Ученица жнеца высшего уровня (СИ) - Юлия Зимина

— Да что ты несешь такое?! — Сария задохнулась от услышанного. — Я?! Ее расположение?! Да начерта оно мне нужно?!

— Запомни свои слова, — усмехнулся Танур, вызывая у меня массу вопросов. — И я запомню их вместе с тобой. Потом вместе над ними посмеемся.

30. Обсуждение тайны

Дом родителей Ноана (в это же время)

— Все! С меня достаточно! Я, знаете ли, жить еще хочу! — сокрушался Лойд, обмахивая себя газетой, взятой с кофейного столика.

— Нужно продолжать, — отрицательно мотнул головой отец Ноана, складывая руки на груди и не сводя взгляда с друга своего сына.

— Да ни за что! — задохнулся от возмущения молодой жнец. — Вы смерти моей хотите?! Он меня чуть не растерзал одним взглядом! Мне едва удалось унести ноги из его дома без последствий! Ноан, которого я видел сегодня, уже далеко не тот, что был несколько днями ранее.

— И это лишний раз доказывает, что мы на верном пути, — кивнул верховный департамента.

— Как бы он Лойду физиономию не начистил, — задумчиво произнес Харон, стоящий возле окна. — Видели бы вы лицо своего сына, когда он пинком отправил в портал корзину с цветами, предназначенными для Сии.

— Как думаете, — взволнованно заговорила матушка Ноана, — к ним возвращаются воспоминания? — она с надеждой оглядела всех присутствующих. — Харон?

— Не знаю, миссис Тэлира, — устало вздохнул он. — Я не могу залезть в их головы.

— Не расстраивайся, — верховный департамента поднялся из кресла, подходя к молодому жнецу, — Сиа вспомнит тебя. Обязательно вспомнит.

Харон грустно улыбнулся в ответ:

— Жаль только, что родители не смогут ее увидеть, — произнес он, стискивая пальцы.

— Их смерть на моей совести, — виноватый взгляд отца Ноана скользнул в пустоту, — ведь я не смог уговорить их подождать. Не смог донести до них, что надежда есть и все можно изменить.

В комнате повисло тягостное молчание.

— Давайте не будем о плохом, — вздохнула миссис Тэлира. — Не стоит ворошить прошлое, нужно жить настоящим, и сейчас нам необходимо вывести Ноана и Сию на эмоции, чтобы вернуть их память.

— Одно точно могу сказать, — Лойд уселся поудобнее, — Ноан ревнует ее ко мне.

— Не только ревнует, — верховный жнец департамента едва заметно улыбнулся, — его сердце…

— Что… сердце? — судорожно вздохнула миссис Тэлира, задерживая дыхание.

— Я видел вчера, как оно беспокоит Ноана, — кивнул он своей супруге.

— Правда? — ахнула она. — Ты не шутишь?

— Такими вещами не шутят, дорогая.

— Скорей бы уже, — Харон печально улыбнулся. — Так хочется снова увидеть лукавый блеск в глазах моей младшей сестренки. Главное, чтобы никто из чистокровных ничего им не ляпнул раньше времени, иначе не избежать нам взбучки. Ноан разнесет всех к чертям собачьим, когда узнает, кого именно вырвали из его памяти на столь длительный срок, как и заблокировали информацию, что сердце жнеца бьется лишь в том случае, если он находит свою половину души.

— О первом не переживай, — кивнул верховный жнец. — Все те, кто был знаком с Сией до ее наказания, находятся под моей печатью молчания. Они даже при желании не смогут ничего вымолвить. А те, кто моложе трехсот пятидесяти лет, не знакомы с ней и узнать ее не смогут. Так что на этот счет волноваться не стоит. Что до второго… — верховный тяжко вздохнул. — Мне ничего другого не оставалось, Харон. Тебе ведь известно это. Я не мог спокойно стоять и смотреть, как мой сын медленно умирает от горя. До сих пор помню его затянутый болью взгляд, когда Сиа направилась к распределительным вратам, за которыми раскинулся безжизненный мир с остановившимся временем… — отец Ноана замолчал, прикрывая глаза.

— Дорогой, не нужно это вспоминать, — миссис Тэлира мгновенно оказалась рядом со своим супругом. — Ноан поймет. Да, будет сложно, и сын проявит негодование, ведь его лишили воспоминаний о любимой, но это было сделано ради него. Ты и так из кожи вон лез, чтобы вернуть ему Сию. Ходил по лезвию ножа, рискуя потерять все, что имеешь, в том числе и право дышать. Ты забрал его счастливые моменты из жизни, которые медленно убивали нашего мальчика, но они вернутся, Эстар. Обязательно вернутся. Мы уже на финишной черте, и чтобы пересечь ее, давайте сосредоточимся на предстоящем ужине.

— Да, ты права, Тэлира, — кивнул верховный. — Сын попросил отселить Сию, видимо, эмоции пугают его, но мы сыграем на этом. Придется потрудиться сегодня. Лойд? — отец Ноана сместил взгляд на молодого жнеца.

— Да? — замер он, предчувствуя неладное.

— Я составлю поимку душ в книге знаний таким образом, чтобы ты, Сиа и Ноан постоянно сталкивались. Надеюсь, тебе не нужно объяснять, как следует вести себя во время таких встреч?

— Да понял я, понял, — пробубнил чистокровный. — Улыбаться, дарить цветы, говорить комплименты и всячески путаться под стройными ногами младшей сестры Харона.

— Когда это ты успел ее ноги разглядеть?! — возмутился молодой жнец, под смешки родителей Ноана вперив в своего друга настороженный взгляд.

— Ну-у… так я… это… — кашлянул Лойд. — Ты видел, в каких она джинсах разгуливала два дня назад? — выпалил он. — Такое, знаешь ли, сложно не заметить!

— Я все Ноану расскажу, — коварно улыбнулся Харон.

— Ты точно смерти моей хочешь, — недовольно буркнул Лойд. — Он же мне голову оторвет, я даже глазом моргнуть не успею.

— И пусть, — хохотнул Хар, — все равно ты ей не пользуешься.

— Друг, называется…

— Мальчики, спокойствие, — подхихикивая, вмешалась миссис Тэлира. — Не стоит бросать Лойда на растерзание Ноану.

— Спасибо, — молодой жнец послал ей лучезарно улыбку.

— … но позлить его все же придется, — продолжила она. — И предстоящий ужин нам в помощь. Готовься быть самым лучшим джентльменом в мире, Лойд. И не бойся, от ярости Ноана мы тебя спасем…

31. Невозможно избавиться от мыслей

Сиа

Я старалась быть стойкой и не проронить ни единой слезинки, но стоило мне скрыться в комнате, как все силы развеялись, словно дымка поутру.

Это перед Ноаном я держалась, не желая показывать своих страданий, но, оставшись наедине с самой собой, больше не было смысла притворяться, что сказанное жнецом не тронуло меня. Прикрыв рот ладонью, я медленно сползала по стене, усаживаясь на пол и поджимая под себя ноги. Слезы потекли горячими ручейками по щекам, а из горла так и рвались всхлипы, но я не позволяла им обрести свободу, дыша через раз.

Душа рвалась в клочья… Я понимала, что сама виновата. Сама впустила наставника в свои мысли, хотя знала, что делать этого не стоит. Смысл сейчас реветь и размазывать слезы по щекам?