Выстрел в доме с колоннами. Сборник повестей - Наталия Речка

– Нет, Григорий Михайлович, всё нормально.

– Витя, я слышал, ты встречаешься с Мариной у неё на квартире. Тебя беспокоит жилищный вопрос?

– Марина живёт в той квартире временно, это жильё не её, а одной родственницы, которая скоро вернётся из заграницы.

– А сам ты обитаешь в общежитии?

– Да, у меня там комната напополам с Петькой Симонихиным. Ну, Вы его знаете.

– Ещё бы. Петька – хороший опер.

– Он и друг хороший. Товарищ майор, решу я как-нибудь квартирный вопрос, пойду подрабатывать.

– И куда же, интересно?

– Пока не знаю.

– Витя, ты Дарье Смирновой дозвонился вчера?

– Да.

– Ну, так чего сидишь? Разве забыл, что предсказательница нам наговорила? Я навёл справки, эта женщина действительно наделена даром предвидения. Предупреди Смирнову, чтобы поберегла себя. К сожалению, мы не можем обеспечить всех бывших девиц этого мерзавца охраной, но предупредить обязаны. Конечно, слова какой-то ясновидящей нам не указ, но чисто по-человечески…

– Хорошо, Григорий Михайлович.

Витя ехал в автобусе и вспоминал совсем другие слова экстрасенса: «Скоро Вы встанете перед трудным выбором». Похоже, это «скоро» наступило. И какой выбор правильный? Борцов – его наставник, честный человек, герой здешних мест. Промолчать, значит соврать ему. Как он будет каждый день смотреть Борцову в глаза? Рассказать? Подвести девушку, которую он видит своей женой? Дилемма…

Родители Дарьи Смирновой встретили Зайцева вполне доброжелательно, проводили его в светлую комнату с двумя большими окнами, и предложили подождать, объяснив причины отсутствия дочери: «Дашенька скоро будет, она в аптеку пошла, Катенька приболела, врач выписал лекарства, а у нас дома таких нет». Из разговора, Зайцев понял, что дочке Дарьи Катеньке около десяти лет, она простудилась, уже несколько дней не ходит в школу и лежит сейчас в своей кроватке в соседней комнате.

– Не стану от вас скрывать, хотя предполагал, что беседа у меня будет только с Дарьей, – обратился Витя к Смирновым, – я расследую дело об убийстве Валерия Кустовского и опрашиваю всех, кто был с ним знаком.– Смирновы переглянулись, пожилой мужчина вздохнул, накрыл своей ладонью руку жены.

– И давно его убили? – спросил отец Даши.

– Четвёртого октября. Скажите, где в это время находилась Ваша дочь?

– На даче. У друга Дашеньки дом загородом, тёплый, в нём можно и зимой жить.

– У Дарьи есть друг? Давно они вместе?

– Дмитрий живёт в нашем доме давно, его квартира двумя этажами ниже, но стали они встречаться всего два года назад. Дима служил в спецназе, у него были длительные командировки, да и знаете, как бывает, люди живут в одном доме, а никогда не видятся.

– Так обычно и бывает в многоквартирных домах, соседи не знают друг друга в лицо, – кивнул Виктор. — А когда Дарья рассталась с Кустовским?

– После того, как она сообщила ему о беременности, они больше не виделись.

– И он никак не напоминал о себе?

– Нет. Поверьте, Дашенька нам бы рассказала, у нас с ней полное взаимопонимание, – ответил отец Даши. И тут вступила в разговор мать:

– Тогда нам было очень тяжело. Дашенька переживала… Но родилась Катенька, и мы все погрузились в заботы о ней: гуляли по очереди, купали её, качали по ночам, читали сказки. Даша купила книжку, где по месяцам было расписано, как дети развиваются. Во времена нашей молодости таких книжек не продавалось. А это же целая наука! Пока гуляли с Катюшей во дворе, познакомились с жильцами нашего дома, теперь ходим друг к другу в гости, поздравляем с праздниками.

– Ваша дочь до сих пор злится на Валерия? Он ведь её бросил одну с ребёнком.

– Да что Вы, ей на него давно наплевать, – возмутился пожилой мужчина. – К тому же, у неё есть на кого опереться, вон, гляньте, какой у неё мужик! – Отец Даши смотрел в окно, и жестом подозвал Зайцева подойти. Витя взглянул во двор с высоты четвёртого этажа. На детской площадке резвились дети, на лавочках сидели женщины: одни общались друг с другом, другие смотрели в раскрытые книжки и журналы. Двое мужчин солидного возраста прохаживались вдоль невысокого заборчика, чуть дальше, за детской площадкой на небольшой аллейке виднелась крупная фигура мужчины в куртке камуфляжного цвета с накинутым на голову капюшоном, рядом с ним на поводке шла большая чёрная собака, по виду похожая на овчарку.

– Это тот мужчина с собакой? – спросил Витя.

