КОРДИЦЕПС, или Больно все умные - Benedict_SC

— Давай сыграем. Ты умеешь?

Охранник покачал головой. Ещё не речь, но уже хоть какой-то ответ.

— Всё просто, — начал я, зачерпнув пригоршню деталек и высыпав их на пол перед охранником. Это были пластиковые пирамидки разных цветов и размеров — с полым низом, чтобы ставить их друг на друга. — Я придумываю правило, а тебе нужно его угадать. Правило указывает, как можно совмещать эти детальки.

Я взял горсть чёрных и белых камешков.

— Ты можешь строить сколько угодно конфигураций из пирамидок — тут эти фигуры называются коанами. Если коан подходит под правило, я положу рядом белую фишку. Если нет — чёрную.

Охранник, похоже, заинтересовался, но по-прежнему молчал. Ничего страшного. Играть можно и без разговоров, а рано или поздно ему всё-таки придётся высказать догадку вслух.

Я построил два коана для образца, чтобы ему было от чего отталкиваться. Один подходил под правило — или, в терминах игры, «имел природу Будды», — а другой нет. Белый камешек я положил возле башенки из трёх больших деталек — красной, зелёной и жёлтой. Чёрный лёг рядом с фигурой, у которой в основании была большая зелёная деталька, затем средняя красная, а на верхушке маленькая синяя. Остальные пластиковые пирамидки я пододвинул к охраннику.

Он построил такую же башенку, как мой белый коан, только из маленьких деталек, а не больших. Я положил рядом белый камешек. Наверху не было синей пирамидки, а значит, фигура подходила под моё правило.

Охранник собрал ещё одну фигуру — те же три цвета в том же порядке, но на этот раз от большой детальки к маленькой, как в моём чёрном коане. Синей пирамидки сверху не было, поэтому я положил белый камешек.

Третий его коан был таким же, как два первых — снизу красный, посередине зелёный, сверху жёлтый — но размеры шли в случайном порядке. Средняя, потом маленькая, потом большая. Верхушка не синяя; белый камешек.

Он заговорил. Уже прогресс.

— Красный, зелёный, потом жёлтый. А размер неважен.

Не угадал, само собой. Классическая ошибка. Он же не получил ни одного чёрного камушка. Просто сразу решил, что дело в порядке цветов, и построил три коана, подходивших под эту догадку. Ошибка подтверждения во всей красе. Итак, он глупее меня...

...или пытается усыпить мою бдительность, притворяясь идиотом. Он слился на удивление быстро. Не попробовал складывать коаны из двух или четырёх деталек, не стал выстраивать хоть какие-то фигуры, кроме башен; не брал других цветов. Неужели специально старался проиграть поскорее? Трудно сказать.

Как бы то ни было, я помотал головой.

— Нет. Ошибаешься, — сказал я и собрал сине-жёлто-красную башню, положив рядом белый камешек.

— Красный-зелёный-жёлтый или синий-жёлтый-красный, — предположил он. Гипотеза «притворяется идиотом» стремительно набирала свидетельства.

Я покачал головой. Намёк он понял и построил ещё один коан. Теперь охранник поставил среднюю зелёную пирамидку на такую же красную. Я выложил белый камешек. Он нахмурил брови — это был чуть ли не единственный участок лица, различимый за противогазом.

Солдат пристально вгляделся в мой чёрный коан — с маленькой синей детальной на верхушке — а затем заменил в своём двухэтажном коане зелёную пирамидку на синюю. Я ухмыльнулся и кинул к фигуре чёрный камешек.

— Там не может быть синего, — сказал он. Я помотал головой и указал на сине-жёлто-красный коан.

— Хм-м, — пробормотал он. Хороший знак. Звуков становится уже больше необходимого минимума. Скоро разговорится как миленький.

— Синий нельзя ставить наверх? — предположил он.

— Именно! — кивнул я. — И всего-то с четвёртой попытки!

Он крякнул от досады и снова привалился к двери. Нет уж, так не пойдёт — мы только начали. Надо его растормошить, чтобы заговорил. Я протянул ему свою горсть чёрных и белых камешков:

— Твоя очередь?

Охранник замялся, но всё-таки протянул ладонь, и я насыпал ему горсть камешков.

— Сперва тебе надо собрать один коан, который подходит под правило, и второй — который не подходит.

Охранник вдруг вздрогнул и рассыпал всю пригоршню по полу: у него на поясе внезапно ожила рация.

— ...ной! Ты выяснил ИНП-индекс пациента?

Солдат поднял брови — ничего кроме них я по-прежнему не видел. Он поднял рацию и ответил:

— Никак нет. Забыл. Минуточку.

Он что-то забыл? Что именно? Что такое «ИНП-индекс»?

Охранник обернулся ко мне.

— Извини, чисто спросить — как тебя зовут?

Я замер. Зачем ему? Настоящего своего имени я не знал. Речь о нём? Или он спрашивал фальшивое имя, которое мне полагалось считать своим? Эта чужеродная мысль — что меня зовут О, всегда звали О и я уверен в этом на все сто — не была моей. Как и предупреждали Л с М, разум врал мне по поводу имени.

Наверное, охраннику нужно ложное имя. Но это ещё не повод с ним откровенничать. Если записки от Л и М — не ловушка, то буква указывала, сколько раз я потерпел поражение и потерял память. Значит... вот она, связь. По рации запросили «ИНП-индекс пациента», и охранник тут же спросил имя. Видимо, это одно и то же — или одно легко выводится из другого.

Неясно было, что говорить охраннику. Следовало ожидать, что он и так знает ответ, если за поражением Л, М и Н стоял он или его начальство. Если же начальство не знало — значит, они не читали записки, то есть и не писали их. Следовательно, ЛМН — кто бы это ни был — не на той же стороне, что охранник и голос по рации. При этом имя Н они не выведали, иначе бы уже знали, что меня зовут О. Видимо, про Л и М они тоже не знали. Более того...

Я взглянул на номер палаты, указанный около двери. Там было написано «412-Е». Значит... они в курсе, что я только что проснулся, но не знают, сколько раз перезагружался, поскольку по их последним данным я Е.

— Ау. Имя-то скажешь? — Тьфу! Дал бы хоть додумать! Я поднял палец, призывая к тишине.

Я могу назваться кем угодно от Е до О... хотя нет, можно взять и одну из следующих букв. В чём я хочу их убедить? Что я позже по алфавиту, чем на самом деле, или раньше?

Раз они не знают моего имени — то не знают и того,