Повседневная жизнь колдунов и знахарей в России XVIII-XIX веков - Наталия Будур

Ольга Брюханова была подвергнута судебно-меди-цинскому испытанию в Ярославской земской больнице и признана совершившей преступление в состоянии умоисступления, вследствие чего уголовное преследование ее по настоящему делу было дальнейшим производством прекращено.

На судебном следствии все свидетели единогласно показали, что побои наносила только Ольга Брюханова, остальные не помогали, но и не мешали.

Далее было установлено, что слух о «порче» Ольги Брюхановой ее свекровью держался в деревне всю зиму; что и в соседней деревне Горохове появилась «порченая» и молва приписывала порчу той же Марье Марковой; что порчи вообще случаются нередко, и, по народному верованию, кого больная выкликает, тот и «испортил».

Далее выяснилось, что Ольга Брюханова была всегда женщина здоровая, родила троих детей и сама их выкормила, но что действительно с Введениева дня она внезапно заболела.

Покойная Марья Маркова была женщина хорошая, но и Петр был хороший сын, и никто из подсудимых не был во вражде со старухой.

Эксперт, уездный врач Ковалев, признал побои тяжкими, угрожающими опасностью жизни, а смерть Марковой, по мнению эксперта, последовала от кровоизлияния в мозг, бывшего в свою очередь результатом ударов твердым предметом по голове покойной. Далее, на вопросы защиты, эксперт высказал мнение, что сильный припадок большой истерии действует заразительно на окружающих, что обвиняемые, будучи сами нормальными и здоровыми людьми, по всей вероятности, однако, находились в состоянии психического оцепенения и едва ли сознавали, что они делали.

Суд приговорил Петра Брюханова к шести годам каторжных работ, Виноградова — к четырехлетней каторге, а Грязновых — к ссылке на поселение в места не столь отдаленные — с лишением осужденных всех прав состояния.

Приговор произвел огромное впечатление. Подсудимые, бывшие на свободе, были немедленно взяты под стражу. Огромная толпа мужиков, баб и детей с рыданиями и воплями провожала их через весь город до стен тюрьмы.

«Икотная болезнь»

Как мы упоминали выше, на севере России и в Сибири была распространена особая разновидность кликушества — «икота».

Первые указания на «икотную болезнь», по словам доктора Краинского, относятся к 1606 году, когда в Перми поданы были две челобитные жалобы. Челобитчики сделали извет: один на крестьянина Тренку Талева, что он напустил икоту на его жену, а другой — на посадского Семейку Ведерника, который напустил икоту на его товарища по торговле.

У этих кликуш-«икотчиц» приступ начинается икотой, а оканчивается истерическим плачем или смехом. В некоторых случаях, однако, за этим следует обморок. Припадки продолжаются от часа до семи часов.

Икота главным образом была распространена среди женщин по правую сторону Северной Двины, где ею страдало в начале XX века не менее четверти всего женского населения. Дальше, к западу от Двины болезнь эта «пропадала».

Разумеется, русский народ и икоту объяснял влиянием злого духа.

Огненный змей

Огненный змей, по народным воззрениям, есть олицетворение дьявола. Дьявол принимает этот вид, когда намеревается вступить в половые сношения с женщинами. Сказания о таких связях существуют у всех славянских народов, занесены они и в наши летописи.

Согласно легенде о Петре и Февронии, дьявол вступил в связь с княгиней (супругой Павла, брата Петра) при жизни ее мужа, но в большинстве случаев он выбирает своими жертвами одиноких вдов или девиц, без меры грустящих и убивающихся по своим умершим мужьям или возлюбленным, и заступает место последних. Такие несчастные, всецело поглощенные своей скорбью, нередко забывают свои обязанности по отношению к Богу и ближним. Они перестают молиться, посещать церковь, ропщут на Господа, сомневаются в Его милосердии, богохульствуют.

Вот этими-то обстоятельствами и пользуется дьявол. Наметив такую женщину, он в глухую ночь пролетает по небу в виде огненного змея, останавливается над ее избой, рассыпается искрами и является тоскующей под видом ее мужа или любовника. Конечно, такое явление приводит женщину в ужас, но обаяние дьявола так велико, что она скоро свыкается с мыслью, что любимый ею человек жив, а не умер.

В страстных ласках проводит дьявол с нею ночь и при первом пении петухов исчезает. Затем посещения им новой любовницы происходят уже каждую ночь.

Любовь огненного змея сушит и изводит женщин. Они бледнеют, худеют, истощаются. Дни проводят в тяжелой тоске, с нетерпением ожидая ночи, а с нею и возлюбленного.

Случается, что обольщенная дьяволом разговаривает с ним в присутствии посторонних, но последние не видят и не слышат духа. Иногда от таких связей родятся дети, но не обыкновенные, а богатыри, кудесники или кикиморы.

