Под колпаком у ректора - Малиновская Елена Михайловна

И замялась, осознав, насколько глупо прозвучит мой вопрос.

Конечно, у Родерика есть отец! И мать у него наверняка имеется. Но я при всем желании не могла представить нашего преподавателя начертательной магии маленьким ребенком.

— А разве отец Родерика уже умер? — перефразировала я вопрос. — Я думала, что маги живут дольше обычных людей, тогда как самому Родерику и сорока нет.

— Его отец погиб, — пояснил Даррен. Поднялся с колен и подошел ко мне, с интересом уставившись на табличку. — Причем при весьма странных обстоятельствах. А впрочем, вы же первокурсницы, наверняка не в курсе. Год назад вся академия была поражена этой смертью.

— Год назад? — не выдержав, перебила я. — Кеннет погиб всего год назад? Бедный Родерик!

— Кеннет тоже был некромантом и тоже увлекался изучением начертательной магии, — продолжил Даррен, пропустив мимо ушей мое восклицание. — Вроде как ему в руки угодил старинный фолиант по созданию защитных кругов при призыве демонов. Как всем хорошо известно, подобные вещи необходимо немедленно отправлять в закрытые хранилища. Но Кеннет по какой-то причине не стал этого делать, а занялся самостоятельными опытами. Правда, ничего хорошего из этого не вышло. Однажды утром служанка обнаружила своего хозяина мертвым. В его кабинете нашли неопровержимые свидетельства проведенного ритуала. И все пришли к выводу, что Кеннет вздумал призвать демона, но что-то пошло не так. В итоге создание мрака вырвалось из круга, Кеннет вступил с ним в бой, но потерпел поражение. — Даррен вздохнул и добавил: — Собственно, я это так хорошо знаю, потому что наш преподаватель по истории магической науки решил, будто это отличный пример того, чего не следует делать. Не надо увлекаться изучением запретных областей колдовства. Даже прославленные маги не всегда способны избежать ловушек, на которые так щедры демоны и прочие потусторонние твари.

— А демон? — полюбопытствовала я. Даррен вопросительно вздернул бровь, и я пояснила: — Ну, если демон вырвался из круга, то куда он делся? Насколько я понимаю, сначала он бы поубивал всех домочадцев Кеннета, потом переключился бы на соседей. И не успокоился бы, пока его не изгнали бы обратно в мир теней.

— Не знаю. — Даррен изумленно хмыкнул. — Если честно, я никогда не задавался таким вопросом.

— Наверное, Кеннет все-таки сумел с ним справиться, — предположила София, тоже подойдя к нам. — Но в ходе битвы получил слишком серьезные ранения и умер, не дождавшись помощи.

— Возможно. — Даррен пожал плечами. — Во всяком случае, нам об этом не рассказывали. — Затем добавил уже громче: — В любом случае это отличный выбор, Арлин! Именно дух Кеннета Робертса мы и призовем.

— Издеваешься, что ли? — Я аж вздрогнула от предложения Даррена. — По-моему, это как раз наихудший выбор.

— Почему? — переспросил Даррен. — Я видел портрет этого Кеннета Робертса. Родерик похож на него как две капли воды. Как ты верно сказала, маги стареют медленнее, чем обычные люди. Так что их скорее можно было бы принять за двух братьев, а не за отца и сына. Тем более что трагедия случилась совсем недавно. А в книге прямо сказано, что лучше выбирать свежие захоронения. Чем меньше времени прошло с момента гибели, тем охотнее душа откликается на зов.

— Ты предлагаешь натравить на Родерика дух его погибшего отца, — медленно, чуть ли не по слогам проговорила я. — Даррен, это, вообще-то, ну очень некрасиво. Если Родерик узнает, кто стоит за всем этим, то даже страшно представить, в каком он будет гневе. Боюсь, одним исключением из академии мы не отделаемся. Как бы не пришлось бежать из Рочера, спасая свои жизни. А то и вообще из Герстана. Как-то не готова я пока к переселению в Терстон, знаешь ли.

— Ай, брось, Арлин! — Даррен поморщился, явно не убежденный моими словами. — Какая ты все-таки трусишка. Во-первых, никто не узнает, что это мы разбудили дух Кеннета. А во-вторых, кто знает, может быть, Родерик, напротив, обрадуется возможности переговорить с душой отца.

