Кинжал из слоновой кости - Вентворт Патриция

В голосе Билла отчетливо прозвучала радость:

— Рэй! Слава богу! А я тут ломаю голову, как бы с тобой связаться. Хотел уж было звонить тебе сам. И понимаю ведь, что неприлично, а ничего не могу с собой поделать.

«Ну, конечно, — с горечью подумала Рэй. — Хочет узнать, как себя чувствует Лайла. Я для него только средство связи с ней. Не более чем довесок к телефону».

— Лайла в полном порядке, — сказала она вслух. — Отлично выспалась и даже выпила с нами чаю. С нами — это со мной, Адрианом Греем и мисс Силвер.

Однако чаепитие почему-то совершенно не заинтересовало Билла.

— Рэй, мне нужно с тобой увидеться, — торопливо проговорил он. — Ты можешь выйти на улицу? Мы могли бы поговорить в машине. Думаю, мне не стоит сейчас показываться возле дома.

— Ни в коем случае.

— Ни в коем случае не стоит показываться или ни за что не выйдешь?

— Ох, Билл! — с досадой проговорила Рэй. — В общем, жди меня в машине. Я сейчас выйду.

— Хорошо, я подъеду к воротам.

Оставив Лайлу на попечении Мэри Гуд, Рэй выскользнула из дома и направилась к воротам. Выйдя на дорогу, она разглядела в сгущающихся сумерках нетерпеливо расхаживающую взад и вперед высокую фигуру Билла. Он поспешно подошел к ней и порывисто обнял за плечи.

— Какая ты молодец, что пришла!

— Поговорим в машине или немного пройдемся? — спросила Рэй, которой после целого дня взаперти ужасно хотелось размяться и подышать свежим воздухом.

— Даже не знаю. Похоже, за мной следят. Давай лучше в машине. Мне нужно поговорить с тобой. — «О Лайле», — добавила про себя Рэй. В машине Билл привалился спиной к дверце и, развернувшись к Рэй, как она и ожидала, хмуро спросил: — И что говорит Лайла?

Рэй рассказала последние события.

— Ты хочешь сказать, она ничего не помнит?

— Ничего. Только то, что заснула в своей комнате и проснулась в кабинете. А на полу лежал мертвый сэр Герберт.

— Думаешь, она говорит правду?

— Уверена в этом, — удивленно ответила Рэй.

— Она что, правда лунатик?

— Только когда нервничает или сильно чем-то расстроена. В школе с ней это часто случалось. Никогда не забуду, как орала Мириам Сент-Клэр, почувствовав среди ночи на лице чью-то руку.

— Значит, она сделала это во сне, — задумчиво проговорил Билл.

— Билл! Опомнись! Она этого не делала!

— Зачем отрицать очевидное? — хмуро возразил он. — У нее все руки были в крови. Но, разумеется, она не понимала что делает.

— Да что с тобой, Билл? Ты ведь знаешь Лайлу. Она не смогла бы никого убить, даже если бы захотела. Ей такое и в голову бы не пришло.

— Ты просто не видела, Рэй, как она стояла там и смотрела на свои руки. А я видел.

— Да мало ли что ты видел! Даже полиция не считает ее виновной. Этот инспектор из Скотленд-Ярда, да и местный полицейский тоже. Когда они ее допрашивали, у них на лицах было написано, что они не верят в ее виновность.

— Интересно бы знать почему, — мрачно сказал Билл.

Вот теперь уж Рэй разозлилась не на шутку:

— Потому что у них есть глаза и уши! И еще потому, что Адриан Грей все время шел за ней следом. Он готов присягнуть, что она обнаружила Герберта Уайтола уже мертвым.

— Хорошенький свидетель! Да он не задумываясь присягнет, что луна сделана из зеленого сыра, лишь бы вытащить Лайлу из этой заварухи. А ты хоть знаешь, — мрачно продолжил он, — что случилось после того, как она проснулась?

— Нет, — растерянно призналась Рэй.

— Ну тогда слушай. Я как раз вошел в комнату с террасы. Секундой позже из коридора появился и Адриан Лайла очнулась, увидела лежащего на полу Уайтола, а потом меня. Повторяю: сначала она увидела меня и уж только потом — Адриана. И тем не менее бросилась прямо к нему. По-моему, из этого можно сделать один-единственный вывод.

— Она была в шоке. Она не понимала, что делает.

— Вот именно, — угрюмо сказал Билл. — В такой ситуации человек действует не рассуждая. И Лайла не задумываясь выбрала Адриана.

— Билл!