О происхождении и жизни кикимор в русском народе существует следующая легенда:

«Полюбит красну девицу-душу нечистый, загорит он, окаянный, змеем огненным, осветит он дубровы дремучие. По поднебесью летит он, злодей, шаром огненным; по земле рассыпается горючим огнем, во тереме красной девицы становится молодым молодцем несказанной красоты. Сушит, знобит он красну девицу до истомы.

От той ли силы нечистые зарождается у девицы детище некошное. С тоски, со кручины надрывается сердце у отца с матерью, что зародилось у красной девицы детище некошное. Клянут, бранят они детище некошное клятвой великой: не жить ему на белом свете, не быть ему в урост человечь; гореть бы ему век в смоле кипучей, в огне негасимом.

Со той ли клятвы то детище заклятое, без поры, без времени, пропадает из утробы матери. А и его-то, окаянного, уносят нечистые за тридевять земель в тридесятое царство. А и там-то детище заклятое ровно чрез семь недель нарекается Кикиморой.

Живет, растет Кикимора у кудесника в каменных горах; поит-холит он Кикимору медяной росой, парит в бане шелковым веником, чешет голову золотым гребнем. От утра до вечера тешит Кикимору кот-баюн, говорит ей сказки заморские про весь род человеческий. Со вечера до полуночи заводит кудесник игры молодецкие, веселит Кикимору то слепым козлом, то жмурками. Со полуночи до бела света качают Кикимору во хрустальчатой колыбельке.

Ровно через семь лет вырастает Кикимора. Тонешенька, чернешенька та Кикимора; а голова-то у ней малым-малешенька со наперсточек, а туловище не спознать с соломиной. Далеко видит Кикимора по поднебесью, скорей того бегает по сырой земле. Не старается Кикимора целый век; без одежи, без обуви бродит она лето и зиму. Никто-то не видит Кикимору ни середь дня белого, ни середь темной ночи. Знает-то она, Кикимора, все города с пригородками, все деревни с присе-лочками; ведает-то она, Кикимора, про весь род человечий, про все грехи тяжкие. Дружит дружбу Кикимора со кудесниками да с ведьмами.

Зло на уме она держит на люд честной. Как минут годы уреченные, как придет пора законная, выбегает Кикимора из-за каменных гор на белый свет ко злым кудесникам во науку. А и те-то кудесники люди хитрые, злогадливые; опосылают они Кикимору ко добрым людям на пагубы. Входит Кикимора во избу никем не знаючи, поселяется она за печку никем не ведаючи. Стучит, гремит Кикимора от утра до вечера; со вечера до полуночи свистит, шипит Кикимора по всем углам и полавочной; со полуночи до бела света прядет кудель конопельную, сучит пряжу пеньковую, снует основу шелковую. На заре-то утренней она, Кикимора, собирает столы дубовые, ставит скамьи кленовые, стелит ручники кумачные для пира неряженого, для гостей незваныих. Ничто-то ей, Кикиморе, не по сердцу: а и та печь не на месте, а и тот стол не во том углу, а и та скамья не по стене. Строит Кикимора печь по-своему, ставит стол по-нарядному, убирает скамью запонами шидяными. Выживает она, Кикимора, самого хозяина, изводит она, окаянная, всяк род человечий. А и после того, она, лукавая, мутит миром крещеныим: идет ли прохожий по улице, а и тут она ему камень под ноги; едет ли посадский на торг торговать, а и тут она ему камень в голову. Со той беды великие пустеют дома посадские, зарастают дворы травой-муравой».

Если связь со змеем продолжается долгое время, то женщина сходит с ума и нередко кончает жизнь самоубийством.

Единственным средством избавиться от дьявола-змея является надевание на него шейного креста. Но очарованную женщину трудно уговорить прибегнуть к такой мере. Если однако она послушается, то хотя бы и не успела надеть креста на шею нечистому, однако после нескольких повторов этой попытки дьявол ее оставляет и больная поправляется.

Вот одна из быличек, которые часто рассказывали в деревнях:

«Вот в Ветлуге был случай. Молодая женщина, пожив всего один год замужем, неожиданно лишилась своего супруга: его где-то на стороне убили. Много слез пролила Анна, сильно горевала и не знала, что делать от тоски. Наступила осень, и горожане увидели летуна: появится, осветит и рассыпается над домом, где жила молодая вдова. Многие предостерегали Анну и говорили, что сами видели, как летал к ней огненный змей, и советовали обратиться с молитвами к Богу, но вдова и слышать не хотела, отвергала советы добрых людей. Она, не стесняясь, говорила домашним и знакомым, что муж ее не убит, а только скрывается от людей, потому несчастье его постигло, и он не смеет никому показаться на глаза, кроме своей жены, которую посещает часто. Она рассказывала, что муж, когда ночует у нее, вместе с ней спит, как спал и раньше живой, и уходит около полуночи до пения петухов. Недолго, однако, летал огненный змей к вдове. Начала она быстро таять, ничего по дням не ела, тосковала и лишилась рассудка, а вскоре ее и паралич разбил, так она в совершенном изнеможении и безумии скоро и умерла».