Рождение богов I. Иллюстрированный роман - Алекс Кимен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эй, Харет!
Надо же, как быстро подбежал и глядит с почтительной подобострастностью. Молодец, быстро понял, что к чему. Леша с трудом подавил снисходительную улыбку и прислушался к урчанию в животе. Давно пора перекусить.
– Я сейчас отойду по одному важному делу. Остаешься за старшего. Скоро зайдет Дромоилид, отгрузишь ему вон те амфоры. Возьмешь пятнадцать драхм в уплату. Если за мной придет Тимокл, скажи, чтобы обождал. И разложите, в конце концов, эти кратеры!
Леша неторопливо вышел на улицу. По улице струился аромат жареной рыбы, луковой похлебки и печеных бобов. Самое обеденное время. Алексей побрел в сторону агоры – рядом с ней ютились лучшие трактиры, а он уже мог позволить себе обед в хорошем заведении. Небольшие спекуляции с керамикой давали кое-какой доход. А если удастся наладить работу с Дромоилидом, прибыль существенно вырастет. Какое счастье, что никто, кроме него, в этой мастерской толком не умеет считать…
Он повернул направо и вышел к высокой, крытой галерее. Стоа Пойкиле – пестрый портик. Леша был здесь уже множество раз, но все равно не мог пройти мимо, поэтому с любопытством присоединился к кучке иноземных зевак, толкавшихся возле галереи. В портике была приятная прохлада. Леша с интересом прошелся вдоль стен, украшенных восхитительными фресками.
– Полигнот великолепный живописец, не правда ли?
Алексей вздрогнул и оглянулся. Позади стоял Теодор и с удивлением разглядывал Лешу.
– Хайре, господин Теодор…
– Хайре, Алексиус! Признаю, я поистине удивлен, встретив тебя здесь. Интерес раба к живописи довольно редкое явление. О! Я вижу, ты совершенно преобразился: новый хитон, сандалии, у цирюльника побывал… Приятно, что твой господин настолько ценит тебя. Непременно загляну к нему – похвалю твою любознательность.
Леша натянуто усмехнулся:
– Да-да, я тоже собирался заглянуть к почтенному Полизалу. Надеюсь, его супруга теперь не скучает?
Их взгляды встретились.
Теодор криво улыбнулся:
– Полно, Алексиус! Клянусь Ясноокой, ты можешь не беспокоиться о прекрасной Агаристе!
– Не сомневаюсь…
Повисло минутное молчание. Алексей напрягся, сожалея, что сболтнул лишнее. Но Теодор, наоборот, расхохотался. Леша изобразил улыбку.
Отсмеявшись, Теодор предложил:
– Может, перекусим? Я еще не отблагодарил тебя за помощь, а это, клянусь Громовержцем, не в характере потомков Геракла!
И он потянул Алексея к ближайшей харчевне.
2
С полным животом, после вкусного обеда трудно оставаться осторожным и собранным. Леша расслабился. Теодор вообще не чувствовал никакого стеснения от того, что обедает вместе с рабом.
Алексею было трудно удержаться от вопросов, тем более эллин был вполне расположен к беседе.
– Господин, а тебя не смущает, что ты принимаешь пищу вместе с рабом?
Теодор благодушно улыбнулся:
– Все мы в чем-то рабы. Ты – раб Тофона. Я – раб чужих жен.
Леша поперхнулся вином и недоверчиво посмотрел на собеседника.
– Но… это же совершенно разные… – невольно вырвалось у него. Но, вовремя сообразив, что это не лучшая реакция на шутку, он прикусил язык.
Эллин спокойно продолжал:
– Все в воле богов! Сейчас ты раб, а я свободен, но завтра все может быть иначе. Не стоит искушать богов высокомерием. Кто знает, что наплетут равнодушные Мойры…
Алексей изумленно слушал его откровения.
Теодор пояснил:
– Я провел больше года в рабстве у коринфян, прежде чем меня выкупили друзья. Так что я понимаю, что значит быть в рабской шкуре!
– Да, но у многих эллинов бытует мнение, будто некоторые народы рождены быть рабами, а другие властвовать…
Теодор вертел в руках пустой килик:
– Не все так просто, к сожалению. Мне пришлось довольно побродить по миру. Я встречал, казалось бы, благородных эллинов, бывших рабами в душе. Попадались мне и варвары, ценившие свободу превыше всего. При мне женщина из скифов заколола собственных детей, чтобы они не стали рабами. Но я был свидетелем и того, как эллины добровольно приводили своих дочерей в усладу победителям… – он замолчал, глядя в пустоту, но тут же улыбнулся, взглянув на Алексиуса. – Ты, кстати, тоже хороший пример.
Леша почувствовал, как кровь прилила к щекам:
– Я предпочел рабство…
– Каждый сам делает выбор. Не мне судить. Могу сказать одно: предпочесть рабство – еще не значит смириться с ним, не правда ли?
Леша отвел взгляд.
Чтобы перевести разговор в другое русло и заодно побольше узнать, он снова обратился к эллину:
– Господин, я слышал, много лет назад Варвар захватил Афины. Сколько минуло с тех пор?
Теодор нахмурился, пытаясь вспомнить. Он сосредоточенно смотрел в потолок, шевелил губами и загибал пальцы.
– Чуть менее пятидесяти лет, полагаю.
Алексей задумался. Ага, значит, он оказался приблизительно в тридцатых годах пятого века до нашей (или теперь уже «их»?) эры. Александра Македонского ждать еще лет сто. Римлян и того больше. Леша удовлетворенно вздохнул. Сильных геополитических конкурентов не наблюдается, или они ему просто не известны. Надо бы более тщательно изучить общую политическую обстановку…
Теодор подробно рассказал про Пелопонесский союз, возглавляемый Спартой, и про Потидеи, пытающиеся выйти из союза с Афинами, и про обнаглевшие Мегары. Слушать его было интересно, забавно и в то же время жутко. Ничего не изменилось за две тысячи лет. В вечности сгорают века, а людьми движут деньги и власть. Можно ли что-то изменить? Да и стоит ли менять? Алексей постарался отогнать эти мысли и сосредоточился на словах собеседника.
Похоже, что дело шло к большой войне между Спартой и Афинами. Обе стороны копили силы и собирали союзников. Причем многие древние и могучие полисы вроде Фив, Аркадии и Коринфа присоединились к Пелопонесскому союзу, возглавляемому Спартанцами. По мнению Теодора, Афины во многом сами были виноваты в стремительном росте числа своих врагов. Они вмешивались в каждый спор и конфликт в Элладе, везде пытаясь диктовать свою волю, опираясь на самый могучий в Греции флот. Совсем недавно Афины влезли, в совершенно ненужный, по мнению Теодора, очередной конфликт между Коринфом и Керкирой за контроль над городом Эпидамном. Как понял Алексей, у Афин не было никаких особых интересов в этом регионе, и тем не менее, они все равно поддерживали отпавший от Коринфа город, наживая себе очередного врага.
– Коринфяне еще припомнят это, поверь мне… – многозначительно сообщил Теодор и стал рассказывать, как сильно Пелопонесские города ненавидят Афины, постоянно делая разные пакости и, даже, засылая шпионов. Слушавший вполуха Леша насторожился:
– …За свои показания Лидий получил свободу и
