Земля обетованная - Татьяна Николаевна Зубачева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От постельного белья еле ощутимо и очень приятно пахло морозной свежестью. Бурлаков лёг и натянул одеяло на плечи. Ну, всё, день окончен, он добрался, всё благополучно и не просто хорошо, а даже отлично.
Сквозь сон Андрей слышал, как Бурлаков дважды прошёл мимо него, но не шевелился и даже не просыпался толком. Всё, что в его силах было, он сделал, теперь… теперь лишь бы Фредди и Джонатан приехали. А Эркин чего-то недоволен, чуть не сорвался, а с чего? Если он профессора боится, то зря, ни хрена им профессор не сделает. Да и… незачем профессору трепыхаться, незачем… мысли путались, уплывали, и он уже спал, сразу и улыбаясь, и хмурясь во сне.
Женя очень надеялась, что Алиса всё-таки проснётся попозже, но надежды не оправдались.
В квартире было тихо и темно, когда Алиса разлепила глаза и стала думать: дедушка ей приснился или был на самом деле. Спать совсем не хотелось. Она вылезла из кровати и подошла к окну. Андрюха во всех комнатах такие хитрые шнуры сделал: как потянешь, так штора сама отползает.
Солнца нет, но свет включать не надо, и так всё видно, значит, уже утро. Алиса оглядела свой стол, спящих в кроватках и коробочках кукол и решила разбудить их потом, а пока она пройдёт по дому и проверит, кто что делает.
В прихожей тихо и темно, все двери закрыты. Алиса тронула ручку двери маминой спальни… заперто, ну, мама с Эриком всегда запираются и спят, спят… и чего в воскресенье спать, когда ни в школу, ни на работу не нужно, а можно весь день играть и гулять, а они спят. Дверь большой комнаты поддалась легко, но её и раньше никогда не запирали. Шторы задёрнуты, но видно, что на диване кто-то спит. А у Андрюхи? Тот тоже запирается, а сегодня… сегодня дверь открылась. И здесь тоже спали на диване. Один – это Андрюха, значит, другой – дедушка, и он ей не приснившийся, а всамделишный. Интересно, а кто где? Андрюху разбудить, так тот начнёт дразниться или ещё чего выдумает, а вот дедушка… во всех книжках дедушки добрые и… и лучше разбудить его.
Алиса ещё раз посмотрела на светлые серебрено блестящие волосы спящего на диване – опять Андрюха с головой завернулся, вот смеху будет, когда задохнётся – и решительно вернулась в большую комнату.
Дедушка спал, тоже завернувшись в одеяло, даже ещё больше, только чуть макушка видна, ну да, он же старенький, мёрзнет. Алиса осторожно тронула одеяло, где, по её расчётам, было дедушкино плечо.
– Дедушка, – позвала она. – Дедушка, уже утро.
Ей ответило невнятное мычание, ну, совсем, как у Андрюхи, и она потрясла сильнее. Андрюху она бы дёрнула за видневшиеся из-под одеяла волосы, и тот сразу бы проснулся, но с дедушкой так, наверное, нельзя, надо вежливо, и поэтому Алиса стала отворачивать одеяло, открывая спящему лицо и повторяя:
– Дедушка, уже утро, дедушка…
Вдруг одеяло взметнулось вверх, так что Алиса с визгом отпрыгнула и, наступив на подол своей ночной рубашки, с размаху села на пол. С дивана на неё ошалело и сердито смотрел Андрей.
– Ой! – сказала Алиса. – Андрюха, ты чего здесь, а не там?
– Я тебе сейчас и здеся, и тама так покажу, что по гроб жизни запомнишь, как рабочего человека в выходной день будить, – зловеще пообещал Андрей, под одеялом влезая в брюки.
Алиса вскочила на ноги и, подобрав повыше, чтобы не мешала, рубашку и потеряв тапочки, бросилась в маленькую комнату с воплем:
– Дедушка! Меня Андрюха доводит!
Когда Бурлаков, разбуженный криком, а не словами – обращение было настолько непривычным, что не осознавалось – сел на диване, Андрей уже сгрёб Алису в охапку.
– А стучать западло, стукачей мочат, вот я тебя сейчас и замочу.
– Это бельё замачивают, – отбивалась Алиса. – Дедушка…!
Бурлаков уже начал понимать, что зовут именно его, оправил пижаму и встал, когда в комнату вбежала разбуженная шумом Женя.
– Алиса! Прекрати!
Словом, началось нормальное воскресное утро. Алису отправили умываться и приводить в порядок себя и свою комнату.
– Эрик, – Алиса по пути заглянула в спальню, где Эркин быстро застилал кровать. – А мы тянуться будем?
– Нет, – ответил Эркин, не оборачиваясь.
Он ничего не объяснял и не приказывал, но это было настоящим «нет», и Алиса молча побрела к себе. Ну, почему всё так как-то не так получается, и Эрик сердится, а чего? Его же она не будила.
Женя сначала чуть не расплакалась от обиды: суета, неразбериха, что о ней подумают, но плакать и переживать было некогда. Готовить завтрак, убирать, наводить чистоту и порядок, успокоить Эркина, что всё не так страшно, извиниться перед Бурлаковым, поторопить Алиску, а Андрею… господи, это же начинка, не смей, не надо его пробовать, это изюм, он набухнуть должен, и всё сразу, и всё на ней!
Бурлаков от души наслаждался шумом, суетой и неразберихой, хлопаньем дверей и беготнёй по квартире. Он в семье, и это семейный беспорядок, как когда-то, совсем давно, до всего…
Наконец постели убрали, все умылись, побрились, переоделись и собрались за завтраком. Бурлаков, без пиджака и галстука, так счастливо улыбался, сидя за столом, что Женя, ну, почти совсем успокоилась, а, глядя на неё, повеселел и Эркин.
За завтраком и решили, что раз всё веселье будет вечером, то…
– А подарки когда? – вмешалась Алиса. – Тоже вечером?
– Алиса! – ахнула Женя.
– Ну, мам, – искренне возмутилась Алиса. – Я же для тебя стараюсь! И Эрика. У вас же праздник.
– А что? – Андрей подмигнул Эркину и по-английски: – Резонно.
Эркин с улыбкой пожал плечами.
– А что? – поддержал Андрея Бурлаков. – Вполне логично. Радость откладывать не стоит.
– Ну… – Женя растерянно переводила взгляд с одного на другого. – Ну… ну, если так…
– Так, так! – завопила Алиса, срываясь со стула. – Ну, пошлите, ну, давайте…
– Не пошлите, а пошли, – поправила её Женя, вставая. – Я думаю, в большой комнате будет удобнее.
– Ага, ага! – прыгала Алиса. – Дедушка, а ты чего привёз, оно так в кладовке и стоит.
– Да, – встал и Эркин. – Пошли в кладовку, Андрей, перенесём всё.
И опять суета и беготня. В большую комнату перетащили привезённую Бурлаковым коробку, принесли всякие свёртки и коробочки.
– Ну вот, – удовлетворённо выдохнула Алиса. – Вот, мам, видишь, сколько всего. А с чего начнём?
– С тебя, – сразу сказал Андрей. – А то забыла, небось, и на
