Мама для сирот (СИ) - Павлова Зарина

Так прошел месяц. И в это время проснулась банница. Случилось это, как всегда, неожиданно. Мы с девочками зашли в баню и увидели на высокой полке небольшую, размером с домового, женщину. У нее были волнистые, голубоватые волосы, одежда из листьев веника и кожа, покрытая чешуей. А еще между пальцами у банницы имелись перепонки.

Мы тогда здорово перепугались. Марфа была еще сонной, поэтому не успела скрыться. Она извинилась, поблагодарила за пробуждение и пообещала помогать. Банница оказалась не особо общительной. Не то, что домовой. Я редко ее видела — лишь во время стирки, да затопки бани. Сама Марфа вежливо со мной здоровалась, предупреждала, что пузом в бане долго лучше не сидеть и помогала, если вдруг мне становилось плохо.

Моя жизнь протекала размеренно и спокойно. Живот у меня уже был виден, поэтому пришлось перешить несколько платьев. Мысль о том, что я действительно скоро стану мамой, предавала мне хорошего настроения. Соня, а за ней и Ева начали называть меня мамой. Это мне это льстило, но и вызывало тревогу. Я привязалась к детям. Но я не была их родной матерью.

Я думала, что так все и будет продолжаться, когда внезапно из деревни прибежал Сашка. Он ходил туда за молоком. Его темные глаза были в ужасе расширены. Он ворвался на кухню, схватил кувшин с водой и сделал несколько больших глотков.

— Что случилось? — обеспокоено спросила я, поставив на стол тарелку.

— В деревне... сейчас... сказали, что... — Сашка старался отдышаться, схватившись за бок. — Сказали, что видели разбойников!

— Присядь, — я положила ладони на плечи ребенка и заставила его сесть на стул. — А тепреь спокойно все мне расскажи.

Мальчик послушно села, глубоко задышал и, когда смог нормально говорить, посмотрел на меня затравленным взглядом.

— Охотники сказали, что видели разбойников, которые устроили привал недалеко на опушке леса, — тихо сказал Сашка.

— Леший их не трогает?

— Нет, — мальчик опустил голову. — Зачем ему это? Они лес не трогают. Животных не обижают. А на людей лешему плевать. Надя! Такими темпами они скоро будут тут и...

— Все хорошо, — я решительно нахмурилась.

Я не верила этим словам. Наш дом стал куда опрятнее, чем был. Стены словно стали новее, крыша больше не протекала. Полы были идеально ровными. Во дворе росли два саженца яблонь. Сама земля была прополота от высоких сорняков. Дорожку мы с ребятами уложили камнями, которые нашли на берегу реки.

Все это делало наш дом жилым. Если разбойники увидят его, то несомненно ворвутся. Они знали, что в этом доме жили только сироты, которые не могли оказать сопротивление.

— В прошлый раз они Еву... чуть не зарубили, — тихо прошептал Сашка. — Я не смог ей помочь.

— А как это случилось? — спросила я, садясь рядом и беря мальчика за руку.

— Разбойники хотели забрать последнюю картошку. Это был конец грудня. Если бы они забрали ее, то...

Продолжать и не требовалось. Грудень — это ноябрь. В конце ноября сложно найти еду в лесу. Да даже банальная охота становилась сложнее. И клев, скорее всего, был плохим. Ева пыталась защитить еду.

«Подонки», — пронеслось у меня в голове. — «Смеете отбирать у беззащитных детей еду? Ну, мы вам покажем».

— Кузьма!

— Что? — рядом появился недовольный домовой. — Чего кричишь? Что случилось?

— Скоро тут будут разбойники. Тебе никогда не хотелось попробовать наказать тех, кто обижает слабых?

— Разбойники? — на губах Кузьмы появилась усмешка. — Очень хотелось!

— Тогда пойдем, поговорим с Марфой. Думаю, она тоже бы хотела поучаствовать.

Осталось придумать, где спрятать детей. Можно было отвести их в деревню к Марье. Жители не очень жаловали сирот, но и не отворачивались от них, если нужна была помощь. Но... разбойники были опасны не только нам. Но и жителям деревни. Они будут думать, как спасти себя и свою семью. Поэтому на всякий случай стоило придумать место для экстренного побега. Вот только куда можно было сбежать?

