Пятьдесят оттенков измены. Я – твой трофей! - Эмма Ноэль

— Что я могу сделать для вас, моя госпожа?

— В этом доме есть шампанское?

Уже через десять минут Мила поглощала приятный дорогой напиток, пузыристая жидкость поднимала настроение, и вечер уже не казался скучным. Она внимательно рассматривала головы мертвых животных, развешанные на стенах. Их застывшие взгляды вызывали у нее тревогу.

— Хочешь, я покажу тебе мой главный трофей? — произнес загадочно Алекс, в его глазах заблестели озорные искорки.

— Интересно, что это? Медведь? — попыталась угадать заинтересованная Мила.

— Иди за мной!

Алекс двинулся к противоположной стене. В ней был проход, занавешенный бардовыми бархатистыми шторками. Мила оглянулась, проверить, не наблюдает ли Сережа, что она ведома мужчиной, который способен похитить ее душу и усладить тело, как ни один человек в мире. За тканью оказалось небольшое пространство с дверью, Медведь стремительно ее открыл, и его поглотила тьма. Мила замешкалась, но через мгновение его сильная рука появилась из темноты незнакомого помещения и дернула ее к себе. Спустя секунду она была в его объятиях. Его жадный рот так страстно целовал, словно он не мог ею насытиться. Мила теряла волю и контроль, прижимаясь к его крепкому телу. Мужская рука настойчиво задрала платье, но на мгновение она ее поймала и умоляюще прошептала в кромешную тьму:

— Не унижай меня больше, Алекс!

— Не смей флиртовать при мне с другими мужчинами, Мила! — ответил он горячим выдохом.

Ее сердце вдруг отчаянно затрепыхалось, она отпустила его руку, чтобы отдаться страсти. Его пальцы требовательно убрали кусочек кружева с дороги и часть их погрузилось в ее горячую плоть. Алекс навалился на нее всем телом, плотно прижимая к стене так, что она была почти недвижима, а его обезумевшая рука продолжала дерзкие движения. Неужели он решил довести ее до исступления, так и не вводя главного участника любовных баталий?! Ей нравился этот напор, она тихо стонала, требуя большего. Мила нащупала его ширинку и высвободила пульсирующий жезл, готовый унести ее на вершину блаженства. Он, не мешкая, резким движением вошел в нее, немного грубо, но уверенно и поднял ее ноги вверх так, что она была распластана по стене и почти не участвовала в процессе, являясь игрушкой в его руках. Алекс двигался неистово, она тяжело дышала, упиваясь страстью. Он был Бог секса — Настя была права. Ни с одним мужчиной Мила не получала столько удовольствия, чувственность поселилась в каждой клеточке сложного анатомического инструмента, по-настоящему настроить который мог только один в мире человек — Алекс. Ощущая оргазмический взрыв Мила громко застонала, но тут же приглушила звук, а через мгновение пришел к финалу и ее страстный охотник. Она чувствовала в себе пульсацию его слабеющего стержня, он продолжал целовать ее, удерживая на весу. Ей захотелось сказать что-нибудь нежное, приятное, но она опасалась снова получить моральную затрещину.

Алекс включил свет, они оказались среди полок со спиртным.

— Я думала, бутылки хранят в погребах, — произнесла Мила, поправляя белье и опуская платье.

— У нас нет погреба. Ты должна мне помочь одеться.

— Почему?

— Отгадай! — произнес он, показав кулак, в котором сжимал семенную жидкость. Мила натянула на него штаны, между делом уточнив:

— Ты так и не показал мне свой главный трофей!

— Разве ты не поняла?

Девушка, не любящая шарад с детства, пожала плечами. Свободной рукой он придвинул ее к себе и развернул к зеркалу, висящему на стене. Мила осмотрела в нем себя и непонимающе уставилась на Алекса.

— Ты — мой трофей! — произнес он довольно, после чего поцеловал ее. — Иди первая. И чтобы я больше тебя не видел с этим мерзким обольстителем. От него три секретарши понесли! Он не разведется с женой, потому что в бизнес пришел благодаря деньгам ее отца, а он до сих пор жив.

— Мне он неинтересен! К чему эти подробности?

— Я с такими как он не стал бы водить дела. Лжет матери своих детей — значит, предаст партнера.

— Какой ты принципиальный!

— Иди!

Мила расправила плечи и сделала несколько шагов, покинув свой личный рай и оказавшись в затуманенной сигарным дымом комнате. Алексей Алексеевич играл в бильярд с боровом, который не унимался и продолжал бросать свои остроты, сопровождая их собственным смехом. Сережа был задумчив и все время искал взглядом Милу, а когда она, наконец, появилась, он поспешил к ней со словами:

— Куда же вы исчезли?! Я уже начал скучать.

Мила растерянно пожала плечами, соврав, что от шампанского у нее немного закружилась голова, и ей захотелось подышать воздухом. Через трофейную комнату проходил ее Медведь, который был недоволен их беседой, он вынужден был временно покинуть поле сражения за внимание единственной женщины вечера. К раскрасневшейся девушке подплыл колышущийся Василий и вручил ей бокал спасительного шампанского.

В углу комнаты дремал позабытый всеми рояль, обнаружив его, Сережа обрадовался и поспешил занять место у инструмента. Его проворные пальцы изучали клавиши, он объявил, что посвящает этот музыкальный изыск прекрасной и таинственной Миле, которая сразила всех наповал своей красотой и изяществом. Смущенная девушка почувствовала, что в комнату вошел ее воинственный зверь и он был недоволен возобновившимся вниманием. Из-под музыкальных рук Сережи полились трогательные звуки. К Миле подошел Алекс и галантно произнес:

— Мадам, к сожалению, здесь нет других женских особей, не снизойдете ли вы до танца с вашим покорным слугой?

Прежде чем дать согласие, она внимательно посмотрела на него, пытаясь понять шутит ли он. Но, не дожидаясь согласия, Алекс вытащил ее на середину и прижал ее к себе так плотно, что она чувствовала его сердцебиение.

— Не вас ли я оттрахал пару минут назад в винной комнате? — прошептал он, немного злясь.

— Да, это была я. Но вынуждена признать, что секс был из жалости!

— Неужели?! Вы так похотливо ко мне прижимались! И готовы были кричать от страсти! Вы либо слишком искусная актриса, либо все же лукавите!

Мила попробовала отстраниться, но он ее не выпускал из объятий-тисков.

— Не брыкайся, моя козочка! Не забывай, ты можешь украсить собой стену! Или угол, если из тебя сделают чучело в полный рост.

— Почему ты так груб со мной? — выдохнула Мила, устав сопротивляться.

— Ты меня выбиваешь из равновесия. Я просил тебя держаться от этого урода подальше!

— Тогда предъяви свои права! — напористо прошептала Мила и, увидев его непонимающий взгляд, дополнила рекомендацию: — Поцелуй меня прямо сейчас!