Курсант поневоле - Дмитрий Витальевич Шелег
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ксения Алексеевна ещё раз облегчённо выдохнула, а Роман Павлович незаметно показал мне класс и спросил.
— И что дальше?
— А потом нас завели в комнату информирования и дали подписать дополнительные соглашения. Мотивировали переход в роту обеспечения учебного процесса тем, что никому из нас на передовую, в разломы ехать не придётся. Что будем выполнять рутинные, но необходимые задачи, что-то убирать, переносить, ходить в наряды, ну и одновременно учиться. Занятия с нас никто не снимал. Сержанты, кстати, особо на физической подготовке зверствуют. Вот. За это всё это нам, кстати, обещали неплохое денежное довольствие, говорили, что после года службы, если будет такое желание, то можно будет подать рапорт на перевод в подразделение поддержки, а наиболее подготовленным и в боевое крыло егерей.
— А довольствие большое? — спросила мама заинтересованно.
— Достаточное — уголками губ улыбнулся я, услышав ожидаемый вопрос — Около трёх с половиной тысяч.
— Ого! — изумилась она — Это же больше, чем две мои зарплаты!
— Да — кивнул я — В корпусе егерей даже мы, рядовой состав, получаем неплохие деньги. А если в будущем отучиться на сержанта, то можно смело ещё тысячу накинуть.
— Ну вот и молодец! — обрадовалась Ксения Алексеевна тому, что сын не хандрит, а с интересом изучает новое окружение, а потом улыбнувшись, добавила — Ты у нас теперь богатый жених.
— Это так только кажется — покачал головой я — Пусть я деньги особо не трачу, так как одежда бесплатная и еда в столовой тоже. Но ведь есть ещё огромный долг, который надо как-то отдавать. А без его выплаты меня отсюда не отпустят, найдут способ взыскать.
— Полтора миллиона рублей большая сумма — тут же посерьезнел отец — У тебя есть какие-то мысли о том, как их отдавать?
— Да — кивнул я и выдал информацию, которую вытянул из Ивана Михайловича — Я тут выяснил, что за саму службу в корпусе бухгалтерия ежемесячно снимает часть долга, в размере трети заработанного мной денежного довольствия. То есть если я получаю три с половиной, то с суммы списывают около тысячи ста шестидесяти шести рублей. За год получается четырнадцать тысяч. С одной стороны — это приятная сумма. С другой — если сравнивать с огромным долгом, всего лишь капля в море. Сто сорок за десять лет.
Заметив, как заиграли желваки на лице Романа Павловича, продолжил.
— Но если расходовать деньги разумно, оставляя на жизнь пятьсот рублей, и откладывать три тысячи, то можно совокупно, за год, получить пятьдесят. То есть пятьсот тысяч за десять лет. При условии, конечно же, если ничего не менять и плыть по течению, чего я делать не собираюсь.
— Но разве это жизнь? — воскликнула Ксения Алексеевна с болью в голосе — тебе учиться надо, жену найти, деток растить, а ты вместо этого будешь на долг кровопийцам-целителям работать!
— Главное, что они спасли отца — твёрдо ответил я, не желая умалять самопожертвование Гордея, который прекрасно знал, на что идёт — Мы семья и должны помогать друг другу. Сегодня это сделал я, завтра вы.
— Всё правильно, сынок — смахнула слёзы женщина — Просто очень жаль, что ты должен зарывать свой потенциал в землю.
— Ну почему сразу зарывать? — покачал головой я — Работа в корпусе может послужить неплохим стартом для карьеры.
— Да — кивнул Роман Павлович и, посмотрев мне в глаза, сказал — Сынок, хочу, чтобы ты знал, мы не оставим тебя один на один с этой проблемой. Надо, дом продадим, в долги влезем, кредит возьмём, дедушку твоего растрясём и что-то придумаем. Послужишь немного в корпусе, осмотришься и будем думать, как тебя оттуда вытаскивать. В крайнем случае, если ничего не будет получаться, отучишься в роте огневой поддержки, и мы попробуем перевести тебя к нам, на родину. Здесь некоторое время побудешь егерем, закончишь контракт и найдём подходящую должность в администрации. С таким послужным списком не пропадёшь.
— Спасибо, отец — сказал я, чтобы поддержать нервничающего мужчину, на лице которого заиграли желваки — Так и знал, что ты начал просчитывать ситуацию и искать способ мне помочь.
Мужчина чуть выдохнул, а я продолжил.
— Но мне бы хотелось предостеречь тебя от опрометчивых поступков. До конца первого контракта ещё пять лет. За это время может многое измениться. Я могу стать сержантом, найти более безопасную и хлебную должность, так что долг будет уменьшаться намного стремительнее. Так что не смей продавать дом или урезать траты на Киру и Люду. Последней вообще приданное положено, так что не спеши. Хочешь — что-то отложить, откладывай. Пусть лежит. Я буду делать так же.
— Хорошо сынок — кивнул серьёзный Роман Павлович — я тебя услышал.
— Гордей! — взволнованно воскликнула Ксения Алексеевна — Но ведь в других местах может быть опаснее! Там же тебе придётся встретиться с монстрами!
— Даже если и так! — нахмурился отец — Мы с тобой мужчину вырастили или испуганного мальчишку? Он егерем стал или бухгалтером⁈ Надо будет, возьмёт оружие в руки и пойдёт этих монстров крошить! Магический дар у него есть! Пусть и слабый!
— Это может быть опасно! — нахмурилась женщина.
— Подождите! — прервал я намечающийся спор — Хочу заметить, что попросту рисковать собой не собираюсь. В корпусе можно вполне неплохо устроиться в роте добытчиков, это которые заходят в разломы после егерей и выносят всё ценное. Это и безопасная и работа, и довольно ценная. За процент от заработанного. Но — посмотрел я на Ксению Алексеевну — Если придётся взяться за оружие для своей защиты, то я это сделаю. Всё же отец прав, я служу не в гимназии для благородных девиц, иногда тут может быть опасно, но я буду осторожен. К тому же до такого перевода мне ещё как минимум год в роте обеспечения служить.
— Видишь мать! — довольно сказал Роман Павлович — А я тебе что говорил⁈ Он у нас молодец! На рожон лезть не будет, но, если понадобится ударить,