— Если бы он хотел с ним пообщаться, то сам бы провел ритуал, — резонно возразила я. — Родерик ведь некромант. Что ему мешало сделать это раньше?

— Кто знает, возможно, и разговаривал. — Даррен снисходительно ухмыльнулся. — Ну а мы предоставим ему возможность еще раз побеседовать с почившим раньше времени родителем.

Я покачала головой, уже понимая, что переубедить друзей не удастся.

— Участвовать в этом я не собираюсь, — хмуро проговорила я. — Делайте что хотите.

— И не надо, — милостиво разрешила мне София. — А то знаю я тебя. Точно что-нибудь напутаешь.

Слова подруги были обидны, но справедливы. Конечно, я могла бы возразить, что уже дважды демонстрировала свой магический дар. Но оба раза это происходило в отнюдь не простых ситуациях, а когда меня пугали чуть ли не до полусмерти. Так что будет лучше, если я постою в сторонке.

И я отошла к Роджеру. Сторож к тому моменту погрузился в глубокий и спокойный сон, свернувшись клубочком на полу склепа.

Интересно, а как там Бернард? Судя по всему, не очень, иначе он бы давным-давно присоединился к нам.

— Приступим, — проговорил Даррен и встал около круга. Опять раскрыл книгу, внимательно изучая описание ритуала, после чего продолжил: — Итак, сейчас я произнесу формулу вызова, в это время ты, София, должна думать, как выглядел бы Кеннет. Его дух появится в круге. Мы дадим ему носовой платок Родерика — и охота начнется.

— Платок! — София, не глядя на меня, требовательно прищелкнула пальцами.

Я неохотно вытащила тонкий батистовый лоскуток ткани и вложила ей в руку, после чего торопливо вернулась на прежнее место.

— Начали. — Даррен глубоко вздохнул. Прищелкнул пальцами — и запылали свечи, установленные внутри круга, а магическая искорка, плавающая под низким потолком склепа, погасла.

Я невольно поежилась. Сразу же стало ощутимо темнее, и мрак, притаившийся в углах помещения, ожил. Потянулся к нам длинными щупальцами, змеясь в стыках плит. Опять дохнуло сырым и затхлым воздухом.

Даррен начал читать. Сухие отрывистые слова, смысла которых я не понимала, послушно падали в тишину. Пламя свечей, горевшее ровно и ярко, внезапно, словно по команде, окунулось в раскаленный воск и замерцало.

Я замерла в испуге. Неужели они погаснут? Но почти сразу огонь выпрямился, с жадным треском пожирая фитили.

Даррен не повел и бровью, продолжая говорить ровно и четко. А вот София переменилась в лице и сделала крошечный шажок назад.

Прерывистый ритм заклинания завораживал. Даррен произносил его без малейшей запинки, как будто читал его уже не раз и не два. Аж зависть берет. Я бы так точно не сумела.

Между тем в склепе становилось все темнее и темнее. Единственным источником света оставались свечи, зажженные в круге. Но и их огонь потускнел и окрасился в синеватые тона. Отблески пламени играли на лице Даррена, подчеркивая остроту его скул и тени под глазами. От этого создавалось жутковатое впечатление, будто парень давно и безнадежно болен.

Внезапно Даррен пошатнулся, словно ослабнув и потеряв равновесие. София испуганно покачнулась было к нему, но блондин тут же выпрямился. При этом, что удивительно, он ни на мгновение не сбился с ритма заклинания.

— Эй, друзья! — внезапно раздался крик Бернарда. — Я иду на помощь!

София скрипнула зубами так громко, что это услышала даже я, хотя стояла от нее на расстоянии в несколько шагов. Она глянула на меня через плечо и состроила выразительную мину, видимо, предлагая каким-то образом утихомирить не вовремя протрезвевшего здоровяка.

Я понятливо кивнула. Обернулась в сторону проема, образованного отошедшей в сторону каменной панелью, и замерла.

Я знала, что смотрю сейчас как раз в зал для торжественных церемоний. Но там царила сейчас такая плотная, непроницаемая тьма, что стало не по себе. Хоть убейте, но не хочу идти туда одна!

— А что так темно-то? — где-то совсем рядом изумился Бернард. — Куда вы все запропастились?

Из мрака донесся звук его шагов. Потом странный шорох, как будто он ощупывал стену в поисках проема.