Жизнь после Пушкина. Наталья Николаевна и ее потомки [только текст] - Татьяна Рожнова

205

Лашма в переводе с мокшанского языка значит «лощина», «долина». Когда в Лашме была сооружена церковь во имя Воскресения Господня, тогда же на карте России вместо прежнего названия возникла Воскресенская Лашма.

206

М. М. Бушеком допущена неточность: дочь пережила отца на восемь лет.

207

Елизавета Николаевна Бибикова допустила ошибку, так как согласно сведениям, указанным в «Сборнике кавалергардов…», Николай Андреевич Арапов «женат был с 1866 г. на дочери кавалергарда генерал-адъютанта Петра Петровича Ланского, фрейлине Елизавете Петровне».

208

Екатерина Устиновна была десятым ребенком в семье. Ее сестра Мария Устиновна Арапова (1835–1916) вышла замуж за своего двоюродного брата Ивана Петровича Арапова. Брат Евгений Устинович Арапов (1832–1875), полковник в отставке, был женат на дочери лицейского товарища Пушкина М. А. Корфа — баронессе Ольге Модестовне Корф. Брат Петр Устинович Арапов (1834–1887) женился на троюродной сестре — Ольге Андреевне Араповой, которая была родной сестрой мужа А. П. Араповой, урожденной Ланской. Брат Николай Устинович Арапов (1825–1884), будучи кавалергардом, дослужился до звания генерал-лейтенанта. После смерти первой жены был женат на В. А. Казаковой, от брака с которой имел двух дочерей: Анастасию (1871–1936), в 21 год вышедшую замуж за кавалергарда барона Маннергейма, и Софью (1873–?), ставшую женой кавалергарда графа Дмитрия Георгиевича Менгдена (11.IX.1873–?), 28 июля 1907 г. назначенного адъютантом к великому князю Николаю Николаевичу-младшему (1856–1929), внуку Николая I.

209

Речь идет о свадебном подарке сестер Екатерине Гончаровой, история которого восходит к январю 1837 г., когда Пушкину оставалось жить меньше месяца, а Екатерина Гончарова должна была получить то, о чем мечтала: мужа и фамилию Дантес.

Незадолго перед свадьбой своей старшей сестры Наталья Николаевна получила от графа Бенкендорфа письмо следующего содержания: «Его Величество, желая сделать что-нибудь приятное вашему мужу и вам, поручил мне передать вам в собственные руки сумму при сем прилагаемую по случаю брака вашей сестры, будучи уверен, что вам доставит удовольствие сделать ей свадебный подарок»{1337}. К письму прилагалась 1000 рублей.

Неизвестно только, в замке Бродзяны состоялась эта встреча двоюродных сестер (А. П. Араповой и Берты Вандаль) или в доме Александрины Фризенгоф в Вене. Известно лишь, что дочери Дантеса-Геккерна бывали в доме средней сестры Натальи Николаевны.

Что касается Берты Вандаль, то именно у нее сохранился и бриллиантовый шифр, который Екатерина Гончарова, будучи фрейлиной императорского дома России, прикалывала к своему придворному платью. О дочерях Е. Н. Гончаровой (которых после ее смерти воспитывала незамужняя сестра Дантеса — Адель) писал ее внук Луи Метман в своем «Биографическом очерке» о Дантесе:

«Дочери барона Геккерена были с первой же минуты их появления в свете весьма отмечены. Императрица Евгения выказала им свою благосклонность, по-матерински интересуясь их судьбой. Она допустила их в интимный круг Тюльери и осенних местопребываний двора в Компьене и Фонтенбло.

В 1861 г. Матильда-Евгения, старшая дочь, вышла замуж за бригадного генерала Жана-Луи Метмана, командора ордена Почетного легиона, во время итальянской кампании командовавшего одним из их полков императорской гвардии, сопротивление которого обеспечило победу при Маджента. Она умерла в Париже 29 января 1893.

В 1864 г. барон Геккерн выдал замуж вторую дочь Берту-Жозефину (1839–1908) за Эдуарда, графа Вандаля (1813–1889), государственного советника, главного директора почт, командора Почетного легиона, оставившего видное имя во французской администрации. Графиня Вандаль умерла в Аржантане 17 апреля 1908 г. Ее сестра, Леони-Шарлотта, оставшаяся незамужней, умерла в Париже 30 июня 1888 г.»{1338}.

Луи Метман деликатно умолчал о том, что Леония-Шарлотта, тоже бывавшая в доме Александрины Фризенгоф, умерла в сумасшедшем доме, куда она была помещена не без содействия своего отца.

Как известно, у Дантеса был еще и сын, стоивший жизни Екатерине Гончаровой и проживший 59 лет (умер в Версале 27 сентября 1902 г.).

В год 100-летнего юбилея Пушкина в № 8364 от 12 июня 1899 г. газеты «Новое время» была помещена «Беседа с бароном Геккерн-Дантесом-сыном» постоянного парижского корреспондента этой газеты И. Яковлева (И. Я. Павловского), в которой Дантес-младший поведал о своей младшей сестре Леонии-Шарлотте:

«…Пушкин! Как это имя связано с нашим. Знаете ли, что у меня была сестра, — она давно покойница, умерла душевнобольной. Эта девушка была до мозга костей русская. Здесь, в Париже, живя во французской семье, во французской обстановке, почти не зная русских, она изучила русский язык, говорила и писала по-русски получше многих русских. Она обожала Россию и больше всего на свете — Пушкина!..»{1339}.

Яковлев со слов Луи-Жозефа Дантеса писал: «…мне кажется, что я понимаю дикие вспышки ее гнева вперемежку с глубокой меланхолией — вспышки, которые часто, по словам ее брата, заставляли отца унимать ее словами: „Ne fais donc pas le cosague!“ („Не строй из себя казака!“ — Авт.). Эта девушка обладала особенностью русской женщины: она любила науку, любила учиться. В то время дочь сенатора Второй империи, имевшая доступ ко двору, где бушевало такое шумное веселье, знаете, что она делала? Она проходила, — конечно, дома — курс Ecole Polytechnigue (Политехнического института. — Авт.), весь курс, — и по словам своих профессоров, была первой…»{1340}.

Известно также, что «у Леони-Шарлотты комната была обращена в молельню. Перед аналоем висел большой портрет Пушкина, на стенах были другие его портреты. Дочь Дантеса молилась перед портретом своего дяди, в которого была влюблена. С отцом она не говорила после одной семейной сцены, когда назвала его убийцей Пушкина. Сумасшествие ее было на почве загробной любви к дяде. Стихи Пушкина она знала наизусть. А. Ф. Отто (коллекционер-пушкинист, более известный под псевдонимом „Онегин“ (1840–1925). — Авт.) видел ее до болезни; он считал ее девушкой необыкновенной»{1341}.

В одном из альбомов Александрины Фризенгоф сохранилась фотография этой «необыкновенной девушки», помещенная на первой странице и относящаяся к 1860-м гг.

210

Имеется в виду Николай Павлович Ланской, автор приводимой в книге серии карандашных рисунков, выполненных в 1840–1850-х гг., впоследствии уехавший в Италию, где жила его мать, сбежавшая с Гриффео.