– Да, это и есть наш Дима, у него очень умный пёс, настоящая дрессированная, боевая немецкая овчарка. Поначалу мы побаивались, что приученный к военной службе пёс не сможет терпеть приставания и игры нашей внучки. Но Лорд, так зовут собаку Димы, позволяет ребёнку всё. Катя крутит ему уши, целует в нос, хватает за лапы. Она даже пыталась усесться на Лорда верхом, но мы вовремя увидели и воспрепятствовали, а то у пса могли бы возникнуть проблемы с позвоночником, – поведала мать Даши. И в это время послышался звук поворота ключа в замке, а затем скрип открываемой двери. Через пару минут в комнату вошла среднего роста очень симпатичная женщина с короткими тёмно-русыми волосами, носом с небольшой горбинкой и тонкими аристократическими губами. Серьёзные серые глаза смотрели на Зайцева оценивающе. В голове у Вити пронеслось: «Если она раньше и была овечкой, сейчас вполне могла бы служить в разведке». А вслух он сказал:

– Добрый день, Дарья Алексеевна. Я – следователь Зайцев Виктор Васильевич. Помните, мы с Вами созванивались?

– Я уже поняла. Вас ещё не угощали чаем? Мама, завари чай и отведи гостя на кухню, возьми пакеты, там зефир в шоколаде и вафли, сейчас будем чай пить, а я пойду Кате в нос закапаю. Лекарства дорожают с каждым днём. Всегда говорила, лучше дать ребёнку лишний день дома отсидеться, чем потом долго лечить запущенную болезнь, ходить по поликлиникам и аптекам. – Строгая Дарья исчезла в комнатке дочери, а Витя со стариками отправились на кухню. Поговорили о погоде и делах житейских вроде того, что с отоплением опять запоздали, люди простужаются, а в аптеке всё дорого. Через десять минут появилась Дарья, налила в кружку с нарисованными мишками горячего чая, добавила в неё варенья, и, поставив её вместе с вазочкой всяких вкусностей на поднос, отдала приготовленное матери со словами: «Мам, посмотри, чтоб Катя эту таблетку выпила и витаминку из пачки». Родители вышли, оставив дочку вдвоём со следователем.

– Дарья Алексеевна, сразу хочу Вас предупредить, чтобы Вы были осторожны. К нам поступила информация, что бывшим девушкам Валерия Кустовского может угрожать опасность.

– Но не мне. У нас с ним давно всё закончилось. Он сбежал от меня сразу, как узнал о беременности.

– И всё-таки, постарайтесь одной нигде не ходить, чужим дверь не открывать.

– Хорошо. Вы только за этим пришли?

– Вы знаете, что Валерия Кустовского убили? – спросил Витя.

– Что-то слышала.

– От кого?

– Одна моя знакомая дружит с парикмахершей из салона Маргариты, той Маргариты, которая общалась с Валерой. У него ведь было много знакомых женщин?

– Где Вы были четвёртого октября? Дарья Алексеевна, как бы странно это не выглядело, я должен задать Вам этот вопрос.

– Я провела этот день за городом, вместе с другом, – быстро ответила она. Зайцеву показалось, что Дарья подготовилась к подобным вопросам.

– У Вашего друга в квартире живёт немецкая овчарка. Вы её брали с собой?

– Конечно. А почему Вы спросили о собаке? – глаза Дарьи смотрели настороженно.

– Дарья Алексеевна, я вправе не объяснять, почему я задаю Вам те или иные вопросы, – ответил Витя, а потом спросил: – Валерий Кустовский после расставания Вам звонил, писал, справлялся о здоровье дочери?

– Нет. Виктор…

– Васильевич.

– Виктор Васильевич, Вы зря теряете время, я не смогу ничем помочь Вам в поиске убийцы Валеры… К тому же я ему завидую.

– Кому?

– Тому человеку, у которого хватило смелости наказать подлеца. Да, Валера был подлым, предательским существом, эгоистом…

– Дарья, он был также отцом Вашего ребёнка. Не было б его, не было бы…

– Хватит. Не надо меня воспитывать. Катя – моя дочь, только моя. Вам этого не понять. Есть женщины, которые беременеют благодаря достижениям медицины, у их детей – биологические отцы, про которых они ничего не знают. Валеру можно считать таким же биологическим отцом. Настоящий отец – тот, кто растит ребёнка, кто тратит средства на его питание, одежду, игрушки, обучение, лечение. Валера считал, что ходить каждый день на работу и трудиться на чужого дядю – несусветная глупость и предпочитал валять дурака, выпрашивая деньги у родителей и брата. Конечно, на его внебрачных детей они бы вряд ли раскошелились, а жениться Валера не хотел. Я считаю, зарабатывать на хлеб своим трудом – каждодневный подвиг, и неважно, грузчик ты или профессор, продавец или учитель, официант или журналист. Важно, что есть дело, которое кормит тебя и твоих близких. Такая вот, простая истина.