— Ну что «Билл!»? Я чуть не женился на девушке, которая видеть меня не может и чуть что бросается на шею другому, а ты «Билл!».

Рэй не знала, что и сказать. Переполнявшие ее чувства словами выражать уж точно не стоило. Больше всего ей сейчас хотелось обнять Билла, поцеловать его и утешить. Поэтому она покрепче сцепила руки и отодвинулась от него как можно дальше.

— И между прочим, — продолжал Билл, — если они считают, что Лайла этого не делала, значит, уверены, что это сделал я. Даже странно, как это меня до сих пор еще не арестовали. Они ведь нашли эту записку, где я прошу ее встретиться со мной ночью и предлагаю увезти отсюда. И попробуй теперь докажи, что я имел в виду комнату рядом с холлом, а не этот злосчастный кабинет! И чего ее туда понесло?

Рэй вновь обрела дар речи:

— Билл, ты меня совсем не слушаешь. Она не знала, что делает.

— Не уверен. Но, даже если и так, откуда у нее на руках кровь?

Рэй поежилась.

— Наверное, она дотронулась до него… Или до кинжала.

— Рэй, ты ведь и сама не веришь, что Лайла могла дотронуться до покойника!

— Она не знала, что делает, — упрямо повторила Рэй.

— Но ведь сделана же?

Подкравшаяся темнота скрывала их лица, но им это не мешало: слишком давно они знали друг друга. Да и сцена эта повторялась далеко не впервые: сколько уже раз они схватывались не на жизнь, а на смерть из-за какой-нибудь ерунды, не стоившей и десятой части тех сил и нервов, что они на нее тратили. Сейчас же речь шла совсем не о ерунде: речь шла о жизни, о любви и о смерти. И Билл, собранный и холодный, снова и снова приводил одни и те же доводы, словно повторение делало их убедительнее, а Рэй, с пылающим лицом и лихорадочно блестящими глазами, раз за разом опровергала их.

— Ты просто не желаешь смотреть фактам в лицо, — взорвался наконец Билл. — Мы попусту тратим время.

— Отчего же? — устало возразила Рэй. — Просто мы смотрим в лицо разным фактам. Для меня факт то, что Лайла этого не делала. Другие меня не интересуют. И если ты ее любишь, то думаешь точно так же.

После этих слов в машине воцарилась мертвая тишина. Рэй вдруг вспомнила, как в детстве со злости швырнула камень в окно гостиной. Она испытала тогда точно такое же ощущение, как и сейчас: она что-то разбила, и этого уже никогда не поправить. Наконец Билл с каким-то удивлением в голосе проговорил:

— Ну, значит, я ее не люблю. И похоже, никогда не любил.

— Что? — выдохнула Рэй. — Что ты сказал?

— Ты прекрасно слышала. И, раз уж мы заговорили об этом, дай мне, пожалуйста, закончить. Ты ведь знаешь Лайлу. Более трогательного и беззащитного существа трудно себе и представить. Едва увидев ее, я тут же потерял голову. Я ничего не знал о ней, да и не хотел ничего знать. И только теперь начинаю понимать, насколько мы были бы несчастливы, если бы поженились. Хотя, если уж совсем честно, понимать это я начал, как только вернулся.

— Тогда зачем? — спросила Рэй, пытаясь справиться с задрожавшими вдруг губами. — Зачем ты поехал сюда? Зачем хотел увезти?

— Что значит «зачем»? — взорвался Билл. — А разве у меня был выход? Разве мог я допустить, чтобы ее насильно выдали замуж? И неужели я должен был стерпеть, что со мной обошлись так, будто меня и не было никогда, а если и был, то лучше забыть об этом, как о страшном и неприличном сне?

Весь гнев Рэй моментально растворился в приступе неудержимого смеха.

— Билл, дорогой! — простонала она, трясясь от хохота.

— Именно неприличном! — повторил Билл. — А я-то еще собирался везти ее к тебе! И это притом что на самом деле я хотел лишь одного: чтобы она сама разорвала нашу помолвку.

— И ты, значит, не успокоишься, пока она этого не сделает?

Билл медленно покачал головой.

— Я уже успокоился. Помолвки больше не существует. Мне не нужна Лайла, а я не нужен ей. Она достаточно ясно дала мне это понять, бросившись в объятия Адриана Грея. Что же, от всей души желаю ему удачи. Потому что, как это ни дико звучит, я ему не завидую. — Он вдруг усмехнулся. — Впрочем, Мариан Гарди еще несколько месяцев назад предупредила меня, что я не гожусь в няньки.