.
– Сережа, я вообще уже ничего не понимаю! Как они связаны? Хотели убить Изольду возле моего подъезда. Это, допустим, месть мне. А Светлана причем? Да я сам бы доплатил, чтобы ее придушили!
– И сразу – совет: будь поаккуратнее в выражениях,– сказал ему мудрый начальник Сергей Васильевич.
– Убили Светлану. Вчера мы с Максом подумали, что это может быть месть отцу – дескать кто – то у него из пациентов умер… из пациенток, скорее всего… И теперь в отместку убили его жену. Списки вот Макс сделал – и умерших, и родственников их. Тогда причем здесь Изольда?
– Слушайте, я может глупость скажу, – неуверенно сказала Лиза, внимательно слушавшая Антона, – но все же… Ты же тоже в больнице был постоянно с отцом. Ты говорил…
– Был, – согласился Антон. – Лет с семи… Или с десяти… И – до двадцати. Жил в больнице даже.
– Тогда может кто – то из родственников видел и винит в смерти близкого и тебя, и Дениса Васильевича?
Сергей Васильевич и Антон, молча, уставились на нее.
– А что вы так смотрите? Я не то что-то говорю?
Антон вздохнул:
– Да нет, нормально ты говоришь… Тогда Низино мы убираем, – он отложил часть бумаг в сторону, – там я маленький еще был, и Москву тоже убираем – там я не был. – Он отложил еще часть бумаг в сторону. – Остается наша больница.
Антон пробежал глазами по одному из оставшихся листочков и замолчал.
– И что ты там увидел? Дай-ка сюда этот листик!
Сергей Васильевич тоже пробежался взглядом по листку.
– Лебедева Галина Ивановна. Сейчас ей тридцать пять лет. А у твоей Гали, какая фамилия?
– Не знаю. – Антон задумался. – А нет, знаю. Я же видел список тех, кто на базу отдыха осенью билеты покупал. Лебедева…
– Семнадцать лет назад в отделении Дениса у нее умерла тетя. Когда убили Светлану – она была в кафе на Лесной. Допустим – случайно могла увидеть ее там. Или – не случайно. Запросто могла выйти на улицу – убить, и вернуться назад. И вчера, перед тем, как напали на Изольду, Лиза видела ее возле твоего дома.
– Дядя, нет! Нет, нет, и еще раз нет!!! Я к ней в восемь приехал – она спала у себя в общежитии. Не могла же она пырнуть ножом Изольду, а потом поехать и спать спокойно? Тем более, что с Изольдой я не встречаюсь!
– А вела себя Изольда, когда к тебе приехала, так, как будто встречаетесь…
Лиза тоже не выдержала:
– Сережа, да ты серьезно, что ли? Галя не могла…
– Лиза, то, что она тебе нравится, еще ни о чем не говорит. Вспомни Полину с базы отдыха! Ангелочек же… Никто бы и не подумал, что она при делах! А оказалась – при делах. Стасик вон… Интеллигентный какой с виду, Машка его сколько лет любила? А он тебя чуть не убил, и Машу продать хотел! Подруга твоя еще, которая шантажировала тебя…
Антон потер глаза и хлопнул себя по лбу.
– Куртка…
– Какая куртка? – заинтересовался Сергей Васильевич.
– На кухне у них куртка висит. Висела. Коричневая, засаленная. Как Лиза описывает. Я подумал – они курить в ней, может, выходят. И дверь с кухни на улицу есть. Не через зал, а напрямую – на задний двор.
– Так! Значит, Вову Касьянова сейчас за ней отправлю. И куртку пусть захватит – если она там еще висит.
– Сережа… – Антон попытался возразить, но уверенность в его голосе уже пропала.
– Отставить разговорчики! Здесь я тебе не Сережа! Иди Володю отправляй. Сам не езди.
Антон вышел из кабинета.
– Сережа, это не она! – снова повторила Лиза.
Голос у Сергея Васильевича вновь стал спокойным и мягким.
– Успокойся. Разберемся. Приедет – поговорим просто. Не она – значит не она.
– Антон, правда, в больницах жил?
– Правда, – ответил Сергей Васильевич, сев рядом с ней на диван. – Лет с семи – и до двадцати. Пока мединститут не бросил и сюда не перешел. Это Денис его с собой таскал везде. И еще – родственники наши. Да у нас во всех отделениях родня была, и все любили, когда он приходил. Чуть не дрались за него! Он, знаешь, как хорошо им помогал. И медсестрам, и санитаркам. И внимательность его там пригождалась, и дотошность, и сообразительность. Все врачи ему все объясняли. А он потом ходил по отделению – на больных смотрел. Если что – то замечал (а он же любую мелочь замечает) – бежал врачам докладывать. И все пациенты его любили всегда. Жаль, что врачом не стал! Хотя и здесь он на своем месте…
Антон вернулся в кабинет, когда привезли Галю.
Галя же в недоумении смотрела то на одного, то на другого.
– Галя, присаживайся, – Сергей Васильевич показал ей на стул напротив него. Антон остался стоять возле дверей. – Поговорим. Вова, куртку тоже привез, да? Давай сюда и можешь идти. – Когда дверь за Володей закрылась, он снова повернулся к Галине. – Итак, Галя. Лебедева Тамара – это же твоя тетя, правильно?
Галя в недоумении посмотрела на него. Затем, ответила:
– Да. Она умерла давно… А что?
– А куртка эта –