Глава четырнадцатая. «Разбойники».

Банница Марфа, когда узнала о предстоящей угрозе, моментально ощетинилась. Ее чешуйки на теле встали дыбом, глаза буквально полыхнули красным.

— Уж я о них позабочуссссь, — прошипела она. — Я видела, шшшшто они сделали с малюткой Евой.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я, но Марфа меня уже не слушала.

Она буквально растаяла в воздухе. Ее шипение после доносилось откуда-то из-за печи. На самом деле меня давно мучало несколько вопросов на счет банницы и самого домового. Но задавать их, пока было не ко времени. Как пристроим детей в безопасное место, так потом и спрошу.

— Куда хочешь детей отправить? — спросил Кузьма, когда мы вышли во двор.

— Сначала хотела к Марье в деревню. Но не безопасно это.

— Согласен. Идем к лешему. На этот раз я пойду с тобой. И захвати с собой сладкий пирог.

— А это... — я не договорила, вспомнив слова Сашки. — Ему же плевать на людей.

— Скажу тебе по секрету, — Кузьма развернулся и посмотрел на меня снизу вверх. — Он самый сильный из нас на данный момент. И старому другу не откажет. Но едой его следует задобрить.

— Хорошо.

Мне все еще не очень нравилась идея оставить детей с лешим. Но и в деревню их было нельзя. Да, там были мужики, которые могли дать отпор. Но они могли не успеть. Разбойники ворвутся в дом Марьи и убьют и ее, и детей. Кузьме я доверяла. Мы все с ним крепко сдружились за все то время, что прожили вместе. Мы вместе вели хозяйство. Он честно присматривал за детьми и никогда не причинял им вреда. И я видела его взгляд — он смотрел на них с отеческой любовью. Поэтому, если домовой говорил, что так будет лучше, то так оно и есть.

— Дети, собирайтесь! — громко сказала я, входя на кухню.

Сашка уже собрал всех за столом. И, видимо, все рассказал. На лицах детей читались страх и напряжение.

— Мы убежим? — удивленно спросил Егор.

— Но это же наш дом! — Сашка встал, сжимая кулаки.

— Вы покинете его на время, — спокойно сказала я, доставая корзину с верхних полок. — Когда все стихнет, мы вас вернем. А сейчас быстро собираться. Возьмите сменную одежду и свои кожаные ботинки.

Сейчас дети ходили в лаптях, которые я связала. Они выглядели красиво и аккуратно. Я даже сделала пару сланцев. Но детям они не особо понравились. Хотя в мое время, молодежь постоянно ходила в такой обуви летом.

— Но как же ты? — тихо спросил Егор, посмотрев на меня странным взглядом.

— Я останусь и помогу защитить наш дом.

— Но...

— Я должна это сделать.

Слушать возражения детей дальше я не стала, силой погнав их собираться. Через десять минут мы стояли на пороге. Кузьма сидел на плече у Егора. Сашка держал на руках Варю. Мне ее, из-за моего положения, запретили поднимать. Она была уже достаточно тяжелой, поэтому домовой строго настрого запретил поднимать ее.

Соню я держала за руку. Она, как обычно была жизнерадостной и, кажется, воспринимала наш поход за какое-то развлечение. Я только радовалась этому. Для страха у нас была Ева. Но это и не мудрено. Она больше всех пострадала от прошлого налет разбойников. А тут ей еще и сообщили, что они проведут какое-то время с лешим, которого девочка тоже боялась.

— Выдвигаемся, — скомандовал Кузьма. — И живее. За пределами дома я буду чувствовать себя некомфортно.

Дети кивнули. Я заметила, как Ева испуганно схватилась за руку Егора. Мне хотелось обнять ее, сказать, что все будет хорошо, но на это не было времени. Мысленно пообещав себе, что после всех этих событий, обязательно поговорю с детьми, я решительно направилась в сторону опушки.

— Старый пень! — громко выкрикнул домовой, стоило нам подбежать достаточно близко. — Встречай друга старого!

— А почему без слов призыва? — тихо прошептала я, наблюдая за тем, как деревья медленно раздвигаются.

— Я не человек. Для меня это не обязательно. Меня Евсей услышит с любой точки леса. Так ведь, друг?