Таинственный пруд (Том 2) - Виктория Холт

Он кивнул.

— Это… твоя профессия?

— Надо же мне чем-то заниматься, ничего другого я не умею…

— Отец Морвенны предлагал же тебе работать вместе с ним!

Джастин уныло взглянул на меня.

— У меня к этому делу нет способностей…

— Что ты теперь собираешься делать?

— А что я могу сделать? Мне конец!

— Джервис пообещал мне, что никому не будет рассказывать об этом. Пока! При условии, что ты не будешь играть! Это не должно стать известным! Морвенна не должна ничего узнать!

Джастин испуганно посмотрел на меня, а я продолжала:

— Я не представляю, что с ней произойдет: это разобьет ее сердце! Она так гордится тобой! А кроме того, у вас ребенок!

— Нет, она не должна знать, — пробормотал он.

— Повторяю, Джервис пока ничего не будет рассказывать при условии, что ты обещаешь больше не играть!

Джастин жалко взглянул на меня.

— Неужели так ты зарабатываешь себе на жизнь? Именно этим ты и занимался в Лондоне?

Он промолчал, но этого мне было достаточно. Что же мы наделали, Морвенна и я? Похоже, она совершила еще большую ошибку, чем я: Джервис был слаб, но он, по крайней мере, не шулер!

— Ты должен прекратить это, Джастин! Рано или поздно тебя все равно поймают.

— Если бы я нашел золото, я никогда в жизни не взял бы в руки карты! Ну почему золото всегда идет к тем, у кого уже и без того его достаточно? Взять хотя бы Бена Лэнсдона…

— Он не проигрывал то, что зарабатывал, а тратил свои деньги с пользой!

— Да… а теперь еще женился на золотой россыпи!

— Не нужно злиться, Джастин, мне кажется, между вами нет особой разницы. Я еще поговорю с Джервисом. Я хочу, чтобы все продолжало идти так же, как шло до сих пор, но ты больше не будешь играть в карты! Как только ты это сделаешь, Джервис все расскажет: он полагает, что это для него вопрос чести!

— Мне не остается ничего, кроме как согласиться с этим.

— Завтра утром и ты, и Джервис поостынете. Вы не можете быть врагами друг другу! В конце концов, вы вместе работаете.

— Я согласен, обещаю…

Я встала.

Тебе придется… ради Морвенны!

Джастин кивнул, и, когда я выходила, он пробормотал мне вслед:

— Спасибо тебе, Анжелет…

Между мужчинами установился нейтралитет, долго ли будет так продолжаться? Они почти не говорили на темы, не касающиеся шахты. На работе один из них копал глубоко под землей, а другой поднимал наверх бадьи с породой.

Вообще я перестала интересоваться этой жизнью. С каждым днем росло отвращение ко всему, окружающему меня. Отчаянная жажда золота, которая читалась на лицах мужчин, вызывала неприязнь: жадность и после первоначального возбуждения от сделанной кем-нибудь находки — злобная ненависть! Жажда золота… зависть к соперникам… Я стала понимать, отчего эти грехи считаются смертными.

Как никогда, мне хотелось уехать отсюда, отправиться на родину, наслаждаться шумом Лондона, тишиной Кадора — все это казалось мне недостижимой мечтой.

Во мне росло равнодушие. Может быть, это объяснялось моим состоянием: я постоянно думала о ребенке. Как я была бы счастлива, будь я дома, где мой ребенок мог бы получить такое же воспитание, как я, где была вся моя семья… в благоприятных условиях, но ребенок здесь! Как я могла растить ребенка в этом убожестве?

Все выглядело просто ужасно. Я беспокоилась о том, как сложатся отношения с Джастином, хотя, нужно сказать, я и не питала к нему особой симпатии. Я думала о Морвенне, которой в будущем неизбежно предстояло узнать о том, кем на самом деле является ее муж. Бедняжка Морвенна, она была еще менее опытна, чем я! Как она воспримет это?

Я молилась о том, чтобы что-нибудь произошло, что-нибудь, позволяющее выйти из постоянно ухудшающейся ситуации, в которой я оказалась. Мои молитвы были услышаны… хотя совсем не так, как я предполагала…

Я кое-что знала о методах работы, используемых при добыче золота. Когда в начале пятидесятых здесь открыли золотые россыпи, его добыча не составляла особого труда. Тогда золото было обнаружено на поверхности, в россыпях, формировавшихся в высохших руслах рек и ручьев. Оно лежало почти на виду. Эти золотые запасы быстро обнаружили и выработали, а теперь приходилось все глубже закапываться в землю, строить для этого настоящие шахты. После того, как произошло несколько несчастных случаев, все поняли, что необходимы деревянные крепления шахт, чтобы предотвратить обвалы.

Когда породу, предположительно содержащую золото, поднимали на поверхность, ее пересыпали в тачки и отвозили к воде. Там ее промывали в лотках, отделяя пустую породу от золота. Это был очень утомительный процесс, и часто все усилия оказывались бесплодными. Время от времени обнаруживалась золотая крупинка, сама по себе ничего не представляющая, но дающая надежду на будущее.

Чем глубже становились шахты, тем опаснее было работать в них. Там появлялись, например, яды от гниющих растений. В городке был молодой человек, из-за этого ставший на всю жизнь инвалидом. Он работал в шахте с отцом и был внизу, когда произошел обвал, а это значило, что выкопать его удалось лишь через несколько часов. Теперь он постоянно кашлял, и было ясно, что он не жилец на этом свете. Так что совершенно необходимы были деревянные крепления, удерживающие шахту и достаточно прочные для того, чтобы принять на себя давление земли.

Дело шло к обеду. Я направлялась в лавку, зная, что миссис Боулз непременно захочет узнать, как поживает маленький Патрик. Она любила слушать отчеты о его состоянии, склонив набок голову, поджав губы и довольно сверкая глазками. Это был ее ребенок — тот, которому не жить бы на этом свете, если бы не ее чрезвычайные таланты!

Уже на пороге лавки я услышала какие-то крики. Я остановилась, прислушиваясь. Миссис Боулз вышла из лавки и встала рядом с озабоченным видом. Все мужчины бросили работу и бежали куда-то.

— Что-то случилось! — сказала миссис Боулз. — Ну-ка, Артур, быстрей!

Артур присоединился к нам, и мы побежали туда, куда устремилась толпа. У меня появилось страшное предчувствие, поскольку все бежали в направлении нашей шахты.

Я заметила Джервиса. Вокруг него столпились мужчины, и я попыталась пробиться к нему.

— Кого-то там завалило, — сказал стоявший рядом мужчина.

— Это Картрайт, не иначе, — сказал другой.

— Джервис! Джервис! — крикнула я. Он не слышал меня. — Что случилось?

Один из мужчин повернулся и взглянул на меня.

— Должно быть, брус не выдержал.

Я пробилась немножко дальше. Проталкиваться через толпу было трудно.