Охотники за охотниками. Хроника боевых действий подводных лодок Германии во Второй мировой войне - Йохан Бреннеке

14. 15. Ещё самолёты, идущие с востока.

14. 20. На горизонте появляется фок-мачта линкора.

Вскоре после этого Гуггенбергер увидел три корабля, идущие прямо на него.

Фритц Гуггенбергер размышлял:

«Мы тут, как Давид и Голиаф. Почему бы нам не уйти, пока не поздно? Это ж легко: отдал приказ, а правдоподобное объяснение потом подберёшь. В конце концов, кроме меня никто и не видит, что там происходит…»

Гуггенбергер побледнел и сделался мрачно-серьёзным. Губы его плотно сжались, превратившись в геометрическую линию – кратчайшее расстояние между двух точек.

– Боевая тревога!

После того как он отдал приказ, все прочие мысли и заботы вылетели из головы. Сейчас в нём говорил только долг.

– Командир обращается к команде. Мы собираемся атаковать британское соединение кораблей.

Армада подходила ближе и ближе. Эшелонированное построение двигалось курсом левее «U-81». Впереди шёл линкор «Малайя», за ним авианосец «Арк Ройал», далее «Фьюриес». Шесть эсминцев, вспенивая воду форштевнями, составляли охранение. Белые фонтанчики говорили о большой скорости хода, с которой неслись эти овчарки.

Появился самолёт и с рёвом стал снижаться, нацеливаясь, как показалось, на лодку. Гуггенбергер убрал перископ, выждал, пока сл пройдёт, потом на короткие секунды снова поднял перископ.

Экипаж самолёта и не думал о подводных лодках. Лётчик выделывал фигуры и веселился в воздухе, предвкушая возвращение домой.

Гуггенбергер торопливо огляделся вокруг. У него уже не было времени заниматься самолётом. А что делают эсминцы? Один из них шёл прямо на лодку, чёрт бы его побрал. А основные корабли? Великолепно! Они сделали зигзаг, и эсминец, следуя изменению курса, отвернул в сторону.

Как там остальные? Всё ясно. Отлично.

– Опустить перископ! Поднять перископ!

Быстро осмотрелся вокруг. Пауза.

– Опустить перископ… Поднять… Опустить! Держать глубину 14 метров!

– Торпедные аппараты с первого по четвёртый – товсь!

По системе управления огнём курс передан на торпеды. Носовая часть одного из кораблей появилась в перископе.

– Залп…

– Опустить перископ… Поднять… Опустить… Оба малый!.. Опустить… Поднять… Пли!.. Опустить перископ. Оба средний вперёд!

Уфф! С кашляющим звуком первая торпеда вышла из торпедного аппарата, через одинаковые интервалы за ней последовали другие.

– Все торпеды вышли из торпедных аппаратов!

Корабль, лишившись солидной тяжести, сразу стал всплывать. Необходима большая практика, холодная голова и твёрдая рука, чтобы не дать лодке выскочить на поверхность после залпа четырьмя торпедами. Командир взглянул на глубиномер: лодка шла на всплытие.

– Всем в нос! Быстро!

Очень медленно корма пошла вверх.

10 метров… 10 с половиной…

– Быстро на 90 метров!

Лодка резко нырнула на глубину. Почему не слышно взрывов глубинных бомб?

На глубине 110 метров лодку выровняли.

– Сколько разрывов слышали? – спросил Гуггенбергер, почувствовавший смертельную усталость. Он так сосредоточился на управлении лодкой, что даже не слышал, сколько было попаданий.

– Два. Два попадания, – ответил старпом.

На малом ходу лодка уходила подальше. Никто не мог понять, почему не слышно ни одного взрыва глубинных бомб. Оба радиста сидели на гидрофонах. Один из них указал на шкалу аппарата:

– Вот – сильный звук, убывает. Эсминцы… вот эсминцы… и вот.

Гуггенбергер не мог точно знать, что произошло. Значит, два попадания? Раз торпеды были установлены на глубину пять метров, то, должно быть, поражён один из больших кораблей, потому что на такой глубине торпеды прошли бы под эсминцами. Откуда-то из-под Гибралтара появились новые эсминцы, они тоже начали рыскать во все стороны и слушать глубины своими гидрофонами. На подводных лодках гидрофоны отчётливо слышали работу «Asdic». Удивительно, что операторы могли оставаться такими хладнокровными и спокойными.

– Эсминец слева по борту, приближается.

Пошла первая глубинная бомба.

«U-81» вздрогнула.

Ничего серьёзного. Лодка медленно продолжала свой путь.

Эсминец снова застопорил ход.

Теперь его «Asdic» все слышали и без гидрофона. Ситуация становилась критической.

– Эсминец слева по борту, приближается, – доложил оператор.

– Оба полный вперёд! – приказал Гуггенбергер.

Сразу над лодкой в море посыпались глубинные бомбы. На подмогу подошёл второй эсминец. Явственно слышен был даже всплеск сбрасываемых бомб. Весь «ковёр» бомб расстелили прямо над лодкой, и он опускался всё ниже и ниже.

Гуггенбергер включил секундомер. С каждой пройденной секундой глубинные бомбы приближались на три метра. Они уже достигали глубины пятидесяти метров. Лодка пошла полным ходом. Сумеет ли она выскользнуть изпод опускающегося на неё смертельного ковра?

Пошли новые разрывы. Лодка гнулась, как клинок из хорошо закалённой стали. Лопались стекла. Лампы вылетали из патронов.

Потом игра началась с начала. Поединок между эсминцами и подводной лодкой продолжался.

Гуггенбергер быстро сообразил, что даже если эсминцами командуют не старые хитрые лисы, работу свою их командиры знают. Один из их заходов получился до неприятного точным. И бомб сбросили много, и разорвались они близко. Но все равно дистанция между эсминцами и лодкой продолжала постепенно увеличиваться. И в конце третьего часа эсминцы сбросили свою сто тридцатую глубинную бомбу где-то в двух с половиной милях от лодки.

Взрывы считал боцман. Он всегда это делал. Для чего использовал косточки чернослива. Он неутомимо жевал чернослив и складывал косточки. И всегда справлялся с такой работой. Но на этот раз он не смог соответствовать требованиям и к «финальному свистку» объелся черносливом.

14 октября британское адмиралтейство официально признало потерю авианосца «Арк Ройал». Гуггенбергер впервые услышал об этом из радиограммы, присланной штабом.

О чём не знали немцы в тот момент, то это о выходе из строя линкора «Малайя». Торпеда Гуггенбергера поразила его в районе носовой башни, и крейсер отбуксировали за двадцать миль в Гибралтарский порт. Ущерб оказался серьёзным, но линкор принимал и дальше активное участие в войне.

«Арк Ройал» вошёл в строй британского флота незадолго до начала войны. Авианосец имел водоизмещение 22 600 тонн и нёс на себе 72 самолёта. Личный состав его составлял 2 000 человек – моряков и лётчиков. Командовал авианосцем капитан 1 ранга Монд. Курьёзный факт: Монд служил на всех авианосцах, потопленных к тому времени. И это было отмечено британской прессой как дурное предзнаменование.

Согласно британским данным, его строительство обошлось в три с четвертью миллиона фунтов стерлингов, не менее миллиона стоило и его оборудование и вооружение плюс 72 самолёта.