Пояс жизни. Трилогия (СИ) - Александр Гребенников

— Мона Иза, у меня нет прямой связи с Тобием, да и не может быть. Мы договорились с ним, что будем общаться через Мельхиора, но Мельхиор, пусть и посвящен в наши планы, и по сути своей глубоко порядочный человек, все же служит, хоть и невольно, в Корпусе жизни. Мне кажется, что неразумно будет раскрывать ему факт Вашего пребывание на Земле.

— И правильно, юноша! — С улыбкой воскликнула Иза. — Ему вовсе и не обязательно знать имени женщины, о «трудоустройстве» которой ты просишь, а я уж постараюсь, чтобы это осталось тайной для непосвященных.

— Допустим, мне удастся договориться с Тобием, а ему, в свою очередь, с Захарией, но каким образом Вы, мона Иза, собираетесь попасть в Иерусалим?

— Я тут слышала, что у нашего Луция имеется отличный быстроходный подводный катер. Почему бы мне им не воспользоваться?

— Да, но Луций появится в Риме не раньше чем через пару недель.

— Вот и прекрасно! Я использую это время, чтобы подобрать из обширного медицинского арсенала Цилии, необходимое мне диагностическое оборудование, а так же оборудование для будущей операции. Поверьте, я знаю, о чем говорю! Благодаря комплексу этих подготовительных мер, мы сведем к минимуму возможные ошибки и неудачи во время проведения самой операции.

— Что ж, хоть это и чрезвычайно рискованно, я, пожалуй, поддержу твой план, Иза. — После небольшой паузы произнес Квинт. — Аврелий, свяжись с Мельхиором, и, не называя никаких имен, передай ему нашу просьбу.

— Хорошо, профессор, хоть я и против столь рискованных шагов, но раз Вы считаете, что это будет оправданной мерой, я попрошу Мельхиора, чтобы Тобий походатайствовал за нашу протеже.

Утренняя прохлада постепенно стала уступать место нестерпимому зною. Тания потянулась и открыла глаза. События прошедшей ночи, всплывшие в ее сознании, показались девочке совершенно нереальными и фантастичными на фоне этого прекрасного утра. Где-то за дощатой перегородкой слышны были чьи-то приглушенные голоса. Тания перевернулась на бок, и, бесшумно соскользнув с ложа, выбралась на палубу из тесной каюты. К ее удивлению, палуба оказалась пустынной. С берега потянуло дымом костра. Девочка проворно сбежала вниз по сходням и, всего в нескольких десятках метров от корабля, там, где заканчивались густые заросли тростника, обнаружила всю команду корабля, готовившую на кострах свой нехитрый завтрак. Тания обошла всю стоянку, но, к своему удивлению, нигде не нашла ни Селима с его темнокожими, и никого из ее спутников. Девочка вернулась к реке, умылась мутной нильской водой, и, немного поразмыслив, поднялась на борт корабля. Она тихонько, чтобы не побеспокоить спящую Цилию, зашла в свою каюту, подняла с пола лук со стрелами, и вновь покинула каюту. Оказавшись на берегу, Тания углубилась в заросли тростника, где, как она считала, можно было рассчитывать на какие-нибудь охотничьи трофеи. Так она некоторое время продиралась сквозь заросли, не обращая внимание на острые листья прибрежных растений. Но вот впереди показался просвет. Тания, стараясь не производить лишнего шума, ступая словно кошка, выглянула на открытое пространство, где на широкой речной глади безмятежно плавали многочисленные водоплавающие пернатые. Девочка достала стрелу, прицелилась, и уже готова была выстрелить, но вдруг опустила лук. Совсем рядом кто-то красивым женским голосом, тихо-тихо напевал грустную мелодию. Тания, сделав несколько шагов вперед, выглянула из зарослей в направлении голоса. На маленьком песчаном пятачке, с опущенной вниз головой, сидела, упершись локтями в согнутые колени, Афродита. Немного постояв в нерешительности, девочка вышла из зарослей и подошла к ней. Услышав чьи-то приближающиеся шаги, Дита перестала петь и подняла голову.

— А, это ты Тания! Присаживайся рядом.

Девочка опустилась на песок, отложив в сторону свое оружие.

— Я тут собиралась поохотиться, но увидела тебя и передумала. Прости, наверное, я тебе помешала.

— Ну конечно, ты, как всегда со своим любимым луком, как же иначе. Сколько помню тебя, ты никогда с ним не расставалась, и, кстати, насколько я помню, не сделала ни единого промаха. И ты мне вовсе не помешала. Я просто сидела и смотрела на реку. Ты никогда не замечала, что на струящуюся воду и горящий огонь можно смотреть бесконечно?

— Ты пела. Что это за песня?

— Ее пела мне в детстве моя родная мама. Просто взгрустнулось, вот я и…

— Отчего ты грустишь?

— Так, вспомнилось разное.

— Ты уже бывала раньше в этих местах, и с этим что-то связано?

— Да, Тания, бывала, да и ты тоже, только это было так давно. Вон, видишь песчаную отмель на том берегу? Именно там началась история этой удивительной страны, и виновницей тому была ни кто иная, как ты.

— Странно, но я ничего такого не помню. Вот тебя и Изиду я видела в тех странных видениях, но ничего, связанного с этими местами в них не было. Правда был еще какой-то юноша, который пытался меня обнять и маленький мальчик очень похожий на моего братишку, и это все.

При упоминании о юноше, Дита невольно содрогнулась.

— Знаешь, милая, — почти шепотом произнесла она, — не спеши вспоминать прошлое. В нем было немало радостных событий, но и не меньше очень горьких. Наслаждайся сегодняшним днем, живи той жизнью, которую имеешь сейчас. Ты еще слишком юна, чтобы столкнуться с горем и разочарованиями прошлого.

Глава 29

С наступлением сумерек отряд отбывающих выступил в сторону Долины Царей. Чтобы не привлекать лишнего внимания, решили идти пешком весь недолгий путь, отделяющий место стоянки корабля до развалин храма Анубиса. Тания шла молча. Девочка рисовала в воображении летающий корабль, на котором ее отец должен был прилететь за ними. Ей представлялось что-то вроде триремы с птичьими крыльями. Каково же было ее удивление, когда с бездонного ночного неба опустилось нечто, никак не вязавшееся с теми образами, которые ей представлялись. Штука эта оказалась совершенно непохожей на корабль, и ни на какие крылья не было даже и намека. Корабль скорее был похож на две, скрепленные между собой тарелки с четырьмя металлическими ногами, на которые он опирался. Как только «тарелка» коснулась земли, откуда-то снизу открылся тускло освещенный люк, створка которого превратилась в лесенку. Вскоре по лесенке спустился человек, который, подсветив дорогу фонариком, двинулся в сторону храма, где собрались все, его ожидающие. Стоило человеку подойти поближе, как Тания узнала в нем своего отца. Девочка вскочила на ноги, побежала ему навстречу, и, подбежав, бросилась в объятия.

— Отец, я так рада, что ты прилетел за нами! — Воскликнула девочка. — Я тут такое узнала, что уже и не удивляюсь тому, что ты можешь летать по небу! Знаешь, оказывается я, вовсе не я, а богиня Артемис.